запалив фонарик, Санька положила на место подвеску и, взяв в руки черную коробочку пейджера, из чистого любопытства принялась пролистывать какие-то неинтересные сообщения: «Паша, срочно позвони. Николай», «Павел Павлович, список практикантов я сдала. Алена». И тут на экране побежала совсем удивительная строчка: «Готов к покупке, задаток уже перечислил на твой счет. Остальное будет при передаче железок. Жду Асю, как и договорились, 28 июля в Керчи. Франк».
Санька прочитала это сообщение несколько раз. И тут до нее начало доходить: Пал Палыч-то в Гороховке говорил по телефону, что у него есть нечто необыкновенное для этого Франка… Железки… Это без сомнения эти самые сокровища… С ума сойти! Так значит, Пал Палыч сам хотел заныкать клад и продать его какому-то иностранцу! Поэтому он никому ничего и не показывал. Вот негодяй! А зато как о науке о своей распинался! А Аська-то… С ним заодно? Вот тебе и божий одуванчик, девочка-ромашка! Двадцать восьмое июля… А сегодня какое? Сегодня уже тридцатое. Аська никуда не ездила. Сообщить Франку о случившемся она никак не могла: сотовый здесь не ловит… А раз Франк перечислил часть денег, а товар не пришел, значит, он будет беспокоиться и начнет их разыскивать.
«Нас найдут, и мы отсюда выберемся! Слава Богу!» — с великим облегчением подумала Санька. И тут же разозлилась: Аська-то ведь ни капельки не волновалась, что они могут умереть с голоду. Своего иностранца наверняка ждала. И, главное, никому ни слова! Вот су-ука!
— Ты чего тут делаешь? — раздался за Санькиной спиной чей-то голос.
От неожиданности она выронила пейджер, стремительно обернулась. В дверях стояла Аська.
— Чужие сообщения читаем? — осведомилась она ледяным тоном.
У Саньки по спине побежали мурашки. В голове не укладывалось: Аська же всегда была полной недотепой, ни о чем, сложнее истории Древнего мира, подумать не могла. А тут…
Ася нагнулась, чтобы поднять пейджер, но Санька успела его перехватить.
— А ну не трогай!
— Дай сюда! — прошипела Ася, пытаясь разжать Санькины пальцы.
— Не дам!
— Отдай, говорю, хуже будет!
— Угрожаешь?! — в негодовании завопила Санька — По-моему, это как раз ты Пал Палыча — того! Что, прибыль от продажи национального достояния не поделила с шефом? Или ты это из-за Гагариной?
Аська вдруг как-то взвизгнула и влепила Саньке пощечину.
— Ах ты дрянь! Не было у них ничего с Гагариной!!! Пал Палыч ее не…
Она не успела договорить. Неожиданно для себя Санька вдруг размахнулась и саданула ей пейджером прямо по лицу. Аська взревела. На рассеченной губе показалась красная капля. Пейджер снова мерзко запиликал в Санькиных руках. Она сама так перепугалась крови, что из глаз брызнули слезы.
— Аська! Дура! — выкрикнула надрывно.
Та изловчилась и, выхватив у нее пейджер, изо всех сил хватила им о каменную стену. Осколки брызнули в разные стороны.
Вдруг в дверном проеме показалась широкоплечая фигура Костика. В руках он держал ружье.
— Бабы? Что здесь происходит? Вы чего?!
— Она хотела стибрить сокровища! — закричала Аська, тыкая пальцем в бывшую подругу. — Она на меня напала!
Снаружи послышались еще голоса, кто-то зажег фонарик, осветив разгромленную лабораторию. Аська стояла вся перепачканная кровью, схватившись за губу. Перед ней — Санька с выражением ужаса на лице.
— Я?! Это ты! Это она! — запинаясь, зачастила Санька. Язык как-то плохо ей повиновался. — Это она убила Пал Палыча! Это она! И сокровища…
— Ася, что с тобой? — вскрикнула вошедшая Алена, пытаясь протиснуться к пострадавшей. Но Костик загородил проход до выяснения всех обстоятельств.
— Она неспроста напросилась в экспедицию! — продолжала выкрикивать Аська. У нее-то слова выходили четкими и уверенными. — Я смотрю: свет в лаборатории, пошла проверить, а она…
— Все замолчите! — перебил Костик. У него просто челюсть отвисла от такого поворота событий. — Морковка, объясни, зачем ты проникла в лабораторию?
Санька всхлипнула, держась за свою пострадавшую щеку:
— За пургеном, — произнесла она, глотая слезы.
— Что?! — изумился Костик, улыбнувшись краешком рта. — У тебя что, запор?!
— Да вот! — огрызнулась Санька. — А она…
— Вот какой у нее запор?! — проскрежетала Аська, показывая общественности окровавленные руки. — Убийца!
— Чего?! — Санька совсем уже не знала, как доказывать свою правоту. Я убийца?!
— О, Господи! — прошептал народ из-за Костиковой спины.
— Девочка, расслабься! — радостно вякнула Рая. — В кэ-пэ-зухе все успокаиваются!
— Морковка, — Костик учтиво протянул ей руку, — будь так любезна проследовать в место заключения!
У Саньки молниеносно пронеслось в голове, что если она сейчас же что-то не сделает, то быть ей незаслуженно осужденной. Она вдруг истошно завизжала, так что народ на секунду потерял дар речи. Но этой секунды ей и хватило. Вырвав из Костиковых рук ружье, она скользнула между Раей и Серегой и, выскочив из лаборатории, понеслась в темную ночь, куда глаза глядят.
Погоня тут же помчалась следом.
— Это не я! — пыталась вразумить их на бегу Санька. — Это Аська. Она вам наврала!
— Тогда стой! — кричал вслед Костик.
— Фигушки! Вы меня в раскоп засадите!
Она вознеслась вверх по тропинке, но побежала почему-то не по краю обрыва, а по склону между скалами. И только тут уже осознала, что бежит с включенным фонариком, который служит преследователям путеводной звездой. На мгновение остановившись, она вырубила его, и притаилась за каким-то валуном. Как Санька и ожидала, преследователи тут же ее потеряли. С трудом переводя дыхание, она присела на корточки и задумалась. Куда бежать? Где тут можно спрятаться? Нигде. А может, в раскопе? Так они и так хотят ее туда посадить! Ну так и класс — никому и в голову не придет… Но в старом сидят Мухин с Сальери. В новом не спрячешься. Во! — нужно во второй, там башня есть. Она, конечно, почти разрушенная, но какое-то время перекантоваться можно. В ней уж точно никто искать не станет!
Прислонясь спиной к остаткам древней стены, Санька прислушалась к звукам в степи. Издали доносились чьи-то крики… Кажется, Костика… Теперь вот, вроде бы, Аська кого-то зовет…
Это она должна была быть сейчас на месте Саньки. Лицемерка! Убийца! Понятно, что она только вид делала, что любит Пал Палыча. А на самом деле госпожа Сорокина хотела сама продать клад иностранцам. Ее заморские хозяева наверняка и оружием ее снабдили для убийства.
Как Санька могла так облажаться? Лучше надо было за пейджером следить, а потом сразу выдать его Костику. И вообще непонятно, чего это она так растерялась — идиотка! Что вот теперь делать? Долго ли можно просидеть здесь без еды и воды?
Вдруг ей показалось, что поблизости кто-то возится и пыхтит. Санька притаилась, пытаясь не дышать, но звук не утихал. Она перепугалась и, сжавшись комочком, вспомнила Геростена. «Геростенчик, миленький, спаси меня, я хорошая, я не убивала никого, я даже тебя не тревожила, я…»
Пыхтение вдруг стало совсем отчетливым, и тут с края раскопа кто-то неуверенно тявкнул.
«О, Господи! Каша! — выдохнула Санька. — Не хватало, чтобы меня с собаками искали!»
Каша тявкнул еще раз. Вроде бы он был один.
— Каша, заткнись! — зашептала Санька, высунувшись из-за башни. — Иди домой!
Но пудель тут же начал радостно фыркать, метаться по краю раскопа, и от усердия даже нечаянно пискнул.
— Каша, фу! — всхлипнула она, теряя самообладание. — Какая же ты тварь!
Шум, производимый собакой, наверняка кто-нибудь услышит. Все, это конец. Может, поймать Кашу и
