— Чего вам нужно от Сынов Земли?
— Я это скажу им, когда их увижу. — Понимать певучий баритон было не трудно, хотя Мэтт никогда в жизни не смог бы его повторить.
— Не пойдет.
— Происходит нечто очень важное. — Казалось, старик принимает трудное решение. — Я хочу поговорить с ними о грузе трамбробота.
— Ладно. Идите передо мной. Сюда.
Они прошли к столовой. Мэтт шел сзади.
Мэтт собирался покричать, когда дверь вдруг открылась. Из-за края двери показались нос и ультразвуковик Лидии Хэнкок. Ей понадобилась секунда, чтобы осознать, что впереди идущий человек — не Мэтт; и тогда она выстрелила.
Мэтт подхватил упавшего старика.
— Глупо, — сказал он. — Он хотел с вами поговорить.
— Он может поговорить с нами, когда проснется, — ответила Лидия.
Осторожно появился Гарри Кейн, держа наготове другой из похищенных ультразвуковиков.
— Еще есть?
— Только этот. Его провожали полицейские, но они улетели. Лучше бы его обыскать, на нем где-нибудь может оказаться радио.
— Пыльные Демоны! Это Миллард Парлетт!
— Ого! — Мэтт знал это имя, хотя не признал его носителя. — По-моему, он действительно хотел вас увидеть. Когда он понял, что здесь кто-то есть, он действовал хитро. Запаниковал, только когда я сказал, что я не из ваших. Он сказал, что хочет говорить о трамброботе.
Гарри Кейн хрюкнул.
— Он проспит несколько часов. Лидия, ты на страже. Я намерен принять душ; сменю тебя, когда вернусь.
Он ушел наверх. Лидия с Худом подняли Парлетта, отнесли его к парадному входу и усадили, прислонив к стене. Старик обмяк, словно кукла с вытащенным каркасом.
— Душ — отличная мысль, — заметила Лэни. Мэтт сказал:
— Могу я сначала поговорить с тобой? И с Худом.
Они взяли Джея Худа и перебрались в гостиную. Худ и Лэни опустились перед очагом, но Мэтт был слишком неспокоен, чтобы сидеть.
— Худ. Я должен узнать. Почему ты решил, будто я пользуюсь своими пси-способностями, чтобы отпугивать женщин?
— Если припоминаешь, это сперва пришло в голову Лэни. Но свидетельства, по-видимому, веские. Ты сомневаешься, что Полли ушла потому, что ты сузил ей зрачки?
Конечно, он сомневался. Но не мог своих сомнений обосновать. Мэтт выжидающе посмотрел на Лэни.
— Это важно для тебя, так ведь, Мэтт?
— Да.
— Помнишь, прямо перед налетом ты меня спросил, все ли так переживают, как ты?
— Мммм… да, припоминаю. Ты сказала: не так переживают, но все-таки переживают.
— О чем это вы двое болтаете?
— Джей, ты помнишь свой первый… ммм. Помнишь, как ты потерял невинность?
Худ запрокинул голову и засмеялся.
— Что за вопрос, Лэни! Кто же забудет свой первый раз! Это было…
— Верно. Ты переживал?
Худ посерьезнел.
— Один первый момент — да. Я столько всего не знал. Боялся свалять дурака.
Лэни кивнула.
— Пари держу, что все переживают в первый раз. И ты тоже, Мэтт. Ты вдруг понимаешь — вот Оно, и весь напрягаешься. Тогда глаза твоей девушки и становятся странными.
Мэтт сказал нехорошее слово. Именно этого он не хотел бы услышать.
— Но как же с нами? Лэни, почему я не защитился от тебя?
— Не знаю.
Худ фыркнул.
— Какая в том разница? Чтобы там ни было, ты же не собираешься этим пользоваться.
