питьевой воды катастрофически сокращались. Ошалевшие от жажды лошади нередко срывались с привязи и бросались в воду. А бывало и так, что сами люди выбрасывали ослабевших лошадей за борт, чтобы сохранить остатки воды для более сильных и выносливых. Суеверные моряки утверждали, что по ночам здесь часто появляются призраки лошадей.
Вечером 13 сентября Колумб заметил, что стрелка компаса указывает уже не на Полярную звезду, а сместилась на шесть градусов к северо-западу. Так впервые было отмечено склонение магнитного компаса. Наблюдая в течение последующих нескольких суток, как стрелка смещается все сильней и сильней, Колумб понял, что это новое явление может вызвать замешательство у членов экипажа. Капитаны остальных судов тоже заметили, что с компасами творится что-то неладное, и, когда об этом стало известно всем морякам, они пришли в ужас. Они решили, что даже законы природы здесь другие. Им казалось, что на компас воздействует какая-то неведомая сила, желающая, чтобы они сбились с пути, и каждый из них боялся, что впереди его поджидают еще более странные и таинственные явления.
На этом те, кто упоминает о странностях в поведении компаса, когда касаются тайн Бермудского треугольника, обычно меняют тему повествования, как бы давая читателю возможность поразмыслить о природе таинственных сил, действующих в этом районе нашей планеты. Между тем эта история имеет продолжение: Колумб пришел к выводу, что стрелка компаса вообще указывает не на Полярную звезду, как считали его современники, а на какую-то другую точку пространства. Штурманы и весь экипаж относились с величайшим уважением к научным познаниям Колумба; они поверили ему и быстро успокоились. Более чем через три столетия Вашингтон Ирвинг в биографии Колумба писал по этому поводу: «…объяснение, которое Колумб дал этому явлению, было весьма правдоподобным, что свидетельствует об остроте его ума, всегда готового найти единственно правильное решение в самой критической ситуации. Возможно, сначала он выдвинул эту гипотезу только для того, чтобы успокоить перепуганных моряков, но, как выяснилось в дальнейшем, и сам Колумб оказался вполне удовлетворен таким объяснением». И хотя Ирвинг ставил под сомнение гипотезу Колумба, Колумб правильно решил эту загадку.
Стрелка компаса показывает не на Северный полюс и не на Полярную звезду, а на Северный магнитный полюс, который находится вблизи острова Принца Уэльского, на полпути между Гудзоновым заливом и Северным географическим полюсом. На земном шаре очень мало мест, где стрелка компаса показывает на Северный географический полюс; почти всюду она отклоняется от географического меридиана, причем угол склонения колеблется от нескольких градусов до 180. Теперь эта особенность магнитной стрелки хорошо известна летчикам, морякам и любителям пеших путешествий. Они знают, как скорректировать показания компаса, чтобы определить направление на географический полюс в любом районе земной поверхности.
«Огромный язык пламени», который, по сообщению Колумба, упал в море, был, очевидно, метеором. Это событие никого особенно не испугало, и о нем говорили просто потому, что метеор этот, по-видимому, был довольно больших размеров.
К началу второй недели октября Колумб оказался в отчаянном положении: матросы открыто отказывались повиноваться ему, требуя возвращения назад. Уже в течение нескольких недель они видели сухопутных птиц и растения, которые вселяли в их сердца надежду, что скоро они подойдут к земле. Но каждое утро перед ними вновь и вновь расстилались бескрайние просторы океана и становилось все больше птиц и растений. Порой моряки принимали облака на горизонте за прибрежную полосу земли и так часто кричали, будто видят землю, вызывая у всего экипажа буйную радость, сменяющуюся новым разочарованием, что Колумб в конце концов объявил, что, если кто-нибудь крикнет «Земля!» и в течение трех дней это не подтвердится, он потеряет право на премию, обещанную тому, кто первым увидит землю.
Но к 11 октября появилось уже столько верных признаков, безошибочно свидетельствующих о близости земли, что Колумб сам поднялся на палубу и стал всматриваться в горизонт. Около десяти часов вечера ему показалось, будто он видит в отдалении какой-то огонь. Подумав, что ему это померещилось, он подозвал кого-то из матросов. Тот тоже увидел огонь. Но когда подошел еще один вызванный матрос, огонь уже пропал. Чтобы зря не будоражить команду, никому об этом не сообщили. А спустя четыре часа Родриго де Триаыа с каравеллы «Пинта» просигналил, что земля видна. На этот раз ошибки не было.
Историки все еще рассуждают и спорят на тему о том, что за огонь был замечен Колумбом. Делались самые различные предположения: факел в лодке рыбака, факел в чьих-то руках на берегу, стая светящихся рыб и т. п. Однако наибольшее число сторонников приобрела гипотеза оптической иллюзии, вызванной чрезмерным напряжением зрения, в связи с чем желаемое выдавалось за действительное.
Итак, почти пятьсот лет назад этот район Атлантики, включая и Бермудский треугольник, благодаря Колумбу и его суеверной команде был окружен ореолом тайны. Сам Колумб записывал в свой судовой журнал факты, и только факты, но с течением времени их преувеличили, а моряки особенно боялись всего того, чего не могли понять.
3. Август 1840 года. «Розали»
Последние версии случая с «Розали» основаны на материалах книги с многозначительным названием «Внимай!», изданной в 1931 году. Ее автор Чарлз Форт большую часть жизни провел за чтением старых газет, собирая по крупицам сведения для будущих «книг, ставящих те вопросы, на которые ортодоксальная наука не решается дать ответа». Форт писал, что всю информацию о «Розали» он почерпнул из одной- единственной статьи, опубликованной в лондонской «Таймс».
«Таймс» (Лондон), 6 ноября 1840 г., с. 6:
«Покинутое судно». В корреспонденции из Нассау, Багамские острова, от 27 августа содержится следующее сообщение: «Несколько дней назад здесь произошел странный случай. Одним из наших небольших каботажных судов в море было встречено французское судно, покинутое экипажем (рейс Гамбург — Гавана). Судно оставалось под парусами, и ничто не указывало на наличие каких-либо повреждений. Весьма ценный груз, состоявший из вина, фруктов, шелка и т. д., находился в прекрасном состоянии. Все судовые документы были в целости и сохранности. Промеры показали, что в трюме набралось на три фута воды, однако течи не было. Из живых существ на судне обнаружили только полумертвых от холода кошку, пару кур и нескольких канареек. Каюты офицеров и пассажиров были обставлены весьма элегантно, и все указывало на то, что их покинули совсем недавно. В одной из кают лежали разбросанные в беспорядке предметы дамского туалета, но людей на борту не оказалось. На судне находилось несколько тюков с товарами, которые были адресованы различным коммерсантам в Гаване. Судя по всему, корабль был оставлен экипажем всего несколько часов назад. Это большое совсем новое судно называется «Розали». О судьбе его экипажа никаких сведений получить не удалось».
Дальнейшее расследование обстоятельств, связанных с этим случаем, оказалось довольно трудным делом. В лондонской «Таймс» больше не было статей о «Розали», а таких газет, как «Нью-Йорк таймс» и «Нассау гардиан», тогда еще не существовало. По данным Британской библиотеки и Библиотеки конгресса, во всем мире сейчас нет учреждения, где можно было бы найти газеты, выходившие в августе 1840 года б Нассау или Гаване. В морском музее в Париже не содержится никакой информации о «Розали», которая считалась французским судном, зато в архивах «Ллойда» обнаружилось два сообщения, которые показались нам чрезвычайно обнадеживающими.
Дж. Ф. Лейн, помощник редактора публикаций «Ллойда» о кораблях, 15 августа 1973 г.:
