Торк кивает и скидывает с плеча свой восьмифутовый лук. Накладывает на тетиву, больше похожую на корабельный канат, длинную стрелу, ещё четыре стрелы втыкает в землю перед собой. Пять сухих щелчков тетивы о напёрсток перчатки лучника - стрелы по крутой дуге устремляются к склону далёкого холма. Ниже. Ниже. Четыре стрелы втыкаются в землю, одна, казалось бы, застревает в воздухе. Внезапно далёкий склон холма становится усыпан сотней ящеров, строящихся для атаки. Полог невидимости - крайне не стабильное к внешнему воздействию заклинание, порой снять его может даже сильный порыв ветра. Интересно, зачем маги попытались укрыть им атаку рыцарей? Хотели напугать драконитов?
– Проклятье Падшего! Полковник, у нас неприятности, - показываю Луску на склон холма. - Эти долбанные маги прозевали вражеских ящеров. Нужно спасать лучников.
– Сигнальщик, три коротких, три длинных. Слёзы Творца, где наша кавалерия?! - ревёт он.
Перекрывая гвалт битвы, поёт рог. Лучники начинают откатываться назад, они уже и сами заметили опасность. Слишком поздно. Ящеры уже начали ускорять движение. Лучникам не успеть, стрелами ящеров не остановишь. Нужен удар тяжёлой кавалерии. В голову приходит единственно правильное решение. Пожертвуй меньшим, чтобы сохранить большее.
– Тебе жить надоело? - вопрошает внутренний голос. - А так хорошо всё начиналось.
– За мной! - надевая шлем и легко пришпорив Шторма, командую я своим телохранителям.
Наверное, со стороны эта безумная атака выглядела красиво. Три десятка рыцарей, идущих наперерез наступающему валу. Копыта лошадей вздымают комья земли. Солнечные лучи отражаются от сверкающих доспехов. Ветер колышет нашлемные плюмажи и флажки на концах копий.
Дракониты разворачивают ящеров на нас, решая сначала раздавить кучку сумасшедших всадников, оставив лучников напоследок.
Мои телохранители опускают копья и выстраиваются в линию.
Со страшным грохотом ряд рыцарей врезается в свободный строй ящеров. Отчаянное ржание лошадей перебивается треском ломающихся копий и криками всадников. Шторм проносится между двумя массивными тушами. Слегка наклоняя щит, отражаю удар копья слева. Мечом рублю копейщика справа. Шторм легко перепрыгивает через качающиеся из стороны в сторону, волочащиеся у самой земли хвосты и едва не сталкивается со вторым рядом ящеров.
Скользящий удар проходит по шлему: не успел среагировать. Меч пробивает плотную чешую ящера справа. Такая рана - лишь царапина для этого гиганта.
Неожиданно Шторм встаёт на дыбы, копьё с тройным наконечником входит в его грудь. Выпрыгиваю из седла начавшего падать коня. Вокруг меня мешанина ящеров, ещё не выбитых рыцарей и лишившихся седоков лошадей. На земле хрипит Шторм. Подскакиваю к боку ближайшего ящера. Драконит пытается поразить меня копьём. Отвожу удар щитом и зарубаю невезучего копьеносца. Второй Драконит сбивает меня с ног, с диким шипением бросившись на меня прямо со спины ящера. Падаем, я теряю меч, драконит наваливается сверху, пытаясь ударить узким кинжалом. Перехватив правой рукой руку с кинжалом, сильно ударяю его краем щита по голове. Тело драконита обмякает на мне, с виска тонкой струйкой течёт кровь. Поднимаюсь с земли, недалеко бьёт хвостом лишившийся наездников ящер. Бросив щит, забираюсь по широким ремням на его спину. Поднявшись наверх, достаю из ножен узкий клинок. Пристраиваю кинжал в месте соединения головы и толстой шеи: как мне рассказывал Луск, именно тут находится одно из уязвимых мест ящеров. Всем телом наваливаюсь на рукоять кинжала. Ящер ревёт от боли, его передние ноги подгибаются, он медленно оседает. Во второй раз оказываюсь на земле. Наконец, уши жадно ловят близкий длинный звук рога. Сигнал, предвещающий атаку тяжёлой кавалерии. Оставшиеся дракониты начинают отступать. Ложусь за телом уже переставшего биться в предсмертной агонии ящера, накрываюсь подобранным щитом. Глупо умереть под копытами собственной конницы не входит в мои планы.
Через несколько мгновений прокатывается вал тяжёлой кавалерии. Несколько лошадей перепрыгивают моё импровизированное убежище. Кажется, всё. Теперь можно перевести дух. Устало поднимаюсь с земли и, сев на тушу ящера, оглядываю место битвы. Все мои рыцари мёртвыми лежат на земле, если среди них и были раненые, то они погибли, затоптанные лошадьми. 'Они тебе верили, Лекс, а ты обрёк их на смерть. Как ты будешь смотреть в глаза их родным? Сможешь ли объяснить, почему выжил сам?' Вперемешку с ними валяются несколько десятков драконитов и четыре ящера. Взгляд останавливается на лежащем Шторме, благородное животное ещё живо. Подхожу к своему коню и встаю перед ним на колени, осматривая рану. Плохо. Очень плохо. С такой раной ему не сможет помочь даже квалифицированный маг. Проклятье Падшему! Мне предстоит сделать грязную работу. Взгляд умного животного полон боли и понимания. ПОМОГИ, ТЫ ЖЕ ВИДИШЬ, КАК МНЕ БОЛЬНО! Достаю уже послуживший мне сегодня кинжал, руки противно дрожат, обнимаю лошадиную голову и пристраиваю его снизу. Прости, друг, покойся с миром. Закрываю глаза и крепко прижимаю к себе голову Шторма…
Глава 5.
А гибнуть во цвете, уж лучше при свете…
Двери отворяются. Входят два эльфа-стражника в цветах императорского дома.
На мой вопросительный взгляд один из них утвердительно кивает головой:
– Пора, Ваше высочество.
Не спеша шагаем по прекрасным залам императорского дворца. С удовольствием оглядываю богатое убранство залов. С ещё большим удовольствием я разнёс бы этот дворец по камешку.
Бежать я не пытался. Да и как? Из дворца не выбраться, он нашпигован стражниками и магами охраны. Так что придётся доставить эльфийским ублюдкам радость и сыграть спектакль до конца, благо мне в нём отведена одна из главных ролей. Осталось недолго.
Через некоторое время путь нам преграждают ещё два эльфа императорской охраны, скучающие на страже около большой позолоченной двери. Увидев нашу процессию, они резко вытягиваются по стойке смирно, нацепляя на лицо мину внимания и невозмутимости. Похоже, один из моих конвоиров - важная шишка. Но, впрочем, это уже не важно. Двери отворяются, я оказываюсь в огромном зале Императорского Трибунала с галереями по двум краям широкого длинного прохода, оканчивающегося перед ступенчатым возвышением в конце зала с тремя креслами на нём. Стены зала украшены многочисленными стягами с гербами главных эльфийских домов. Несмотря на ранний час, зал забит народом.
Скорчив на лице презрительную мину, в звенящей тишине начинаю путь к возвышению. Охранники молчаливо топают рядом. С двух сторон по всей длине прохода -двойная цепь стражников. Интересно, это меня так боятся? Эта тешущая самолюбие мысль сделала путь к возвышению гораздо приятней.
Останавливаюсь перед возвышением. За двойным кольцом стражников на креслах, расположенных около стены, сидят три эльфа. За ними висит огромный зелёный стяг с белым лебедем в императорской короне, взлетающим на фоне восходящего солнца, - герб Империи. С интересом рассматриваю судей. Эльфы как эльфы, на вид всем не дашь больше двадцати пяти - тридцати лет, сколько им на самом деле - знает только Падший. Именно поэтому меня никогда не прельщали чистокровные эльфийки, которые довольно регулярно бывали при нашем дворе. Сегодня она молода, свежа и обольстительна, а завтра ты узнаешь, что она умерла от старости. На центральном кресле сидит эльф, тонкие черты лица отражают равнодушие и скуку. Что-то мне подсказывает, что он единственный из троих соответствует своему молодому виду. По левую и по правую руку от сидящего в центре главы трибунала - два светловолосых длинноухих, похожие, как братья.
Сидящий в центральном кресле эльф презрительным взглядом осматривает меня с ног до головы. Я не остаюсь в долгу и отвечаю ему тем же. Наши взгляды скрещиваются, и мы пару минут играем в игру 'прогляди дырку в своём противнике'. Первым не выдерживает эльф. Он отводит взгляд и машет рукой:
– Начинайте.
Худой высокий эльф, стоящий справа от возвышения, начинает монотонно зачитывать обвинение:
– Милостью Творца и повелением императора Элберта VII Эльфиниила Императорский Трибунал приступает к рассмотрению дела наследного принца Леклиса из Восточного королевства, обвиняемого в заговоре и мятеже против императора и империи…
Речь была длинной, нудной и лживой. Я обвинялся в возмущении покоя в империи, разжигании войны
