надо думать, захватывающее, если смотришь на него со стороны.
Стефани кричала от страха, убегая от крутившихся над головой толстых сучьев и увертываясь от более тонких ветвей. Несколько раз ее ударило. Словно сверху обрушилась огромная дубина. Благодаря энергистической силе клетки тела ее не разошлись, а саму ее не разорвало напополам.
А вот Тине не повезло. Когда земля начала успокаиваться, прямо на нее свалилось дерево и вбило в трясину. Из земли торчали лишь голова и рука. Когда друзья окружили ее, она тихо плакала.
– Я ничего не чувствую, – шептала она. – Не чувствую саму себя.
– Надо растворить дерево, – быстро сказал Макфи и показал: – отсюда и до этого места. Давайте сосредоточимся.
Они соединили руки и представили, что красный ствол разламывается, а твердая темная древесина течет, как вода. Большой кусок дерева превратился в жидкость. Франклин и Макфи поспешно вытянули Тину из грязи. Бедра и голени ее сильно пострадали. Из глубоких ран текла кровь, кости торчали наружу.
Она посмотрела на свои раны и завопила от ужаса.
– Я умру! Снова окажусь в потусторонье.
– Глупости, детка, – сказал Кохрейн. Присев рядом, он повел рукой над раной на животе. Порванная кожа тут же чистенько запечаталась. – Видишь? Брось ныть.
– У меня слишком много ранений.
– Давайте, ребята, – Кохрейн посмотрел на остальных. – Вместе все исправим. Пусть каждый займется одной раной.
Стефани кивнула и уселась рядом.
– Все будет хорошо, – пообещала она Тине. Женщина успела потерять много крови.
Окружив Тину, подвели под нее руки. В этот самый момент, когда они, словно в молитве, склонились возле раненой женщины, и нашел их отряд Сайнона. Тина улыбалась товарищам, бледная рука ее сжимала пальцы Стефани.
Сайнон и Чома крадучись вышли из-за поваленных деревьев и направили автоматы на группу.
– Всем лечь на землю, завести руки за голову, – приказал Сайнон. – Не вздумайте двигаться или применять энергистическую силу.
Стефани повернулась и посмотрела на него.
– Тина ранена. Она не может двигаться.
– Хорошо, но при одном условии: не пытайтесь сопротивляться. Остальные, ложитесь на землю.
Медленно отодвинувшись от Тины, они легли в жидкую глину.
– Идите,– сказал Сайнон остальным сержантам. – Они не оказывают сопротивления.
Из-за бурелома бесшумно появились тридцать сержантов. Автоматы они нацелили на лежащие на земле фигуры.
– Ну а теперь покиньте захваченные вами тела, – сказал Сайнон.
– Мы не можем, – сказала Стефани. Она ощущала страх и горе друзей и разделяла с ними эти чувства. Голос ее задрожал. – Ведь вы сейчас и сами это знаете, так зачем нас просить об этом?
– Замечательно, – Сайнон взялся за палку с ошейником.
– Не надо применять к нам эти штуки, – попросила Стефани. – Мы пойдем спокойно.
– Извините, таковы правила.
– Послушайте, я – Стефани Эш, та самая, что вывезла детей. Это что-то да значит. Свяжитесь с лейтенантом Анвером из королевского флота. Он подтвердит мои слова.
Помедлив, Сайнон обратился к процессору, запросил память Передового форта. Изображение, возникшее на дисплее, совпадало с обликом женщины, да и мужчина в пестрой одежде, с массой волос, был, без сомнения, тот же.
– Нельзя доверять внешнему сходству,– сказал Чома. – Они могут придать себе любой облик.
– Если они не будут оказывать сопротивления, ни к чему применять силу. Они пока ведут себя мирно. К тому же они не могут убежать.
– Ты слишком доверчив.
– Вставайте по одному по нашей команде, – сказал им Сайнон. – Мы эскортируем вас к полевому лагерю. Там вас поместят в ноль-тау. Всю дорогу наготове будут три автомата. При сопротивлении применим ошейники. Они нейтрализуют энергистическую силу. Понятно?
– Да, – сказала Стефани. – Благодарю вас.
– Очень хорошо. Вы первая.
Стефани осторожно поднялась на ноги, стараясь не делать быстрых движений. Чома взмахнул дулом автомата, указывая на узкую тропинку между поваленными деревьями.
– Идите, – она пошла. Сайнон отдал команду Франклину.
– Тине понадобятся носилки, – сказала Стефани. – И кто-то должен сопровождать Мойо. Он повредил глаза.
– Не беспокойтесь, – резко оборвал ее Чома. – Будьте уверены, до лагеря дойдут все.
Они вышли на свободное пространство. Стефани посмотрела на место, где только что был Кеттон. Плотная темная пыль поднималась над уничтоженным городом.
Кое-где горели небольшие огни, чуть светились их оранжевые короны. Наверху загорелись двадцать тонких алых полосок, соединились с облаком. И пробежали юркие молнии.
– Черт возьми, – пробормотала она.
По дну долины тысячи сержантов шли к молчаливым темным руинам. Укрывшиеся в них одержимые знали, что они идут. Животный страх выплескивался из облака пыли, словно адреналин. У Стефани сильно забилось сердце. По ногам и груди побежали мурашки. Она споткнулась.
Чома подтолкнул ее сзади автоматом.
– Идите.
– Вы разве не чувствуете? Они боятся.
– Ну и хорошо.
– Да нет, они по-настоящему напуганы. Смотрите.
Из пыльного занавеса вырывались вспышки яркого света. Сначала они дрожали, а потом выровнялись, успокоились. В небе снова появилось защитное облако.
– Неужели вы так глупы, что беретесь за старое? – сказал Чома. – Генерал Хилтч не даст вам спрятаться.
Словно подтверждая его слова, электронный луч прошил небо. Бело-голубой столб, шириною метров двести, пробил крышу пылевого облака. Раздался страшный грохот, молнии, ударив по кипящей поверхности, вонзились в грязь. На этот раз одержимые оказали сопротивление. Десять тысяч умов на площади в две квадратных мили соединились в едином желании – освободиться.
Разряды лазерных лучей потихоньку были укрощены. На земле разгорался алый свет. Страх одержимых сменился восторгом, а потом и решимостью. Стефани смотрела на шумное зрелище, открыв от удивления рот. Гордость переполняла ее: вернулось их прежнее единство, а вместе с ним и ощущение общей цели. Освободиться. Уйти.
Красный свет в облаке сгустился и стал освещать дно долины. Яркая волна света залила грязь и трясину.
– Бегите, – сказала Стефани обомлевшим сержантам. – Убегайте. Пожалуйста. Идите! – и обхватила себя руками, когда красный свет приблизился к ней. Это было не физическое ощущение, а скорее психосоматическое. Тело ее и землю, и воздух, и тела друзей, и огромные фигуры сержантов залило красным светом.
– Ладно! – заорал Кохрейн. И ударил по воздуху кулаком. – Поехали с нами, придурки.
Земля задрожала. Все упали на колени. Сайнон, не выпуская из рук автомат, старался держать его на уровне груди ближайшего к себе пленника, но тут затрясло еще сильнее, и он распластался на земле. Подключив сродственную связь, сержанты с решительностью, не уступавшей силе, с которой прижались к земле, сцепились ментально друг с другом.
