Звягинцев вернулся к себе в кабинет в плохом настроении. Тягостная встреча с родными погибших выбила его из колеи. Он готов был еще дважды штурмовать квартиру Коробкова, прыгая в горящее окно или вышибая взорванную направленным ударом дверь, а не исполнять неприятные обязанности гонца с плохой вестью. Он вернулся в таком состоянии, что все сотрудники, сидевшие в кабинете, поняли, что ему лучше несколько минут вообще ничего не говорить.
Подполковник сел за стол. Его кабинет и соседняя комната были превращены в своеобразный штаб, откуда беспрерывно звонили его сотрудники, уточнявшие все новые и новые данные по поступающим вопросам. За полчаса до приезда подполковника пришел ответ из ГАИ. Они переслали список владельцев автомобилей «хонда» белого цвета, зарегистрированных в Москве. Таких оказалось около трехсот пятидесяти человек.
Звягинцев, сидевший в кресле, несколько минут наблюдал за собравшимися в его комнате офицерами. Увидев перебинтованного Дятлова, он возмутился:
— Я же приказал тебе ехать домой!
— У меня рука совсем не болит, — виновато сказал Дятлов, — и плечо тоже не болит.
— Вот начнется гангрена, будешь знать, — пробормотал Звягинцев чуть тише и, посмотрев на Хонинова, спросил:
— Что у тебя?
— Звонили из прокуратуры. Кочетов спрашивает, почему мы допрашивали соседей без его разрешения. Сейчас его работники опрашивают соседей в доме, где произошел взрыв. Там пострадали еще две квартиры. В одной осколком порезался мужчина. Но вообще-то взрыв причинил основные разрушения квартире Метелиной.
Работали профессионалы.
— Что с Метелиной? У нее же была, по-моему, другая фамилия, — поморщился Звягинцев, — или, может, это не ее фамилия?
— Это ее настоящая фамилия, — кивнул Хонинов, — вот личное дело.
Метелина Екатерина Адамовна. Шестьдесят шестого года рождения. Нигде не работает. Одно время работала официанткой в гостинице «Метрополь». Видимо, там и была завербована. Получала деньги.
— Кто с ней работал?
— Инспектор Тишин. Он будет через полчаса.
— А кто сейчас работал с Метелиной? Кто получил сообщение от нее?
— Свиридов. Он товарищ Никиты Шувалова. Ночью он был здесь, а сейчас уехал, и мы его не можем найти. Но домой уже звонили, просили, чтобы связался с нами, когда приедет.
— Он тоже ночью дежурил здесь? — прищурился Звягинцев.
— Да, — подтвердил Хонинов, — я проверял, Михаил Михайлович, он никогда раньше не работал с Коробовым.
— Ладно, ладно, — махнул рукой подполковник, — так тоже нельзя, всех подозревать. Кстати, насчет подозрений. По фотографии получили заключение?
— Миша ходил уже два раза, — показал на Бессонова Хонинов. — Обещали скоро дать.
— А с машиной как? Установили, кому она принадлежит?
— В Москве таких владельцев триста пятьдесят два человека, — протянул список Хонинов, — мы уже проверяем. Но это будет долгая работа.
— Все равно нужно проверять. Петрашку и Шувалов звонили?
— Звонили. Они были в Кабинете Министров, разговаривали с коллегами Скрибенко. Ничего конкретного не нашли, если не считать того, что они исправили нашу ошибку.
— Какую еще ошибку? — спросил Звягинцев. — Ты мне загадками не говори.
— Мы проверили автомобиль, на котором приехал Скрибенко, — объяснил Хонинов, — мы ведь не нашли у него документов на «волгу». А ребята узнали, что у Скрибенко не было личного автомобиля, и решили проверить. И знаете, что обнаружили?
— Что машина принадлежит другому человеку? — спросил Звягинцев.
— Вот именно, — кивнул Хонинов, — заведующему секретариатом Кабинета Министров Липатову Георгию Сергеевичу.
— Кому? — изумился Звягинцев.
— Да, да. Именно ему.
— Может, угнали? — не веря своим словам, но и не желая верить словам Хонинова, предположил подполковник.
— Не похоже. Погибший Скрибенко работал в секретариате под руководством Липатова. Вы можете представить себе ситуацию, чтобы такой чиновник похищал автомобиль своего шефа для свидания с бандитами и передачи им денег?
— Похоже, ребята, мы наткнулись на кучу дерьма, — тихо сказал Звягинцев, — это уже очень серьезно. Куда поехали наши?
— На правительственную дачу, к Липатову.
— Нужно было им сказать, чтобы были поосторожнее. Особенно Петрашку.
Чтобы не вызвали раньше времени подозрений.
— Мы им передали.
— Хорошо. Черт бы побрал нашу бухгалтерию. Все наши телефоны и передатчики сразу отнимают, как только мы возвращаемся домой, — покачал головой Звягинцев, — а нам ведь нужно бывает срочно найти друг друга. Список ты смотрел? Есть среди владельцев «хонды» подозрительные люди или бывшие знакомые Коробкова?
— Я не нашел, — признался Хонинов, — но мы проверим каждый автомобиль.
Когда звонил Кочетов, я ему ничего про деньги не сказал. Нужно будет их потом заактировать, а то они скажут, что мы их утаили.
— Мы уже доложили Горохову, — хмуро ответил Звягинцев, — Аракелов, возьми бланки у следователей и оформи все, как положено. Потом узнай, кто будет вести расследование, и сдай деньги под расписку.
— Хорошо, — поднялся Аракелов. В дверь постучали.
— Войдите, — крикнул Звягинцев. Дверь открылась, и в комнату вошел коренастый здоровый мужчина лет пятидесяти, с красноватым лицом. Привычно вытянувшись, он сказал:
— Майор Тишин прибыл, товарищ подполковник.
— Очень приятно, — встал, протягивая руку, Звягинцев, — понимаете, нам нужна ваша помощь.
— Пожалуйста, — охотно кивнул тот.
— Нам нужно, чтобы вы рассказали об одном из ваших агентов. Это женщина, с которой вы работали.
— О ком вы говорите?
— Метелина. Вам знакома такая фамилия?
— Вот оно что, — выдохнул Тишин, — конечно, знакома. Она была завербована несколько лет назад, когда работала в «Метрополе».
— Вы с ней долго работали?
— Почти два года. Она потом из «Метрополя» ушла и дома сидела, занималась разными махинациями. Но я, понятное дело, глаза закрывал на это за ее информацию.
— Опишите ее характер, привычки.
— Характер вызывающий. Любила крепкие выражения, выпивала сильно. Но и красивая была. Мужчины около нее вились. Потом в «Метрополе» она от какого-то иностранца ребенка подцепила. Аборт неудачный сделала, ну и красота, как лак, сошла. Просто баба, но уже не модель. Вот тогда ее воровская среда и затянула.
— Вы не сказали о ее привычках, — напомнил Звягинцев.
— Курила много. Очень любила черный кофе. Всегда его пила, даже когда в Москве ничего не было. Где-то доставала.
Допрос вели двое — Звягинцев и Хонинов. Остальные сотрудники выходили и заходили в кабинет, не
