за дурака считал. А я сыграл испуганного, и получилось.
– Так, – вздохнул Будин. – Кто у меня есть в краевой больнице? Нет, он на такое не пойдет. И прижать его нечем. Да какая теперь разница?… Суцкий, а особенно Букин все выложат. Кроме основного – о Лесосибирске. А так мне особо ничего не грозит. Доказать, что я заказывал банкира, судью и других, нельзя, одни слова. Поэтому что мне могут предъявить конкретно?
Лебедев хмыкнул:
– Выходит, вы чистенький такой, а мы все…
– Послушай, Вадик, я не заставлял тебя стрелять в банкира или…
– Да тут другая история, – криво улыбнулся Лебедев. – Банкир тот у меня женщину увел. А тут как раз вы меня на изнасиловании подловили. Ведь вы тогда мне эту телку подсунули?
– Нет. Ты же ее в бане снял.
– И вы тут как тут, – усмехнулся Лебедев.
– Случайно все получилось. – Будин засмеялся. – Мне позвонил бармен и сказал, что подвыпивший опер девчонку клеит, а она не проститутка, но играет под нее. Вот и все. Мы приехали, а ты уже рвал на ней одежду. Но потом ты сам на меня работать напросился.
– Сначала испугался, что девчонка заяву накатает, – признался Лебедев. – Ведь если бы я не написал, что согласен на вас пахать…
– Тогда бы сидел, – улыбнулся Будин.
– А в Лесосибирске, выходит, вы вешали? – насмешливо произнес Лебедев.
– А вот этого тебе лучше не помнить. Ясно?
– Да уж куда яснее. Только не надо на меня жути гнать. Вам я больше нужен, чем вы мне. Так что давайте не будем…
– Хорошо, – согласился Будин, – не будем. Но больше о Лесосибирске не вспоминай. Ты хорошо меня понял?
– Отлично, – засмеялся Лебедев.
– Лисовский появился. – В комнату заглянул рослый мускулистый парень.
– Пусть войдет, – кивнул Будин. – Черт возьми, сегодня курьер привозит товар. Букин все знает. Вовремя Лисовский появился. – Он вышел. Лебедев следом.
– Да, – сказал, глядя в бинокль, омоновец, – крепость. И людишек полно. Утешает одно, – подмигнул он лежащему рядом блондину в джинсах и спортивной куртке, – наркопродавцы обычно не оказывают вооруженного сопротивления. Правда, приходится выбивать двери и окна. Но пока у нас в крае не стреляли. Однажды, правда, один обкололся и лимонку бросил. Но без последствий.
– Спасибо и на этом, – усмехнулся сотрудник отдела борьбы с незаконным оборотом наркотиков.
– Привет! – Кичо подошел в вышедшему из вагона СВ полному мужчине. – Как спалось?
– Колеса стучали, мешало это, – усмехнулся тот. – В детстве мечтал стать разведчиком и пароли называть.
– А стал наркокурьером, – усмехнулся цыган. – Пошли! – Он кивнул стоявшему рядом Яшке и плотному цыгану с серьгой в ухе. Они взяли по сумке.
– Как у вас тут? – спросил курьер. – Менты беспредельничают?
– Бывает. Но мы пока под них не попадали. Качество как? – кивнул цыган на сумку в руках Яшки.
– Высший сорт, – ответил курьер.
– Встретили одного с поезда, – тихо сказал мужчина, читавший журнал на скамейке у входа в здание вокзала. – Две спортивные сумки. Вес довольно приличный.
– Принял, – услышал он в наушнике.
– Игорь, – отпив кофе, спросил прокурор края, – а ты веришь полученной от вешателей информации?
– Ну, прежде всего, – сказал Борисов, – информация не от них, а от Топорика. Они ее только передали нам. И многое в показаниях Топорика и Суцкого сходится. Но о Будине почти ничего не известно.
– Суцкий умалчивает о Будине, – сказал прокурор.
– Вы хотели сказать, о Букине, – поправил его Борисов.
– Конечно, Букин, – засмеялся прокурор. – Просто в последнее время столько о Будине говорили, что запала в память эта фамилия. Так вот, Букину скрывать нечего. По крайней мере…
– Значит, на него что-то есть у Будина, – перебил Борисов. – Я боялся, что дело Букина отдадут другому.
– Хотели, – кивнул прокурор. – Но ты сумел убедить, что оба эти дела взаимосвязаны. Следователь Парамонов будет работать параллельно с тобой. Но мешать не станет, впрочем, как и ты ему. Твое дело найти…
– Возьмем Будина, – уверенно проговорил Борисов, – узнаем и о вешателях, я убежден в этом.
– А если нет?
– Мы не знаем всех жертв преступлений в Лесосибирске. Возможно, кто-то остался жив и сейчас по- своему понимает справедливость. У меня такое ощущение, что так оно и есть.
– Нужны доказательства. Одного ощущения маловато. Не забывай, Игорь, твоя задача найти вешателей или хотя бы подход к ним. Москва вот-вот пришлет нам сотрудника, и тогда партию будет вести он. А это плохо. Нужны какие-то сдвиги. Надеюсь, ты меня понимаешь?
– Понял, Василий Павлович, – отозвался Борисов.
– Есть. Они приехали, – сообщил собровец в микрофон.
– Пусть войдут, – услышал он, – а потом мы появимся.
И тут грохнул взрыв. Собровец и сотрудник отдела борьбы с наркотиками уставились на дом Ниро. Половина дома была разрушена, и пламя охватило соседние постройки. Слышались отчаянные крики заживо горящих людей.
– Пожарку сюда! – крикнул в микрофон собровец.
– Вызвали! – услышал он ответ.
К горящей усадьбе цыгана бежали люди. И тут снова грохнул взрыв. Собровец и оперативник помчались к объятым огнем развалинам.
– Что?! – Прокурор вскочил. – Ничего себе, – выслушав, пробормотал он. – Немедленно туда…
– Вызвали медиков, пожарных и МЧС, – услышал он. – Раненых двенадцать человек, среди них трое детей и беременная женщина. Обнаружены пять тел, опознать их пока невозможно. У дома погибли те двое, которые встречали курьера, и один ранен. Похоже, взрывчатка там давно лежала. Так что теперь Грозному в Москве и предъявлять нечего.
– Да ты понимаешь, что наделал? – кричал по телефону Грозный. – Там товара…
– Их взяли бы менты, – перебил его Будин.
– Как же ты допустил это?
– Не было меня. А тебя я просил прислать людей, чтобы разобраться.
– Где Суслин с Геркаевым?
– Где-то здесь. Но за них не беспокойся, они никому ничего сказать не смогут. Ты вот что – прибери у себя все, к тебе обязательно нагрянут. И кроме того, надо бы там вообще подчистить. Я говорю про Абдулу и…
– Ты с ума сошел! Как ты себе это представляешь?! Ты уверял всех нас, что ничего из того, что…
– Я же говорю, – раздраженно перебил Будин, – я потому и просил тебя отправить туда людей. А они ничего не сделали. Топорик дал показания вешателям, а они переслали их в милицию. На мой счет у ментов ничего нет, так что думать надо вам.
– Неужели? – насмешливо спросил Грознов. – Короткая у тебя память, Будин. Или как тебя сейчас…
– Заткнись! – прорычал Будин.
– Пугать меня не надо. Представь, сколько мне грехов спишет наше правосудие, если я им правду скажу. Поэтому делай так, чтоб никого из нас не тронули. Молчать ни один не станет. Ты меня хорошо слышишь?
