враждебными всей их империи силами, были готовым ответом на извечный вопрос: 'Кто виноват?'. Следующей стадией геноцидального процесса стало формирование идеологии и комплектование группы исполнителей геноцида. И то, и другое, осуществила новая сила, вышедшая на политическую арену Османской империи еще 1870 г. и первоначально рассматривавшая своей главной задачей ограничение власти султана – партия (именуемая также 'Комитетом' или 'Союзом') под очень передовым названием 'Единение и Прогресс'. Ее сторонники именовали себя 'младотурками', что достаточно ясно указывало на корни нового движения.
По аналогии с корнями сходных по взглядам и задачам организаций – 'Молодая Германия', 'Молодая Италия', 'Молодая Босния' и пр., - корни эти уходили в антимонархическую и антитрадиционалистскую по сути идеологию 'Большой Европейской Карбонады', то есть радикального франкмасонства, породившего Мадзини, Гарибальди и прочих идеологов ярого национализма, прикрывавшегося фразами о 'братстве всех людей' и 'любви к человечеству' и 'царстве разума, которое непременно наступит после низвержения всех тронов и алтарей'. Типичный представитель этих сил – Артур-Риварес - выведенный в романе Э.Л. Войнич 'Овод', которым в юности зачитывались Троцкий, Ленин и другие людоеды всех стран и народов – оставил перед казнью записку следующего характерного содержания: 'Меня убивают потому, что я внушаю им страх. А чего же еще может желать человек?'.
Не случайно прием в 'Единение и Прогресс' (если верить воспоминаниям Мустафы Кемаля, вошедшего впоследствии в историю под именем 'Ататюрка', о его посвящении, состоявшемся в Салониках) носил все черты масонского ритуала. Будущего 'отца турок', завязав ему глаза, обрядили в красную рубаху, после чего он предстал перед тремя незнакомцами в масках и принес на револьвере и Коране клятву 'на верность революции'.
Союз 'Единение и Прогресс' имел два крыла – ультранационалистическое и 'либеральное'. До 1911 г. эти два крыла младотурок боролись за контроль над партией, и эта борьба не прекращалась даже в ходе 'младотурецкой революции' 1908 г. Армянские подданные султана меж тем рукоплескали, с одной стороны, победам русского оружия, с другой – прогрессу западных свобод и начинали требовать для себя – для начала – равноправия. Ответом были резня армян 1894-1895 гг. и 1909 гг. Правда, она осуществлялись, главным образом, руками диких курдских кочевников, о которых всегда можно было сказать, что они подчиняются турецким властям лишь формально, но нередко – и руками самих турок.
Как свидетельствовал, в частности, русский посол при султанском дворе А.И. Нелидов: 'Из разных турецких кварталов высыпали вооруженные ножами и прутьями толпы башибузуков (сорвиголов, головорезов – В.А.), которые стали нападать на всех тех, кого принимали за армян, и началось самое варварское избиение беззащитных и ни в чем не повинных христиан (как видим, под нож попадали не только армяне! – В.А.). Полиция не только оставалась спокойной зрительницей происходящих ужасов, но даже во многих случаях принимала участие в убийствах и грабежах. Войска, весьма поздно появившиеся на месте беспорядков, также ничего не предпринимали для их прекращения...'
А вот еще свидетельства, взятые из изданной в Царской России монографии 'Геноцид армян в Османской империи':
'...По предварительно разработанной системе банды головорезов были вооружены ножами, огнестрельным оружием, керосином, специальными дубинками со свинцовыми наконечниками одного и того же образца...
Вожак Хаджи Бего проявил чудовищную жестокость; он заставил разрезать на четыре части одну женщину и повесить куски ее тела на столбах для всеобщего обозрения; по приказу этого палача другая женщина была раздета догола и проведена обнаженной по деревне...'.
Младотурецкая революция 1908 г., направленная против султана Абдул-Гамида, поначалу нашла всестороннюю поддержку у армянского населения Турции. Ведь все руководство возглавившего революцию младотурок комитета 'Единение и Прогресс' - Талаат, Энвер (будущий турецкий военный министр в 1914-18 гг. и зять султана!), Беха-эд-Дин-Шакир, Джемаль, Халим и Мустафа Кемаль (будущий Ататюрк – 'отец турок', первый президент светской Турецкой республики) состояло из масонов Салоникской ложи, на словах стремившихся к 'демократии и братству всех людей'. Армян формально уравняли в правах с турками, позволили служить в турецкой армии – вплоть до командных должностей. По охваченному революционной эйфорией Стамбулу разъезжали повозки, в которых в обнимку сидели мусульманские муллы, христианские священники и иудейские раввины, распевавшие 'Марсельезу'. Надо сказать, многие турецкие армяне поверили новой власти и храбро сражались в рядах турецких войск против итальянцев в Ливии (Триполитании) в 1911 г. и в двух Балканских войнах, полагая, что прошлое не вернутся и примирение с турками стало совершившимся фактом. На деле же вышло совсем иначе.
В 1912 г. 'либеральное' крыло младотурок при помощи вооруженного путча на короткое время захватили власть, но были в 1913 г. разгромлены Энвером, после чего во главе партии 'Единение и Прогресс' встал триумвират, состоявший из ультранационалистов – Энвера, Талаата и Кемаля. Произошло слияние на правительственном уровне двух идеологий – пантюркизма и так называемой 'идеологии национальной экономики'.
Пантюркизм (нередко – из тактических соображений – сочетавшийся с панисламизмом) был мечтой создать 'Великий Туран' от Финляндии до Японии, а в более 'умеренном' варианте – 'Малый Туран' от Стамбула до Монголии (включая, разумеется, русский Кавказ и Туркестан). 'Туран' представлялся младотуркам гигантской державой, подобной Оттоманской империи, но (и в этом существенное отличие от средневековых османских представлений!) населенной только турками или 'народами турецкого корня' (к которым причислялись, скажем, арабы, татары, кавказские горцы, монголы, венгры и вообще угрофинны – совсем по графу Гобино!). Армянам и всем другим нетюркским народам ни в Великом, ни в Малом Туране делать было нечего.
'Идеология национальной экономики» была направлена на формирование среди турецких трудящихся 'сознания общности' - причем считалось, что такое сознание может быть сформировано только в этнически однородном тюркском государстве. Нетюркские народы, по определению, самим своим существованием разрушали подобную однородность, и потому их надлежало устранить, как вредный элемент. В идеологическом аспекте лидеры 'Единения и Прогресса' выдвигали на первый план необходимость устранения армян в географическом, политическом и экономическом смысле, успешно распространяя свои идеи среди широких масс турецкого народа. Такого 'научного' подхода к 'решению армянского вопроса' султанским правительством никогда ранее не практиковалось.
Турецкие массы, и без того разочаровавшиеся в старой оттоманской идеологии и прежней государственной идеи власти султана как 'халифа' - наместника пророка Магомета, 'владыки всех правоверных и охранителя всех своих подданных', и без того уже враждебно настроенные по отношению к армянам, оказались вполне подготовленными к новой идеи примата турецкой (или 'туранской') расы, власть которой должны была распространиться 'от Танжера до Урала', и впитали ее, как губка. На этой стадии геноцидального процесса уже имелись налицо все предпосылки для геноцида – соответствующий социально-политический контекст, идеология и аппарат (партия) для ее реализации. Оставалось только определить график массовых убийств (или, как принято говорить в наш просвещенный ХХI век – 'этнических чисток'). В этом смысле Первая мировая война разразилась весьма 'кстати', обеспечив младотуркам необходимую секретность и изоляцию при составлении графика 'специфических военных операций'.
В декабре 1914 г. турецкие части Энвера в ходе плохо подготовленного наступления были окружены русской армией под Сарыкамышем, где им было нанесено тяжелое поражение. Вернувшись после разгрома в Стамбул, взбешенный Энвер, в свое оправдание, обвинил в предательстве армян, возложив на них вину за поражение. И через три недели война была распространена внутрь самой Турции. Все дееспособные армяне, служившие в турецкой армии, были разоружены и переведены в рабочие батальоны (вроде наших стройбатов), а впоследствии уничтожены без лишнего шума. Через два месяца, в феврале 1915 г., на секретном заседании Союза 'Единение и Прогресс' было принято окончательное решение о физическом уничтожении не просто всех турецких армян, а армянского народа ('эрмани миллиет') как такового - без указания территории проживания! Война обеспечила резне необходимую 'крышу', а ключевые поражения на фронтах 'внешней войны' определили фактор времени.
Лидеры турецких армян и их национальная интеллигенция (сконцентрированная в столице – Стамбуле, именуемом армянами 'Полис'), были арестованы, загнаны на баржи и утоплены в Босфоре
