она оглянулась, чтобы встретиться взглядом с призраком, — очень нравятся эти стихи!
Отец покачал головой, взял дочь за руку и вывел из комнаты. Он не верил ни одному слову! Девочка почувствовала себя героиней 'Малыша и Карлсона'. Только вместо чудака с пропеллером к ней приходил дух и учил ее колдовать.
Юля однажды решилась и рассказала отцу о неведомом пришельце и магии. Но после этого папа вдруг стал приглашать домой разных врачей, которые подолгу разговаривали с ней, показывали страшные черные пятна на белых картонках, а потом она пыталась подслушать из-за двери, о чем так долго говорили доктора с отцом. Дар, конечно, помогал расслышать все, но понять уйму незнакомых слов было тяжело. Юля отыскала и 'Словарь иностранных слов' и 'Медицинский справочник', которые тайком читала, пока папа не видел, уйма сложновыговариваемых выражений угнетала, и вскоре девочка запуталась. Она поняла одно — доктора пытались узнать, безумна ли она, или, как многие фантазеры, выдумывает сказки про мальчика и магию. Юля прекрасно знала, что она не безумна, а ее призрак существует и помогает ей сберечь его сокровище.
Интересный дар — можно, положив руку на учебник, прочитать любую его страницу. Юле очень понравилось шпаргалить. Когда одноклассники мучились, доставая помятые бумажки из колпачка шариковой ручки и пытаясь подглядеть в учебник или тетрадку, Юля спокойно клала руку на книгу и читала все, что ей было нужно.
Только отец все равно беспокоился. И однажды он позвал дочку и сказал, что отвезет ее в санаторий в Сочи.
Юля несколько лет назад отдыхала на юге. С мамой и папой. А теперь только с папой. Мамы нет рядом. Поэтому боль в глубине души постоянно давала о себе знать. Нет, не послеоперационный шов напоминал о себе. О шраме, пересекающем грудную клетку, девочка почти забыла, он уже почти рассосался. Каждую ночь Юля уговаривала некрасивый розовый шов зажить поскорее и, казалось, в этом ей помогала магия таинственного пришельца. Только мама никогда больше не придет, не увидит этого прекрасного заката, не поговорит с дочерью и папой. И даже дядя Юра перестал звонить после ее смерти.
Девочка каждый вечер убегала из санатория, забиралась на волнорез и ждала, когда же приплывет мама. Оттуда, из-за моря, из дальних стран.
— Мама, вернись… — тихо шептала она волнам.
Иногда ей казалось, будто мимо нее проплывала стая куда-то спешащих русалок, и одна из них, оборачивалась на шепот и словно махала рукой. Жаль, что женщины с рыбьими хвостами — всего лишь сказка.
'Алые паруса', Ассоль… Юля обожала эту книгу. И почему-то казалось, что и к ней должен из-за моря приплыть корабль. Только не с прекрасным принцем, она еще немножко не доросла, на палубе будет стоять мама в светло-желтом платье с фиолетовыми горохами… в платье, похожем на цветок ириса.
— Она не придет, — раздался знакомый голос за спиной Юли.
Девочка обернулась, потому что прекрасно знала, кого там увидит. Ее личное привидение сидело, свесив ноги и пытаясь задеть пальцами воду. Мальчишка за те три месяца, что не являлся к Юле, успел отрастить небольшой черный хохолок.
— Привет! — обрадовалась девочка, и попыталась обнять давно не посещавшего ее потустороннего гостя.
Но мальчик лишь посторонился и чуть не упал в воду.
— Тебе нельзя трогать меня, — как всегда равнодушным тоном заметил он. — Ты живая, а я — нет.
— Ты умер? Ты тоже умер, как и моя мама? Такой маленький, и умер? Ты тоже попал в катастрофу? Тебя переехала машина?
Девочка засыпала таинственного гостя вопросами, но он лишь качал головой в ответ.
— Я умер, — наконец, когда она прекратила тараторить, спокойно заявил он, — давно-давно. В те времена мир был другим. Не таким шумным. В нем было меньше чудовищ. Машин… так вы их зовете?
Он уже не раз видел автомобили. Поток стремительно мчащихся по улице чудищ, сверкающих заключенными в прозрачную оболочку огнями, сильно испугал призрака, когда тот выглянул в окно Юлиной квартиры. Красные, черные, желтые и зеленые, с грозным воем они летели вдоль улицы и смели бы все оказавшееся у них на пути. Первый раз призрак просто отвернулся и пожелал больше не смотреть на мир, в котором живет спасенная им девочка. Но со временем он привык и начал заворожено наблюдать за стремительно несущимися неведомыми гигантами.
— Смерть оказавшегося на пути машины ужасна, — он не отрицал. — Мне было легче. Но я не вправе рассказать об этом. Как не могу и представиться. Меня нет, поэтому и назвать меня никак нельзя. Не раз говорил.
— Тогда ты просто мальчик, который подарил мне волшебную силу! И я хочу отблагодарить тебя! Представляешь, — девочка грустно улыбнулась, — я теперь могу не учить уроки и получать в школе пятерки.
Но призраку это оказалось не понятным. Он только грустно улыбнулся и заметил:
— Я рад, что ты нашла применение моему дару. Значит, я могу быть спокоен за него. И уйти.
— Нет, — отрезала Юля и хотела было схватить гостя, но тот ловко извернулся и пошел прочь:
— Мне не место здесь. Прощай и спасибо.
— Ты мой единственный друг, — прошептала девочка, опускаясь на колени, — все в школе считают меня сумасшедшей.
Она закрыла лицо руками и расплакалась.
— Ты не сумасшедшая, — вдруг услышала она и почувствовала, как кто-то держит ее за плечо.
Юля медленно поднялась, а он и не препятствовал, отпустил.
Нет, таинственного призрака и след простыл. Перед ней стоял мальчик, ровесник. Он был чуть выше ее, светловолос и одет в сшитую на скорую руку третьесортную китайскую одежду: джинсы с аппликацией кота Тома на кармане и футболку в ядовитую полоску с Дональдом.
— Ты, настоящий? — наклонив голову набок, спросила Юля, разглядывая мальчишку.
— Дура, что ли? — сощурившись, спросил мальчуган, словно и не он вовсе минуту назад усомнился в ее нормальности.
— Ты такой же, как и все, — фыркнула Юля, отходя от неизвестно откуда взявшегося мальчишки.
Она понимала, что вряд ли ее призрак стал принимать облик современного ребенка, чтобы пожить в этом мире.
— Ты тоже сбежала из лагеря? — поинтересовался вдруг мальчик.
— Нет, — отвернувшись, односложно ответила Юля.
Она не очень-то хотела рассказывать случайному мальчишке, что приехала сюда с отцом на лечение. А особенно больно ей было вспоминать о маме и странном призраке, который подарил ей интересные способности. Отец, казалось, хотел скорее забыть о жене, и поэтому уже неделю гулял с высокой рыжеволосой красоткой в синем сарафане. Кажется, он звал ее Марго, а она до сих пор предпочитала обращаться к нему официально — Антон Викторович. Девочка предполагала, что эта женщина крутит с папой самый обычный курортный роман, да и папа умолял Юлю не вмешиваться в его дела, ссылаясь на что-нибудь важное. Хотя, про отца-то и его новую женщину рассказать мальчишке как раз можно. И Юля решилась немножко приврать и приукрасить.
— Я совсем не нужна папе, который только и делает, что гуляет с любовницей! — выдала она.
— А я, — мальчишка вздохнул и уселся на край волнореза, где только что стояла Юля. — меня вообще, никто не любит. Даже вожатой нет дела ни до меня, ни до остального отряда. Словно все мы пустое место. Вот я и сбежал из лагеря. Так, на один вечер. Пусть меня найдут, вот!
— Такой же! — улыбнулась Юля уголками губ. — Я сегодня тоже решила сбежать от папы, пусть он со своей Марго меня поищет. Мы отдыхаем в Мацесте, а я села на автобус и доехала до Адлера.
В глазах девочки читались коварство и злоба, а в чуть заметной улыбке — нахальство, она была довольна своим поступком.
— Ну, — с тоской в голосе заявил мальчик, — я не решился убегать так далеко. Наш лагерь неподалеку. И так, думаю, выговор будет.
