— Нет, а ты?
— Нет.
— Триллиан, ты умеешь?
— Нет.
— Отлично, — сказал Зафод, успокаиваясь, — будем вести все вместе.
— Я тоже не умею, — вставил Артур, почувствовав, что пора заявить о себе. Зафод ответил.
— Я так и предполагал. Хорошо, компьютер, немедленно передай мне ручное управление.
— Получите, — ответил компьютер.
Скользнули, открываясь, несколько больших панелей. Из-под них выпрыгнули ряды пультов управления, явив взорам клочки растянутой полистериновой упаковки и шарики скатанного целлофана: ими никогда раньше не пользовались.
Зафод уставился на пульты шалым взглядом.
— Хорошо. Форд, полный назад и десять градусов в сторону. Или еще как…
— Удачи, ребята, — прочирикал компьютер. — Взрыв: минус тридцать секунд…
Форд прыгнул к управлению. Ему было сразу ясно назначение лишь нескольких переключателей, поэтому он ухватился именно за них. Корабль содрогнулся и заревел, когда сопла ориентации стали толкать его одновременно во всех возможных направлениях. Форд отключил половину сопел, и корабль, развернувшись по крутой дуге, направился туда, откуда явился: прямо навстречу приближавшимся ракетам.
Надувные подушки мгновенно прикрыли стены, когда людей сбросило с мест. В течение нескольких секунд перегрузка удерживала их в неподвижности, распластанными и задыхающимися. Зафод боролся и толкался с отчаянием сумасшедшего и, наконец, умудрился жестоко пнуть рычажок, принадлежавший системе управления.
Рычаг обломился. Корабль резко завертелся и взмыл вверх. Команду швырнуло на противоположную сторону рубки. Фордовский экземпляр путеводителя «Автостопом по Млечному Пути» врезался пульт управления. Это, помимо прочего, привело к тому, что путеводитель начал объяснять всем, кто имел охоту слушать, самые лучшие способы контрабандного вывоза гланд антаресского длиннохвостого попугая с Антареса (гланды антаресского длиннохвостого попугая, насаженные на палочку, отвратительны, но считаются деликатесной закуской к коктейлю, поэтому их ищут и платят за них очень большие деньги, — очень богатые идиоты, желающие поразить других очень богатых идиотов). А корабль внезапно рухнул с небес, как камень.
Разумеется, тогда один из членов экипажа и получил неприятный ушиб верхней руки. Это необходимо подчеркнуть, поскольку, как уже было объявлено, в остальном обошлось без травм, а смертоносные ядерные ракеты на деле не поразили корабль. Абсолютная безопасность команды гарантируется.
— Парни, через двадцать секунд врежемся… — сообщил компьютер.
— Так включи же эти чертовы двигатели! — проревел Зафод.
— Лады, ясное дело, ребята, — ответил компьютер. Послышался негромкий рокот двигателей, корабль плавно вышел из нырка и снова лег на курс по направлению к ракетам.
Компьютер начал петь.
— Когда идешь сквозь грозу… — гнусаво подвывал он, — выше подними голову…
Зафод вопил, чтобы компьютер заткнулся, но его голос терялся в грохоте того, что было совершенно естественно считать приближающейся гибелью.
— И не нужно… бояться… темноты! — причитал Эдди.
Корабль, выравниваясь, выровнялся вверх ногами, и теперь никто, лежа на потолке, совсем не мог добраться до пультов управления.
— Под конец бури… — проникновенно выводил Эдди.
Две ракеты, рвущиеся к кораблю, на экранах выглядели угрожающе большими.
— Небо золотое…
По исключительно счастливой случайности ракеты еще не совсем скорректировали направление полета на беспорядочно болтающийся корабль и прошли прямо под ним.
— И сладкая серебристая песня жаворонка… Поправка, старички: время до взрыва пятнадцать секунд… Иди наперекор ветру…
Ракеты с визгом занесло на развороте, и они снова бросились вдогонку за кораблем.
— Вот и все, — произнес Артур, наблюдая за ними. — Теперь мы совершенно определенно погибнем, разве нет?
— Не хочу, чтобы ты так говорил! — выкрикнул Форд.
— Ну, а разве нет?
— Да.
— Иди наперекор дождю, — пел Эдди.
Артура осенило. Он вскочил на ноги.
— Почему никто не включил этого двигателя невероятности? До него, пожалуй, можно добраться.
— Ты с ума сошел? — ответил Зафод. — Без тщательного программирования может случиться все, что угодно.
— А в нашем положении это имеет значение? — взорвался Артур.
— Ставь свои мечты на карту… — пел Эдди.
Артур карабкался вверх по закругленным деталям интерьера там, где кривая стены встречалась с потолком.
— Иди, иди с надеждой в сердце…
— Кто-нибудь скажет, почему Артуру нельзя включить двигатель невероятности? — закричала Триллиан.
— И никогда не будешь одинок… Взрыв: минус пять секунд. Ребята, с вами было здорово… Господи, благослови… И ни… когда не будешь… одинок!
— Я спрашиваю, — завопила Триллиан, — кто-нибудь скажет…
А потом произошел умопомрачительный взрыв шума и света.
Глава 18
А потом оказалось, что Золотое Сердце совершенно нормально продолжает свой путь, правда с очаровательно перепроектированным интерьером. Стало просторнее, из цветов преобладали нежные пастельные оттенки зеленого и голубого. В центре помещения утопала в папоротниках и желтых цветах никуда в особенности не ведущая спиральная лестница, а рядом с ней на каменном круге солнечных часов располагался главный компьютерный терминал. Хитроумно размещенные зеркала и светильники создавали иллюзию пребывания в оранжерее, возвышавшейся над простором щегольски наманикюренного сада. По краю оранжереи были расставлены столы с мраморными крышками на чудесно замысловатых сварных железных ножках. Если всмотреться в полированную поверхность мрамора, то становились заметными смутные очертания инструментов, а если их коснуться, они материализовывались прямо в руках. Рассматриваемые под должным углом зеркала, пожалуй, отражали все необходимые показания приборов, хотя было далеко не очевидно, откуда приходили отражения. Правда, это было потрясающе великолепно.
Отдыхая в дачном плетеном кресле, Зафод Библброкс спросил: «Что за чертовщина?»
— А я только что говорил, — ответил Артур, лениво прогуливаясь у декоративного прудика с рыбками. — Это выключатель того самого двигателя невероятности… — Он помахал рукой там, где тот был. Теперь там было растение в горшке.
