когда он прилетел к нему во Францию. Мэгги не запомнила его слов в точности, но многое становилось яснее теперь, когда она узнала об опекунстве, взятом им на себя против желания. После того, как жены не стало, Твилар, вероятно, хотел избавить себя от болезненных воспоминаний, а Скайсет и ее дочь напоминали ему о прошлом.
— Похоже, сегодня нас ожидает еще одна беспокойная ночь, — заметил Чэннинг, вероятно, имея в виду стремительно приближающуюся грозу. — Слава Богу, хоть у одного из нас хватило ума не оставаться под дождем.
Мэгги не обратила внимания на его шпильку.
— А как попали к вам Скайсет и Фиона? — спросила она.
— Начать с того, что каждая из них оказалась у меня сама по себе. Твилар уехал, закрыв на время свой дом, и ему больше не нужна была экономка. Я взял к себе Скайсет с условием, что он сам подыщет ей другое место, если она мне не подойдет.
— Как я понимаю, она подошла.
— Какой же дурак откажется от ее услуг?! — удивился Чэннинг.
— А Фиона?
— Скайсет не привозила ее сюда еще год, до тех пор… в общем, до тех пор, пока не решила, что девочке лучше переменить обстановку.
— А что случилось?
Даже в темноте Мэгги почувствовала, что Чэннинг удивлен.
— Не понимаю, мисс Прайс, ваши вопросы — некая уловка, за которой скрывается желание выяснить что-то, касающееся вас и меня?
— Но вы же сами на них начали отвечать, — возразила Мэгги.
— Да, вы правы, — согласился Чэннинг. — Так о чем вы спросили?
— О Фионе. Почему Скайсет захотела, чтобы она переехала?
— Испугалась дурного влияния подруг. В последний год в школе девушка стала легкомысленной, завела ухажеров. Преподаватели начали говорить, что она может не сдать экзаменов. Скайсет, естественно, была огорчена.
— И значит, вы взяли ее сюда?
— Фионе это не нравилось, но и ее мать и я знали, какого рода трудности ее ожидают, если она останется в городе.
Они уже почти подошли к дому, но Мэгги еще не успела задать очередного вопроса, как Чэннинг начал на него отвечать.
— Ну разве мог я представить себе, что куда большие неприятности ожидают ее здесь, на острове.
Не сразу решившись, Мэгги все же, чуть выждав, спросила:
— Ваш брат?
Голос Чэннинга стал ледяным.
— Простите, но говорить о Дэвиде — не самое любимое из моих занятий. Почему бы нам не побеседовать о чем-нибудь другом?
«Нет!» — хотелось закричать Мэгги. Ей смертельно надоело чувствовать себя в дураках каждый раз, как только она оказывалась в двух шагах от того, что ей так важно было знать.
— Я и не предполагала, что у вас есть брат, — сказала она.
— Понятно, — язвительно заметил Чэннинг, — вы были слишком увлечены разоблачением моего обмана, заключавшегося в сокрытии жены.
Покраснев до ушей, Мэгги обрадовалась, что он не видит ее в темноте.
— Значит, вашего брата зовут Дэвид?
— Я же сказал, что не люблю говорить о нем. — Чэннинг неожиданно остановился, заметив впереди яркий луч фонаря.
— Что такое?.. — начала было Мэгги, но он ускорил шаг, заторопившись к тому, кто шел им навстречу.
— Извините, сэр, — сказал Брехт, — но в туннеле случилось происшествие…
Если бы Мэгги и успела их догнать, она бы ничего не узнала, — плотно закрытые двери кабинета говорили о том, что ни Чэннинг, ни Брехт не намерены ничего при ней обсуждать.
Происшествие? Вероятно, они придают этому слову вполне определенный смысл. Чэннинг сразу понял, что имеет в виду Брехт, а она — нет.
Поднимаясь по лестнице к себе в комнату, чтобы переодеться, она терялась в догадках. Кража? Обвал? Драка? Последнего вполне можно было ожидать от Кена Кливленда, напившись, мастер вполне мог затеять ссору с приятелями.
Однако это предположение Мэгги сразу отвергла. Она уходила сегодня вместе со всеми. Если Кливленд и остался один, то наверняка отправился снова в «Дока Мэйнарда», чтобы выпить еще и разрядиться.
Стягивая с себя свитер, она поглядела на высоченный шкаф и вспомнила о том, какой хитрой казалась себе, когда прятала письмо. «Таких хороших хозяек не бывает, — сказала она себе, — кто-то искал письмо, а не наткнулся на него случайно, вытирая пыль».
Сейчас, когда Чэннингу все известно, она все равно не знает, как он станет действовать. О Фионе, а не о Клейтоне говорили они в лесу, а это означает, что он предпочел забыть об их ссоре. «Нет, — твердил ее внутренний голос, — люди, подобные Диреку Чэннингу, никогда ни о чем не забывают». Правда, то, что он не забывает и о своих друзьях, как она узнала несколько часов назад, как ни странно, тронуло Мэгги почти до слез. Скайсет и Брехт предстали перед ней в совсем ином свете, каждый из них пережил в жизни большую трагедию, и оба они были безгранично преданы Чэннингу.
Твилар Зарзи тоже говорил, что не смог бы пережить смерти жены, если бы не Дирек. Даже загадочная Лин-Мэ, как стало казаться теперь Мэгги, тоже за что-то признательна Чэннингу, и не скрывает этого.
Мэгги напомнила себе, что в основе бескорыстных с виду поступков вполне может быть сомнительная причина. Если, скажем, ты перед человеком в долгу, то спустя какое-то время он напомнит тебе об этом и ты вынужден будешь платить. Для людей, благодарных Чэннингу и считавших его почти что святым, сокрытие лжи под благовидным предлогом — не слишком большая жертва. Мэгги едва успела вылезти из мокрых джинсов, как резкий стук в дверь заставил ее торопливо схватить их с кровати.
— Да? — крикнула она, не ожидая, что дверь сразу же распахнется.
Скользнув взглядом по ее почти обнаженному телу, Дирек посмотрел на нее в упор.
— Мне необходимо, чтобы вы поскорее оделись та, спустились вниз, — сообщил он, усилием воли заставив себя не опускать глаз ниже ее лица.
— Что-нибудь случилось? — спросила Мэгги, подумав, что который раз задает сегодня один и тот же вопрос.
— В туннеле не все в порядке. «Происшествие», — сказала про себя Мэгги.
— А что именно?
— Мы поговорим, когда вы спуститесь. — Чэннинг уже шагнул к двери.
— Животное, овощ, камень? — как в детской игре выпалила Мэгги, злясь на то, что он снова темнит.
Чэннинг остановился.
— Человек, — ответил он.
— И больше вы мне ничего не скажете? Он снова посмотрел на нее.
— Скажу, — согласился он, — кто-то из офицеров полиции Сиэтла уже едет сюда.
Глава 47
