Би7 не уничтожили эрзац-наступление Квинна. Но ведь и сама секта была не чем иным, как созданием Би7. Удобным зонтиком для них и для нее.
На часовню она посмотрела с ностальгией. По небоскребу ударила первая ракета. Выпустил ее Даффи. Квинн дал ему почетное право начать сражение в качестве награды за лояльность и преданность. Взрыв вызвал ударную волну, прошедшую по структуре небоскреба. С северной стороны образовался огромный кратер, из соседних домов вылетели сотни окон. Огромные осколки посыпались на улицу под ноги шедшим в передних рядах одержимым. Оставшиеся после взрыва в живых снайперы открыли огонь по наступавшим.
Вагон поезда был рассчитан на сто пассажиров. Луиза, Женевьева и Иванов ехали там одни. Да и на платформе Кингс-Кросса Луиза заметила не более дюжины людей. Она даже не была уверена, были ли то пассажиры или вокзальные служащие.
Несмотря на нараставшую неуверенность и мрачное неодобрение Джен, она последовала за частным детективом через дверь переходного люка. Даже сейчас она чувствовала в нем что-то ободряющее. И дело тут было не только в его физических данных: уверенности в своих силах было у него даже больше, чем у Джошуа. А это о многом говорило. Нахлынули воспоминания о женихе. Места в поезде были удобными, хотя и поношенными. Программа, подавляющая похмелье, была отключена. Она вспоминала теплую улыбку Джошуа. Как было бы хорошо увидеть ее еще раз.
– Я люблю тебя и вернусь за тобой, – его слова. Он сказал их ей, когда, обнаженные, они лежали, прижавшись друг к другу. Такое обещание не могло быть неправдой.
«Я обязательно найду его, несмотря ни на что».
Новостная программа предупредила ее о ситуации в Эдмонтоне. Она подключилась к месту событий. И вот она уже там, скорчилась за стоящим без присмотра автобусом. Осторожно выглядывает из-за него и видит марширующее по улице сумасшедшее войско. Ее ослепили белые огненные шары, выскакивающие из десятков вытянутых рук, летящие в направлении небоскреба. Из окон вырываются языки пламени, в стенах нижних восьми-девяти этажей образовались пробоины. Из здания стреляют крупнокалиберные ружья, бьют по тротуару, образуя маленькие интенсивно-желтые взрывы. На улице валяются несколько тел в дымящейся одежде.
А вот мимо автобуса бегут люди. Полиция в темно-серых защитных костюмах с автоматами, еще крупнее тех, которые бьют сверху. Движения их похожи на паучьи, они перебегают от укрытия к укрытию. И вот они открыли огонь, грохот и разрывы отдаются в ушах. Потом она присела, так как улицу вспахали многочисленные взрывы. Над головой залетали белые шары.
Луиза отключила программу и посмотрела на Иванова.
– Что теперь? – спросила она. – Они не пустят наш поезд в Эдмонтон?
– Должны пустить. Послушайте комментарий. Одержимые сконцентрировались в одном месте, полиция их там изолировала. Оружия у них хватит на то, чтобы десять раз их там всех уничтожить. Кроме того, если бы нас не пустили, транспортники сразу бы нас предупредили.
Луиза подсоединилась к процессору вагона и затребовала расписание. Ей сообщили, что они должны прибыть в Эдмонтон через сорок одну минуту.
– Ничего не понимаю. Власти всегда панически боялись беспорядков.
– Это политика. Эдмонтон старается заверить всех, что проблем с одержимыми у него нет и что он держит ситуацию под контролем.
– Но...
– Знаю. Им следовало подождать, пока не закончится бойня, а потом уже и делать заявление. Но Центральное правительство всегда торопилось объявить хорошую новость заранее. Должно быть, лоббисты с высокими связями и сочувствующие им сенаторы давили на администрацию президента, призывая открыть движение поездов. Сами подумайте: Эдмонтон выпадает из глобальной экономической сети. Что происходит? Все компании арколога отстают от своих конкурентов, а ведь арколог – огромный рынок для сторонних компаний. С этим фактом нельзя не считаться.
– Они подвергают людей опасности из-за денег? – изумилась Луиза. – Это ужасно.
– Добро пожаловать на Землю.
– Разве они не понимают, что произойдет, если одержимые проникнут в другие аркологи?
– Разумеется, понимают. Раз уж выяснилось, что в Эдмонтоне имеются одержимые, поднимется шум, и на администрацию станут давить с не меньшей силой, чтобы поезда снова закрыли. Действие и противодействие, Луиза.
– Вы хотите сказать, что нас могут не выпустить, когда мы приедем на место?
– Выпустят. Времени нам хватит. Я же вам обещал: дома будем через пять часов. Вспомнили?
Она глянула на Джен. Та спала в кресле, свернувшись калачиком, личико ее хмурилось даже во сне.
– Помню, – развеять тревогу девочки она не могла. Поезд скоро прибудет в страшный арколог.
То, что битва за небоскреб окажется неравной, ясно было с самого начала. И все же эффективность действий полиции потрясала. В авангарде выстроились бойцы с крупнокалиберным портативным оружием, сзади, с лазерными автоматами, шли группы поддержки (эти полицейские, не желая подвергать оружие энергистическому воздействию одержимых, стояли на выверенном от них расстоянии). Как следствие, очень мало одержимых проникло в небоскреб. К тому же, судя по огню из здания, сектантов Беннет слабаками назвать было никак нельзя. Коммерческая аудиовизуальная демонстрация схватки закончилась, и Би7 немедленно переключилось на уцелевшие сенсоры штаб-квартиры. По заполненным дымом коридорам крались нервные, плохо различимые фигуры. Одна из них наткнулась на решетку, по которой пропустили напряжение в двадцать тысяч вольт. Тело обратилось в столб пламени, расплавившего цемент в коридоре.
– Ловко, – прокомментировала Северная Европа. – Интересно, каков здесь энергетический уровень, как вы думаете?
– Должно быть, тотальная химическая конверсия, – предположила Центральная Америка. – Тут не может быть прямой энергии покоя. В этом случае был бы уничтожен весь арколог.
– Да какое нам дело, – раздраженно сказала Южная Акватория.
– Не скажите, – возразила Центральная Америка. – Чем больше мы узнаем об их способностях, тем легче нам будет с ними справиться.
– Вряд ли вы можете классифицировать их предсмертную агонию как часть их способностей.
– Любая информация полезна, – вмешалась Западная Европа, специально подпустив нотку снобизма в свой виртуальный голос. – Без нее у нас не было бы успеха.
– Успеха? – Южная Акватория указала на висевший над овальным столом экран. Одержимый, через которого только что прошел ток, представлял собой человеческую скульптуру из пепла, стоявшую среди оплавленного углебетона. Скульптура эта наклонилась и рассыпалась на серые хлопья. – Вы называете это успехом? Эдмонтон, осаждаемый одержимыми? Если это успех, то избавьте нас от ваших поражений.
– Изучив полученную нами информацию на Декстера, мы предсказали возможный план его действий. Я тогда сказал вам, что он выдаст нам одержимых. То, что сейчас происходит, подтверждает мою правоту.
– К тому же Эдмонтон никто не осаждает, – подхватила Северная Америка. – Полицейские тактические отряды окружили одержимых.
– Ошибаетесь, – не отступала Южная Акватория. – В этой группе наверняка нет друга Картера Макбрайда. Его вы не окружили.
– Он никому, кроме Декстера, не угрожает, – возразила Западная Европа.
– Это – по-вашему. Насколько мне известно, ничто не изменилось. И у нас здесь по-прежнему бегает одержимый-невидимка и беглый одержимый. Ваши территории остаются в опасности.
– И слава Богу за это. Поступи мы по-вашему, и Эдмонтона бы не стало.
– Во всяком случае, потеряли бы один, а вот вы теперь подарите Декстеру и другие аркологп.
– Нельзя одержать победу, не рискуя, а я намерен победить. Декстер воплощает в миниатюре все то, против чего мы боролись последние пять веков. Он анархист, которого Би7 успешно изгнала из этого мира, и я не допущу его возвращения. Деньги и кровь, которые мы вложили, должны быть оправданы.
– Вы говорите, как третьеразрядный шекспировский король в ночь перед сражением. И вы же
