с ним…
Она побежала к двери, Уилл двинулся за ней.
— Пьер Будан, — представился человечек. — Бонжур, мадемуазель. Я наконец прибыл и весь к вашим услугам. Извините, что так поздно. Мне сказали, что вы не говорите по-французски, но, боюсь, мой английский тоже не слишком хорош.
— О, не беспокойтесь, — улыбнулась Кейт. Человечек ей понравился. Этот джентльмен — мистер Рэйвен, наш гость. Он все объяснит вам.
Она с мольбой посмотрела на Уилла.
— Я опять у тебя в руках.
— Хотелось бы, — ухмыльнулся он, со вздохом вышел вперед и заговорил с французом.
После короткого обмена фразами Уилл и Пьер направились в контору, но Кейт остановила их на полдороге.
— Я приготовлю вам номер, — сказала она Будэну, а Уилла вполголоса предупредила:
— Мсье Будэна мы поселим в твоей комнате. Ты уже можешь подниматься по лестнице?
— Конечно, — подмигнул Уилл. — Нельзя ли мне занять спальню рядом с твоей?
Кейт залилась краской, от души надеясь, что новый управляющий не обратит внимания на их отношения.
Она быстро освободила маленькую комнатку в конце коридора и отнесла вещи Уилла наверх. После секундного замешательства она решила отвести ему номер по соседству со своим. А почему бы и нет, спросила она себя, и сердце ее учащенно забилось. Что случится, то и случится: она бессильна помешать этому.
Спустя полчаса Кейт шла в деревню, и ноги ее едва касались земли. Кажется, все идет на лад. Уилл позвонил в больницу и выяснил, что раненый мальчик по имени Морис вне опасности и что при нем неотлучно находится мать. У нее словно гора с плеч свалилась.
Облегчал ее совесть и окончательный разрыв с Эдвардом. Жаль только, что она чересчур сильно обидела его.
Но самое главное — она любит и любима! В этом можно не сомневаться. Он сам так сказал, и она верит ему. Он сказал, что хочет жениться на ней, этого достаточно!
Было чудесное утро. Солнце сияло на ее рыжих волосах, ветер целовал щеки, пахнущие весной и травами. Небо было голубее голубого, поля зеленей зеленого, и даже черно-белые коровы, казалось, радуются весне, а не просто сосредоточенно жуют свою жвачку. Она улыбалась каждому встречному, знакомому и незнакомому, и размахивала корзинкой. Даже сердитой тетке с фермы она приветливо сказала «бонжур, мадемуазель», когда та наполняла ее бидон парным молоком. Господи, как приятно носить молоко в бидоне, а не в этих картонных пакетах, из которых все выливается, стоит только начать их открывать. Одно плохо: бидон надо каждый раз ошпаривать кипятком…
Вернувшись в гостиницу, Кейт принялась готовить ленч на троих. Когда она стелила на стол чистую белую скатерть, вошел Уилл.
— Все разобрано, — сказал он. — Наша сосисочка — просто клад. Он справляется со всем одной левой. Теперь мы совершенно свободны и можем заняться всем, что нам взбредет в голову. Разве это не счастье, любимая? Он порывисто обнял ее. Зеленые глаза Кейт потемнели, но она все же нашла в себе силы отстраниться.
— Не надо, Уилл. Что он подумает о нас? Ты ведь постоялец, а я хозяйка гостиницы, верно?
— Ну, не совсем, — подмигнул Уилл. — Похоже, он прекрасно понимает, в каких мы отношениях.
— Да неужели? Тогда мы забываем про «сосисочку» и начинаем называть его Пьер! — нарочито строго сказала она.
— Как прикажете, мадемуазель. Обожаю, когда у тебя так горят глаза! воскликнул Уилл и быстро поцеловал каждый глаз по очереди. — Готова его комната? Я отнесу туда вещи.
— Все готово. Заодно сходи и полюбуйся на свой новый номер — второй по коридору. А я тем временем подам ленч.
Она не собиралась идти с ним, зная, чем это может кончиться. Как обычно, Уилл легко разгадал ее мысли. Увидев ее заалевшие щеки, он понимающе усмехнулся и ушел искать Пьера.
Кейт гостеприимно улыбнулась обоим мужчинам, когда они вошли на кухню. После того как Пьер по- английски несколько неуклюже похвалил ее салат и то, как хорошо она нарезала сыр, девушка предложила:
— Если вы оба будете говорить между собой по-французски, но немного медленнее, я попробую понять, о чем речь. Это будет для меня хорошей школой. — Она поглядела на Уилла. — Знаешь, мне бы хотелось научиться говорить по-французски.
Черные глаза, казалось, смотрели ей прямо в душу.
— Я с удовольствием поучу тебя. И не только этому.
Нет, он неисправим! Сделав вид, что она ничего не поняла, Кейт протянула Пьеру дощечку с сыром. Но сердце так и прыгало у нее в груди.
Когда ленч был закончен, Уилл сказал:
— Кейт, Пьер говорит, что справится один, поэтому мы смело можем погулять. Я предлагаю съездить на побережье. Это будет сентиментальное путешествие, и очень хочется, чтобы ты составила мне компанию. О'кей, Пьер?
— Mais certainement, monsieur.[22] Я сижу в конторе и отвечаю на звонки, — ответил тот с любезным поклоном.
— Милая, ты не против? — спросил Уилл со странным волнением в голосе. — Пьер в самом деле управится. Он знает о несчастном случае, о необходимости быть осторожным и обо всем остальном.
— Конечно, с удовольствием, — ответила Кейт. — Я пошла собираться. Буду готова через десять минут!
Поднявшись наверх, Кейт сняла с себя джинсы и свитер, открыла гардероб и принялась перебирать привезенную с собой одежду. В конце концов она остановилась на спортивном костюме темно-кремового цвета, сшитом из плотного сукна и достаточно теплом для поездки на побережье. Тяжелые туристские ботинки и кокетливый вельветовый берет, очень шедший к рыжим волосам, завершили ее туалет. Она повертелась перед зеркалом. Неплохо, подумала она, совсем неплохо. Хочется выглядеть красивой и достойной любви Уилла. Надеюсь, ему понравится.
Выйдя на лестницу, она заметила что Уилл уже дожидается ее внизу. Выражение его глаз говорило само за себя.
— Сногсшибательно, — откашлявшись, сказал он. — Ты похожа на очаровательного медвежонка, которому не терпится побороться!
Он попытался изобразить этого медвежонка, и вскоре едва не задохнувшаяся Кейт запросила пощады.
— Жаль, что я не захватил с собой смокинг, — заметил Уилл, когда они шли к гаражу. — Не ожидал, что меня будет сопровождать столь элегантная леди.
— Не беспокойся, — улыбнулась ему Кейт. — Расцветка сороки всегда в моде!
На нем были все те же черные брюки и толстый вязаный белый свитер.
Он шутливо отдал ей честь:
— Благодарю, мадемуазель! Садись, и поехали. Как ты думаешь, можно снова взять машину Бекки? Мне нравится ее водить, а моего опыта хватит, чтобы справиться с непривычно дорожной разметкой,[23] так что не бойся.
— Я думаю, Бекки не будет сердиться, — ответила Кейт. — Все равно твои длинные ноги в «метро» не поместятся.
Казалось, Уиллу хорошо знакома дорога на побережье.
— Ты бывал здесь раньше? — спросила Кейт. Ее удивило выражение «сентиментальное путешествие», и она надеялась, что он объяснится. Им предстояло как следует узнать друг друга; она жаждала выведать все до мелочей — все, что он пожелает ей рассказать. Конечно, о «последнем препятствии» он ей не расскажет. Не может быть сомнений, это другая женщина. Она пыталась перестать думать об этом, но не могла.
