Дамы и Господа
Предисловие автора
Вообще-то, большинство романов о Плоском мире являются совершенно самостоятельными и законченными книгами. Читать их в определенном порядке лишь рекомендуется, но это вовсе не обязательно.
А вот данная книга отличается от прочих. Тут я не могу не обратить внимание на некоторые события, что произошли в прошлом. Впервые матушка Ветровоск появилась в «Творцах заклинаний». В «Вещих сестричках» она неофициально возглавила небольшой ведьмовской шабашик, состоящий из беззаботной, многократно замужней нянюшки Ягг и молодой Маграт, ведьмочки с вечно шмыгающим носом, растрепанными волосами и странно сентиментальным отношением к дождевым каплям, розам и котятам.
Затем случился заговор, похожий на тот, что был описан в знаменитой пьесе о шотландском короле. После разоблачения заговорщиков правителем крошечного холмистого и заросшего лесами Ланкра стал Веренс II – хотя, с формальной точки зрения, этого не должно было произойти, так как, если говорить честно, он не был законным наследником, но ведьмы решили, что шут – самая подходящая кандидатура на престол и, кроме того, хорошо то, что хорошо кончается. Также нельзя не упомянуть, что Маграт достигла с Веренсом неуверенного Взаимопонимания… но очень, очень неуверенного: обе стороны Взаимопонимания были настолько стеснительными, что мгновенно забывали, о чем собирались сказать друг другу, а если кому-либо все же удавалось сказать хоть что-то, другой тут же неправильно понимал услышанное и обижался, а потом уйма времени уходила на то, чтобы догадаться, кто что думает. Возможно, это и есть любовь, ну, или нечто крайне близкое к ней.
В «Ведьмах за границей» три ведьмы пересекли полконтинента, дабы сойтись в схватке с Феей- Крестной (которая сделала Судьбе некое предложение, от которого невозможно было отказаться).
Все это было в прошлом. А нынешняя история повествует о том, что произошло, когда ведьмы вернулись домой.
НУ А ТЕПЕРЬ – ЧИТАЙТЕ…
Когда все началось?
Начал было несколько. О, некоторые события лишь кажутся первопричиной. Занавес поднимается, пешка делает первый ход, звучит первый выстрел[1] – но это еще не начало. Пьеса, игра, война – не более чем маленькое окошко в череде событий, уходящих на многие тысячелетия назад. Всегда есть вещи, происшедшие
Человечество очень много времени ухлопало на поиски первичного До Того Как, однако наши нынешние познания все равно оставляют желать лучшего. Единственное, в чем мы более-менее определились, можно выразить примерно следующим образом:
В самом начале не было ничего, а потом это самое ничто вдруг взяло и рвануло.
Согласно другим теориям о Начале Всего Сущего, боги создали вселенную из ребер, внутренностей и гениталий своего папочки[2]. И подобных теорий существует великое множество. Космология, происхождение вселенной – это ладно, а вот людям как жить?… Эй, ребята, а вы как думаете, какая часть тела
Впрочем, нынешняя история началась на Плоском мире, который путешествует по пространству на спинах четырех гигантских слонов, стоящих на панцире огромной черепахи – вряд ли можно создать что- либо подобное из обычного тела, пусть даже принадлежащего богу.
Э-э, но с чего же начать?
Может, с событий, происшедших тысячи лет назад? Именно тогда огромный поток раскаленных камней, жутко завывая, рухнул с неба, проломил дыру в Медной горе и повалил лес в радиусе десяти миль.
Вскоре после происшествия гномы выкопали те камни, потому что они состояли из железа, а гномы, вопреки сложившемуся мнению, любят железо гораздо сильнее золота. Просто о железе труднее слагать песни, хотя встречается оно гораздо чаще золота. В общем, гномы любят железо.
А камни именно этим и отличались. Они содержали любовь к железу. Любовь настолько сильную, что она притягивала к себе все железные предметы. Три гнома, которые первыми обнаружили камни, смогли оторваться от них, только сняв кольчужные штаны.
Ядро многих миров состоит из железа. И только Плоский мир лишен сердечника, как бублик.
На Диске, если вы наложите на иглу заклятие, она укажет на Пуп, потому что там самое сильное магическое поле. Все очень просто. На других мирах, при создании которых использовалось много меньше воображения, игла поворачивается благодаря любви к железу.
Одним словом, и гномы, и люди, жившие на Плоском мире, испытывали большую потребность в этой «любви к железу».
А теперь перемотаем время на несколько тысяч лет вперед – к тому моменту, который отстоит всего лет на пятьдесят, или чуть более, от постоянно изменяющегося сейчас – и окажемся на склоне холма, по которому бежит девушка. О нет, она ни от кого не убегает и никуда конкретно не спешит. Она просто бежит впереди молодого человека – однако не настолько быстро, чтобы ему надоело гнаться за ней и он махнул бы рукой.
Вскоре девушка выбежала из-под деревьев и оказалась в заросшей тростником долинке, посреди которой, на небольшой возвышенности, стояли камни.
Высотой они были с человеческий рост, а в обхвате – чуть толще среднестатистического толстяка.
В общем, невзрачные каменюки, ничего особенного. Если уж существует кольцо камней, к которому подходить не рекомендуется, то это непременно должны быть, как услужливо подсказывает воображение, нависающие над вами мрачные мегалиты и древние алтарные камни, вопящие о кровавых жертвоприношениях. А тут – какие-то унылые приземистые глыбы.
Впоследствии суждено было выясниться, что на этот раз девушка таки бежала слишком быстро, а поэтому смеющийся молодой человек, который преследовал ее, заблудился, погрустнел и вынужден был возвратиться в городок в гордом одиночестве. Но тогда девушка этого не знала, она просто стояла и с рассеянным видом поправляла цветочки, вплетенные в волосы по случаю праздника.
О камнях она, конечно же, слышала, хотя никто о них особо не распространялся. И приходить сюда никому не воспрещалось – потому что люди, воздерживающиеся от разговоров о подобных камнях, знают, насколько притягателен запретный плод. Просто местные жители обычно… не подходили к этим камням, вот и все. Особенно хорошенькие девушки.
Но эта девушка не была хорошенькой – в общепринятом смысле. Во-первых, она не была красивой. Конечно, если кто-нибудь пожелал бы сказать ей хоть что-нибудь приятное, то при соответствующем освещении и благоприятном расположении звезд линия ее подбородка и вздернутый носик могли бы быть названы красивыми. А во-вторых, ее глаза сияли неким определенным блеском, обычно свойственным человеку, который понял, что он значительно умнее окружающих, но еще не догадался, что самым разумным будет вести себя так, чтобы другие люди об этом не прознали. Ну а носик… носик лишь подчеркивал тот пронзительный взгляд, который, как правило, приводил собеседника в крайнее замешательство. Да, с таким лицом лучше не разговаривать. Стоит только открыть рот, и вы удостаиваетесь внимательного, оценивающего взгляда, словно бы говорящего: «Очень надеюсь, что вы собираетесь сказать что-нибудь интересное».
Именно таким взглядом были вознаграждены невысокие камни на маленьком холме.
