— Что ты хочешь сказать?
— И когда же? Ну...
— Ах, срок родов? Ведь именно он тебя интересует?
Роберт засопел:
— Когда, говори, когда Аня должна родить?!
— Тридцать первого декабря! Новогоднее дитя! Ну не прелесть ли?
В голове у него всё смешалось, как будто Карин огрела его сковородкой. Нет, это чистое надувательство! Подлое, низкое надувательство — только для того, чтобы отомстить ему, испортить ему радость.
— Кто же, ради всего святого, кто отец?
— Ах, отец! Это не играет роли. Одно из мелких Аниных похождений. Ты ведь знаешь, я очень снисходительна и терпима.
— Но я думал, ни ты, ни она... что вы никогда с мужчинами...
— Как говорят, чуточка «би» никогда не повредит. А маленький адюльтер освежает застарелые, многолетние отношения. Разве не так, Роберт?
Он положил трубку, словно оглушённый. Нет, это не может быть правдой! Медленно, очень медленно он двинулся к домашнему бару и достал бутылку виски. Регина показалась из кухни — ее лицо покрыла смертельная бледность.
— Аня беременна? — с ужасом спросила она.
— Да, — ответил он и дрожащими руками налил себе двойную порцию. — Если это так, ты станешь одновременно и матерью, и тётей.
— Вопрос только в том, кем раньше. Когда у нее срок?
— Тридцать первого декабря. — Он опрокинул двойное виски.
Регина растерялась совершенно:
— Но эти предварительные подсчёты... они ведь не точны. Ей это врач сказал?
— Откуда я знаю! Если повезёт, может, ты родишь раньше. Но подумай, Регина! Я как знал, что будет гонка. Ну что ж, теперь начинается игра в открытую.
— Роберт, мне тоже надо выпить!
Он налил себе и ей. И весело сказал:
— Аня изменила своей подружке с мужчиной. Разве я тебе не говорил? Разве я тебе не повторял это тысячу раз? За полмиллиона евро даже самая закоренелая лесбиянка станет падкой на мужиков.
— И эта женщина даже не стыдится своего распутства! — поддакнула Регина.
Роберт проглотил второе виски.
— Только добились своего — и тут на тебе, эта неряха нас опередила.
— Какая низость! — возмущалась Регина.
— Этот гнусный материализм! — продолжал распинаться Роберт. — Я бы разорвал этих жадных, корыстных лесбиянок на куски!
— Роберт, если Аня опередит меня хоть на одну минуту, то всё пропало! Весь наш высокий жизненный стандарт, дом...
— Да, а вдобавок мы ещё получим на свою шею крикливого младенца.
Зазвонил телефон. Сюзанна вскочила в постели. Рядом с ней спал Франк. Она тревожно взглянула на своё сокровище, но звонок его не разбудил. Уж если Франк уснул, то спит сном праведника. Она метнулась, ещё полусонная, в свою кухню-столовую и сняла трубку:
— Раймунд.
— Алло, Сюзанна! Надеюсь, я тебя не разбудила.
— Ничего, Регина. Чему обязана такой честью?
— Не пойми меня превратно, Сюзанна, но...
— Да говори же, что стряслось?
— Ты ведь помнишь о распоряжении матери?
— Ещё бы!
— Понимаешь, мы с Робертом с самого начала не хотели во всё это впутываться, но...
— Теперь вы передумали.
— Нет... Да, — смущённо замялась она. И вдруг её прорвало: — Сюзанна, мне скоро тридцать семь, и мать права, биологические часы тикают, это и доктор Хоендорф подтвердил. Он нам с Робертом настоятельно рекомендовал не откладывать, из-за этих хромосомных аномалий и тому подобного, ты, как акушерка, знаешь это не хуже меня. И потом, Роберт ведь тоже уже не мальчик, и получается, мы больше не можем откладывать, даже если это и будет выглядеть так, будто мы позарились на дом матери. На самом деле причина совсем не в этом, поверь мне...
— Ты беременна, — сухо перебила её сестра.
— Да.
Сюзанна начала смеяться.
— Что в этом весёлого? Сюзанна засмеялась ещё громче.
— Беременность — дело серьёзное! — обиделась Регина.
— Кому ты это говоришь? — Сюзанна взяла себя в руки. — Прими мои поздравления! Аня уже знает?
— Роберт рассказал Карин. И ты мне не поверишь, но...
— Аня тоже беременна.
— Да, она тебе уже?..
Теперь Сюзанна смеялась вовсю.
— Прекрати! — возмутилась Регина.
Сюзанна от смеха не могла вдохнуть. Когда она немного успокоилась, Регина заверила её:
— Мне, конечно, было жаль вас обеих. Но поскольку мы с Робертом не хотели стареть бездетными... нам просто больше ничего не оставалось!
— Ну, хорошо, Регина.
— Ты ведь знаешь условие матери. Не я его придумала.
— Да, Регина, кто из нас троих раньше родит живого ребёнка, получит родительский дом. — Сюзанна повернулась к окну, взглянула на ухоженный огород вдовы Шток и сказала, обращаясь больше к себе, чем к сестре: — Мне интересно только, кто из вас двоих выиграет эту гонку.
Регина с облегчением вздохнула:
— Ты на меня не сердишься?
— Нет, Регина. Ни на тебя, ни на Аню. — Она положила трубку и тряхнула головой. Неужто этот Теодор всё-таки прав? «Когда кошка видит мышь...» Слава богу, мать наконец получит то, что хотела.
Сюзанна на цыпочках проскользнула назад в спальню. Франка пришлось будить:
— Эй, соня! Вставай! Воскресное утро, уже десять часов! Солнце светит вовсю, а мы хотели вместе позавтракать.
Он сонно пробормотал:
— К чему такие перегрузки? Иди сюда! В постели так уютно.
— Чтобы ты опять стащил с меня одеяло, как сегодня ночью? Ничего не выйдет. Сейчас же вставай!
10
Морковь и огурцы
В кабинете было жарко. Регина лежала на кушетке и смотрела в потолок. Рядом стоял монитор с клавиатурой. Над кушеткой висел большой экран. По требованию доктора Хоендорфа она обнажилась ниже пояса и теперь сама себе казалась куском сырого мяса на разделочной доске.
Через несколько минут вошёл врач и, не говоря ни слова, включил монитор, на котором сразу
