обиталище, в мире не исчезнет ненависть. Это ты хоть понимаешь?
– Да, малыш, ответь на этот вопрос. Мне очень интересно.
– Пошел в жопу!
– Жаль, ты в университет не попал. Доброй старой школы уличных драк недостаточно, когда выходишь на арену интеллектуальных споров.
Дариат постарался успокоиться, замечая, как ползут по его одежде червячки разрядов. Губы его искривила робкая улыбка.
– Это я понимаю. И кроме того, без ненависти не понимаешь, как сладка любовь. Ненависть нужна людям.
– Вот это ближе к истине, – Татьяна захлопала в ладоши. – Мы еще сделаем из тебя звездномостца.
– Уже поздновато. И Рубру я все-таки взорву.
– Надеюсь, после того, как я уберусь отсюда?
– Я тебя вытащу.
– Ага, и кто тебе в этом должен будет помочь?
– Как? – спросила Татьяна.
– Честно говоря, пока не знаю. Но я придумаю. Уж столько-то я должен тебе... и Анастасии.
– Браво, сэр Галахад. А покамест к нам прибыли три корабля.
– И?..
– И они с Новой Калифорнии. Фрегат и два вооруженных торговца. Похоже, что наш статус-кво долго не продержится.
Патрульные космоястребы засекли три корабля адамистов, вышедших из прыжка в двенадцати тысячах километров от Валиска. По мере того как выдвигались их терморадиаторы, сенсорные гроздья и антенны, до космоястребов начинали долетать обрывки идущих в широком диапазоне передач. Корабли рассылали по всей системе Шринагара блоки новостей о том, как хорошо идут дела у Организации и как процветает Новая Калифорния. Было несколько длинных репортажей об одержимых, исцеляющих неодержанных с переломами и травмами.
Одно космоястребы перехватить не сумели – переговоры между кораблями и Валиском. Но что бы ни было сказано, восемь адовых ястребов вылетели, чтобы препроводить корабли с Новой Калифорнии к космопорту обиталища.
Встревоженное возможной попыткой Капоне распространить свое влияние на систему Шринагара, Согласие попросило Рубру внимательно проследить за развитием событий. Тот согласился – на удивление, безоговорочно.
Кира ждала Патрицию Маньяно в конце трехкилометрового туннеля, ведущего в осевую камеру. В отсутствие метро передвигаться приходилось исключительно пешком. Начинавшийся в осевой камере коридор на протяжении первого километра шел почти вертикально и снабжен был только перекладинами, затем начиналась обычная лестница. Вовнутрь обиталища он выходил в двух километрах над основанием оконечности, выводя из толщи коралла на плато, куда можно было попасть по подъездной дороге.
По счастью, похожее плато на другой стороне оконечности давало доступ к посадочным залам причальных уступов, так что неподвижным космопортом пользоваться почти прекратили.
Если Патриция испытывала раздражение от того, что спуск отнял у нее столько сил и времени, то Кира этого не заметила даже шестым чувством. Скорее наоборот – выйдя из туннеля и оглядевшись, посланница Капоне восторженно улыбнулась. Кира не могла не признать, что вид с небольшого плато открывался прекрасный. Разноцветные полосы, шедшие по внутренней поверхности Валиска, ярко выделялись в ослепительном свете осевой трубки.
Прикрыв глаза ладонью от света, Патриция осмотрела обиталище.
– Никакими рассказами не передать.
– А в вашу эпоху обиталищ не было? – спросила Кира.
– Ни в коем случае. Я из самого двадцатого века. Аль предпочитает лейтенантов из этой эпохи, мы друг друга лучше понимаем. Это нынешние – я у некоторых одно слово из десяти понимаю.
– Я сама из двадцать четвертого века. Никогда на Земле не бывала.
– Повезло вам.
Кира жестом пригласила гостью в открытую машину, стоявшую на обочине дороги. На заднем сиденье примостилась вечно бдительная Бонни.
Кира завела мотор, и машина двинулась.
– Должна сразу предупредить: все, что вы скажете на открытом месте, подслушает Рубра. Мы считаем, что обо всем происходящем здесь он рассказывает эденистам.
– То, что я должна передать, секретно, – заметила Патриция.
– Я так и думала. Не волнуйтесь, у нас есть безопасные помещения.
Для Рубры не составило особого труда проникнуть в круглую башню в основании северной оконечности. Важно было лишь соблюдать осторожность. Одержимые легко засекали мелких зверушек вроде крыс и летучих мышей и испепеляли их на месте белым огнем. Так что пришлось прибегнуть к помощи необычных служителей.
Глубоко в родильных пещерах под южной оконечностью в инкубаторах росли насекомые, чьи последовательности ДНК хранились неиспользованными со дня, когда Валиск только зародился. Из яиц проклевывались многоножки и пчелы, и каждую вела по сродственному каналу своя подпрограмма.
Пчелы летели в основную полость, где носились у разбитых вокруг входов в звездоскребы временных лагерей. Полной ясности изображения добиться не удавалось, но они снабжали Рубру немалым количеством сведений о том, что творится внутри шатров и домиков, где обычные его чувства не действовали.
Многоножек переносили птицы и бросали на крыши башен и других строений. Как и пауки, которых разведка эденистов использовала для скрытого наблюдения, они проползали воздуховодами и между оплетками кабелей, прячась за розетками и вентиляционными решетками, откуда они могли наблюдать за происходящим.
С их помощью Рубра и когистанское Согласие могли наблюдать, как Кира и Патриция Маньяно входят в зал заседаний совета «Магелланик ИТГ». С Патрицией был один помощник, Кира взяла с собой Бонни и Станьона. Никого из членов нового правящего совета Валиска не пригласили.
– Что случилось? – поинтересовалась Патриция, усаживаясь в кресло.
– В каком смысле? – осторожно отозвалась Кира.
– Да ну. Ваши адовы ястребы безнаказанно снуют по всей Конфедерации, привозя сюда живые тела. А когда они прилетают, обиталище похоже на лагерь беженцев из третьего мира, перенесенный из моей эпохи. Вы живете в железном веке. Это нелепость. Биотех – единственная современная технология, совместимая с нами. Вам бы следовало наслаждаться роскошью в квартирах звездоскребов.
– Рубра с нами случился, – горько бросила Кира. – Он до сих пор в нейронных слоях. Единственный наш спец по сродству, который мог его выдавить, облажался. А это значит, что звездоскребы нам приходится вычищать по сантиметру, чтобы обезопасить себя. У нас получается. Это требует времени, конечно, но у нас вечность впереди.
– Вы можете улететь.
– Не думаю.
Патриция откинулась на спинку кресла и улыбнулась.
– А, да. Это ведь значит – эвакуироваться на планету. И как вы там сохраните свое положение и власть?
– Так, как это делает Капоне. Людям нужно правительство, организация. Мы очень общественная раса.
– Тогда почему нет?
– Нам и здесь неплохо. Вы правда прилетели сюда, чтобы засыпать меня дешевыми подколками?
– Ничуть. Я прилетела, чтобы предложить вам сделку.
– Да?
– Антивещество в обмен на ваших адовых ястребов.
