карточки, различные бумаги, визитные карточки, несколько презервативов, словно он был готов на секс в любых условиях. Презервативы вызвали усмешку у Жанны. Она как-то неодобрительно фыркнула и отвернулась. Последним на столе оказался пакетик с каким-то порошком.
– Что это? – спросил Каплинский.
– Мое «лекарство», – усмехнулся Саид.
Каплинский недоуменно взглянул на него, открыл пакетик. Там был белый порошок.
– Что это? – во второй раз спросил Каплинский.
– Успокаивающее средство, – Мальсагову было весело.
Дронго шагнул ближе и взглянул на порошок. Затем дотронулся пальцем, понюхал, даже лизнул. И сразу выплюнул.
– Вы давно принимаете это «лекарство»? – поинтересовался Дронго.
– Это мое дело, – ответил Саид. – И никого не касается. От этого «лекарства» можно куда-нибудь улететь, но нельзя умереть. Во всяком случае, так, как умер Палийчук. Надеюсь, вы подтвердите, что это не яд.
– Нет, – ответил Дронго, – это не яд. Некоторые полагают, что этот препарат гораздо хуже. Это кокаин. И вы напрасно носите его с собой.
Миксон тяжело вздохнул.
– Только этого нам не хватало для полного счастья, – без гнева заметил он. Похоже, эта новость не стала для него неожиданностью.
– Извините, – сказал Дронго, глядя на перстень Мальсагова. – Может, вы снимете и свой перстень?
– Зачем? – удивился Саид.
– Все равно его будут проверять, – напомнил Дронго. – И поэтому будет лучше, если вы сейчас его снимете и дадите мне.
– Почему?
– Его нужно проверить.
– Вы думаете, что я мог спрятать яд в своем перстне? – усмехнулся Мальсагов. Он снял перстень и протянул его Дронго. Тот взял его, повертел в руках и вернул Саиду.
– А теперь будут проверять вас, – ухмыльнулся Мальсагов.
Каплинский обернулся, взглянул на Дронго. Тот начал доставать все из карманов. Когда он сложил содержимое своих карманов на столе, Каплинский провел руками по его пиджаку и брюкам, достаточно умело ощупывая каждую складку.
– У него больше ничего нет, – сообщил он через минуту.
– Теперь женщины, – решил Миксон.
– Нет, – возразил Каплинский, – пусть проверят и меня. Я настаиваю на этом.
– Все видели, что вы вошли уже позже, когда Палийчук выпил свой яд, – возразил Миксон, – и никто вас не заподозрит.
– Я настаиваю, – упрямо сказал Каплинский, – все равно полиция будет проверять каждого из нас.
– Верно, – согласился Парыгин, – он правильно говорит.
– В таком случае я прошу вас, Марк Семенович, оказать мне эту честь, – попросил Каплинский, не скрывая иронии.
Отказаться Миксон не посмел. Он поднялся, подошел к Каплинскому и своими короткими руками начал неуверенно ощупывать одежду своего партнера по игре. Мальсагов усмехнулся: было заметно, как нервничает Миксон.
– Ничего нет, – наконец сообщил Марк Семенович.
– А с женщинами как? – поинтересовался Парыгин. – Их тоже будет проверять Юлий Львович?
– Я не возражаю, – хищно улыбнулась Жанна. – Господину Каплинскому я могу доверить свою честь.
Мальсагов недовольно покачал головой. Евгения промолчала. Было заметно, как она нервничала.
– Нет, – возразил Каплинский. – Я так не могу. Это неудобно. Пусть они сами проверят друг друга. И пусть покажут содержимое своих сумочек.
– Конечно, – Жанна раскрыла сумочку и высыпала ее содержимое на столик. Затем показала на коробочку с лекарствами: – Это противозачаточные пилюли, а это тоже для женщин. Мужчинам такие таблетки не нужны, и ими отравить невозможно. Наш эксперт любит пробовать все на вкус, но эти таблетки он может не пробовать. Они только для женщин.
Дронго усмехнулся. Все взглянули в сторону Тарутиной. Она растерянно поднялась, подошла к Жанне и очень неумело начала ощупывать одежду своей визави. Когда она закончила, Жанна с гораздо большим любопытством, опытом и рвением обыскала ее, не забыв прощупать каждую складку ее одежды.
– А сумочка? – поинтересовался Миксон.
– Я бы не хотела… – не очень смело произнесла актриса.
– Мы не спрашиваем вашего мнения, – разозлился Марк Семенович, – давайте вашу сумочку.
– Может, ее посмотрит только Жанна, – чуть покраснела Тарутина.
– Нет, – резко сказал Миксон. – Может, у вас есть нечто такое, что мы должны видеть. Покажите нам, что вы прячете в своей сумочке.
Тарутина умоляюще взглянула на Парыгина. Тот решил, что пора прийти на помощь своей подруге.
– Если вы разрешите, то я сам посмотрю, что у нее в сумочке, – предложил он.
– Нет, – возразил уже Мальсагов. – Почему нас всех проверяли, а для вашей знакомой мы должны сделать исключение?
Тарутина протянула сумочку Саиду. Тот перевернул ее. Выпали лак для ногтей, карандаш, косметичка, несколько бумажек наличных денег, кредитная карточка. Пакет с тампонами и запасные трусики. Евгения покраснела. Ей было стыдно.
– Ничего больше у меня нет, – очень тихо произнесла она.
– Тоже мне леди Диана, – насмешливо прошептала Жанна. – Стоило из-за этого столько спорить.
– Итак, – сказал Миксон, обращаясь к Дронго, – теперь вы удовлетворены. Нет больше никаких сомнений. Яд положили в другом месте, и господина Палийчука отравили в этом казино неизвестные нам убийцы, к которым мы не имеем никакого отношения. Я думаю, будет правильно, если мы вызовем наших людей и пригласим сотрудников казино. Пора вызывать полицию и врача. И вообще будет лучше, если мы все уедем отсюда, а здесь останутся наши помощники для объяснений с полицией.
Глава 6
Все смотрели на Дронго. Он молчал.
– Почему вы молчите? – не выдержал Миксон. – Мне кажется, мы сделали все, как вы хотели. Или вы считаете, что мы должны раздеться?
– Не считаю. Но по-прежнему полагаю, что убийство произошло в этой комнате.
– Хватит, – прервал его Парыгин. – Мы не можем больше терять времени. Давайте пригласим наших людей и сотрудников казино. Отправим женщин отсюда, чтобы не подставлять их под ненужное любопытство полиции.
– Они будут интересоваться, кто был в комнате в момент смерти Палийчука, – попытался возразить Дронго.
– Нам не обязательно об этом рассказывать, – нервно заметил Парыгин.
Все понимали, почему он так нервничает. Ему, женатому человеку, совсем не хотелось, чтобы в деле фигурировала Евгения Тарутина, прилетевшая вместе с ним в Лондон.
– Я думаю, мы будем джентльменами, – сказал Каплинский. – И не станем рассказывать о наших дамах. Они не принимали участия в игре и не имеют к убийству никакого отношения. Как и мы все.
– У вас ничего не получится, – возразил Дронго. – Ваш крупье видел, кто находился в комнате. И официант видел.
– Ничего страшного, – Парыгин поднялся со своего места. – Мы скажем, что, после того как ушел крупье и вышел официант, наши женщины сразу покинули комнату и не видели, как умер Алексей. Я думаю, так будет правильно. Все согласны с этим?
