можно сказать, совсем незначительная, по сравнению с той воистину смертной болью, на которую он привык не обращать внимания, и совершенно не удивительная, учитывая сколько волшебных сил было потрачено в этом негостеприимном месте.
Помассировав иллюзорный лоб рукой, на этот раз похожей на руку человека, Хаману разобрался в своей боли. Магия и псионика, его и Иненек, вызвали большую часть этой боли, но сыграл свою роль и след Принесшего-Войну под этим местом. Однако запах Раджаата шел не только из нижнего мира, где Хаману мельком увидел Черноту, пока боролся с вихрем Иненек, но и был где-то здесь, между остатками боя.
Хаману шагнул к своему бездыханному командиру, который упал в точности там, где стоял, подняв свой медальон. Сознание человека было темное и холодное; когда Доблестный Воин захотел исследовать дух смертного, от того уже ничего не осталось, даже некроманту здесь делать было нечего.
С ревом Лев Урика обругал всех, включая себя, Иненек, Раджаата и бесполезного офицера. Со злости он пнул труп ногой и еще до того, как тот опять упал на землю, понял, что нашел недостающую часть.
Завернутый в шелк и кожу, второй осколок был меньше чем тот, который нашел Джавед в лагере темпларов Нибеная. Его темная энергия билась в точно таком же ритме, как пульсирующие вены Хаману — и все остальное вокруг. Она хотела все разрушить, но он не осмелился сделать хоть что-нибудь с ним, пока сержанты-хирурги выкачивали из него магию для исцеления его темпларов.
Беспокойно Хаману забросил сеть в нижний мир.
Почти пятая часть года прошла с тех пор, как Хаману послал тролля в Ур Дракс — не сликом много времени, учитывая как коварна может быть цитадель, если Раджаат ухитрился с ней что-то сделать не покидая свою тюрьму.
Хаману не беспокоился об слишком долгом отсутствии тролля. В прошлом бывало, и не раз, что Виндривер исчезал на год, даже на десять, вынюхивая самые разнообразные секреты. Бестелесный, ни живой ни мертвый, странствующий тролль почти не влиял на мир вокруг него и, одновременно, был практически неуязвим. А если бы Виндривер был уничтожен — Хаману опять потер свой лоб; под иллюзорным обликом льва он чувствовал кусок камня — он бы заметил исчезновение тролля.
Третий призыв пронесся через серость и благополучно умер без ответа. Хаману принялся взвешивать вероятность совершенно невероятных событий: Виндривер попал в ловушку. Виндривер в плену. Виндривер нашел возможность отомстить ему. Хаману готов был поставить на кон свою бессмертную жизнь, что Виндривер не предаст его Раджаату и другим Доблестным Воинам, но в последнее время он уже несколько раз ошибся, так что кто его знает…
Ничего. Ни шепота, ни обещания из нижнего мира. На закате солнца сержанты-хирурги закончили свою работу с ранеными. Хаману подобрал завернутый осколок и сломал его о свое бедро. Он вдохнул отравленный дым и сжег заклинание Раджаата своим. Когда на поле боя не осталось ничего, что мешало бы ему, Хаману прокричал имя тролля к началу времени и к концу пространства. Он получил в ответ бесчисленное количество прерванных мыслей, но ни одна из них не вышла из сознания тролля.
После тринадцати сотен лет жизни враг так же хорош, как и друг. В эту ночь, когда обе луны вместе плыли по небу, вернувшийся в Урик Хаману был не один, но одинок. Он позвал Энвера, Джаведа и Павека с их отдельных ужинов. Они сидели, тихие и напряженные, на крыше дворца, пока он ходил в облике человека рядом с балюстрадой, не обманывая этим никого. Он видел их мысли, явственно читал их убеждение, что произошло что-то ужасно плохое, но он не мог поговорить с ними так, как он говорил с Виндривером. И они не могли отвечать ему так, как старый тролль.
— Что за печальное собрание, О Могучий Хозяин. Кто-нибудь собирается умереть, или уже умер? — Как тень, нарисованная в темноте серебряным пером, Виндривер вывернулся из тьмы. — Я услышал тебя, О Могучий Хозяин, и подумал, что это может быть важным.
Хаману скрыл свое облегчение. — Что ты узнал в Ур Драксе? Ты нашел источник осколков?
Толстые серебряные губы разошлись, обнажив еще более толстые серебряные зубы. — Осколки, О Могучий Хозяин? Вы нашли еще несколько?
Хаману в свое время разгромил троллей Виндривера и полностью уничтожил их, но никогда ему не удавалось перехитрить старого генерала, чей ум и сейчас был не менее остер, чем в юности. — Иненек. Сегодня. Уничтожен, как и первый.
— Если их было два, О Могучий Хозяин, ясно, что есть и другие, — сказал Виндривер таким тоном, что его легко было по ошибке принять за беспокойство.
— Что с Ур Драксом? Удалось ли тебе узнать что-нибудь?
— Мужчины дураки во всем, что касается женщин, О Могучий Хозяин.
— Сохрани свои поучения для себя. Рассказывай!
Хаману сжал свое собственное предплечье, и серебряный силуэт Виндривера стал тверже и материальнее.
— Шторм Узурпатора все еще бушует, О Могучий Хозяин. Холодный дождь падает на плавящиеся камни. Пар и лед существуют рядом, бок о бок над поверхностью черного озера, внутри которого заключены кости Принесшего Войну.
Сердца Хаману прыгнуло.
—
— Это была совершенно замечательная идея, О Могучий Хозяин, похоронить кости вашего врага в озере лавы, а потом бросить туда Темную Линзу. Невероятно замечательная. Разве, после всего, лава не что иное, как нерожденный обсидиан? Кто может сказать теперь, где заканчивается Линза и где начинается тюрьма, О Могучий Хозяин? И когда тюрьма становится дворцом? А дворец тюрьмой?
Под рукой Хаману один из львов баллюстрады лопнул и превратился в пыль.
— Очень трудно сказать, из-за дыма, тумана и пара, но мне кажется, О Могучий Хозяин, что поверхность озера больше не плоская. В центре, я думаю, она приподнимается, что-то похожее на десну ребенка, когда зубы собираются выходить наружу — О, прошу прощения, Могучий Хозяин: у вас нет детей. Вы ничего не знаете о том, как выходят зубы…
— Они его удержат? — требовательно спросил Хаману. — Заклинания, которые наложила
— При свете солнца они напрягаются, О Могучий Хозяин, но по-прежнему сильны.
Седьмая Глава
Хаману отослал их от себя — всех: Виндривера, Энвера, Павека, мириады рабов и темпларов, поддерживавших работу дворца, и удалился в свой кабинет, чтобы подготовить компоненты и составить заклинание невидимости, которое было нужно, что увидеть своими собственными глазами тюрьму того, кто создал его и — еще более важно — суметь вернуться обратно.
— Масло, О Могучий Хозяин? — прошелестел Виндривер из самого темного угла комнаты, в котором Хаману работал в тиши ночи.
Подвалы под дворцом были затоплены. Для сохранности их содержимое поспешно перенесли в верхние комнаты, так что в обычно строгом и упорядоченном кабинете Хаману царил хаос. Сокровища, накопленные за долгие годы, лежали сомнительными качающимися пирамидами. Затененная фигура Виндридера почти затерялась среди других бесчисленных теней, и Хаману не стал терять концентрацию, чтобы взглянуть на своего старого врага.
— Неужели ты
— …девять сотен восемьдесят, девять сотен восемьдесят один… — сквозь стиснутые зубы ответил Хаману.
