хмм?
— Теперь ты стал моим тутором, Хазимир?
— Я всегда им был, — ответил Фенринг. — Если ты окажешься превосходным императором, то это будет благом для населения империи… включая и меня.
Ритмичное скрипение кровати в соседней комнате нарушало плавность течения мыслей.
— Мир и покой — вот что самое главное, — проворчал Шаддам, отвечая на вопрос Фенринга.
Тот повернул ключ обучающей машины. В механизме что-то щелкнуло, и автомат издал долгое низкое жужжание. На экране появилось изображение ландшафта пустынной планеты.
— Меланжа. Вот самая главная вещь. Без нее Империя рассыплется в прах.
Он подался вперед, и его ловкие пальцы заскользили по клавиатуре управления. На экране возникли ожившие сцены добычи пряности. Шаддам внимательно смотрел фильм о том, как гигантский песчаный червь уничтожил уборочные машины в глубинах пустыни.
— Арракис — это единственный известный источник меланжи во вселенной.
Фенринг сжал кулак и с силой ударил по столешнице из мраморного плаза.
— Но почему? Дом Коррино назначил фантастическое вознаграждение тому, кто отыщет иной источник пряности. Все исследователи Империи заняты поиском. Но почему никто до сих пор ничего не нашел? В конце концов, в Империи биллион миров, должна же эта проклятая пряность быть где-то еще!
— Биллион? — Шаддам с сомнением выпятил губы. — Хазимир, ты же знаешь, что это гипербола для черни. Я видел подсчет. В нашей Империи всего миллион планет или около того.
— Миллион, биллион, какая разница, хммх? Я считаю, что если меланжу нашли, то она существует в природе, и ее можно найти и в других местах. Ты знаешь о планетологе, которого твой отец послал на Арракис?
— Конечно, его зовут Пардот Кинес. Мы ждем от него сообщений со дня на день. С последнего сообщения прошло уже несколько недель. — Он гордо вскинул голову. — Я взял привычку прочитывать его сообщения, как только они приходят.
Из-за занавеси доносились тяжкие вздохи, иногда смех. Что-то с грохотом упало на пол. Шаддам усмехнулся. Наложница действительно знает свое дело.
Фенринг округлил свои и без того большие глаза и повернулся к машине.
— Обрати внимание, Шаддам. Пряность жизненно необходима, и, однако, все ее производство контролируется единственным Домом на единственной планете. Велика угроза, что нас загонят в бутылку с узким горлышком. Это нешуточная угроза, невзирая на имперский надзор и давление ОСПЧТ. Для того чтобы обеспечить стабильность Империи, мы должны просто обязаны получить более надежный источник пряности. Если понадобится, то мы должны будем освоить ее синтез. Нам нужна альтернатива. — Он вперил в кронпринца свой пылающий взор. — Этот источник пряности должен быть целиком под нашим контролем.
Шаддам наслаждался такими дискуссиями. Они были так не похожи на обычное рутинное общение с тутором.
— Ах, конечно. Альтернатива меланжи сдвинет весь баланс сил в Империи, верно?
— Именно так! Сейчас ОСПЧТ, Гильдия, Бене Гессерит, ментаты и даже Дом Коррино дерутся за производство пряности и ее распределение с единственной на всю вселенную планеты. Но если отыщется альтернатива, которая окажется исключительно в руках императорского дома, то члены вашей семьи станут истинными императорами, а не марионетками в руках других политических сил.
— Мы не марионетки, — огрызнулся Шаддам. — Даже мой выживший из ума отец.
Он тревожно посмотрел на потолок, словно опасаясь, что там могут быть видеокамеры, хотя только недавно Фенринг проверил помещение на подслушивающую аппаратуру.
— Да продлятся его дни.
— Как вам угодно, мой принц.
Фенринг произнес это, не уступая ни на миллиметр своих позиций.
— Если мы сейчас приведем в действие механизм, то вы пожнете массу выгод, когда получите трон. — Он нажал несколько клавиш на обучающей машине. — Смотри и учись!
Фенринг искусно имитировал скрипучий фальцет Эльруда. Шаддам расхохотался от такого сарказма друга.
На экране машины появились картины иксианских технических достижений, были показаны все новые изобретения и усовершенствования, сделанные за время плодотворного правления Дома Верниусов.
— Почему, как ты думаешь, иксианцы не могут применить свою технологию для того, чтобы найти альтернативу пряности? — спросил Фенринг. — Им снова и снова дается поручение проанализировать пряность и разработать способы ее получения, но они упрямо продолжают заниматься своими космическими кораблями и дурацкими изысканиями о превращении времени. Кому это вообще надо — знать точное время в любом уголке Империи? Разве есть более важная цель, чем получение пряности? Дом Верниусов — это скопище неудачников, если вас это интересует.
— Между прочим, эта обучающая машина сделана на Иксе. Новую, раздражающую меня конструкцию лайнеров тоже придумали на Иксе. То же самое касается вездехода и…
— Это не в счет, — отпарировал Фенринг. — Я не верю, что Дом Верниусов вкладывает хоть какие-то средства в поиск альтернативы пряности. Для них это отнюдь неприоритетное направление.
— Значит, отец должен дать им более твердое руководство. — Шаддам, раскрасневшись от негодования, заложил руки за спину, стараясь придать себе императорский вид. — Когда я стану императором, то позабочусь о том, чтобы люди более точно разбирались в приоритетах. Я сам лично буду приказывать делать то, что выгодно Империи и Дому Коррино.
Фенринг обошел машину с грацией лазанского тигра. Со стоявшего на столе неброского подноса он взял засахаренный финик.
— Старый Эльруд много лет назад тоже не скупился на подобные декларации, но он так и не воплотил их в жизнь. — Фенринг махнул рукой. — О, в начале своего правления он тоже просил иксианцев обратить самое пристальное внимание на пряность. Он сулил райское наслаждение любому ученому, который сможет найти хотя бы сырье для пряности на какой-нибудь не обозначенной на картах планете.
Он бросил в рот финик, облизал длинные пальцы и с удовольствием проглотил сладкий нежный плод.
— И что из этого вышло? Ничего.
— Значит, отцу надо было увеличить сумму вознаграждения, — произнес Шаддам. — Не слишком-то он старается.
Некоторое время Фенринг внимательно изучал свои аккуратно подстриженные ногти, потом поднял огромные глаза и посмотрел в лицо Шаддаму.
— Но может быть, старый Эльруд Девятый сознательно не рассматривает все возможные альтернативы?
— Он, конечно, слабоумный, но не настолько. Зачем ему так поступать?
— Предположим, что кто-то предложит тебе использовать например, Бене Тлейлаксу? Как единственно возможное решение. — Фенринг прижался к каменной колонне, наблюдая за реакцией Шаддама.
Лицо кронпринца сморщилось от отвращения.
— Поганые Тлейлаксу! Зачем кому бы то ни было работать с ними?
— Потому что они могут дать ответ, которого мы ищем.
— Ты, должно быть, шутишь. Кто поверит в то, что говорят Тлейлаксы?
Принц представил себе людей с серой кожей, сальными волосами, крошечными носиками, низкорослых, с глазками-пуговичками и острыми мышиными зубами. Они держались обособленно, сами вырыв себе ямку, в которой их общество отгородилось от остального мира на своих родовых исконных планетах.
