собой,Обилием и общим миролюбьем.Лишь изредка, переглянувшись, всеКидались на слабейшего и, разомЕго пожравши, пятились, рычаИ челюсти ощеривая набок, —И снова успокаивались.В миреВсё шло как следует:Трильон колесРаботал молотами, рычагами,Ковали сталь,Сверлили пушки,ХимикИзготовлял лиддит и мелинит;Ученые изобретали способЗа способом для истребленья масс;Политики чертили карты новыхКолониальных рынков и дорог;Мыслители писали о всеобщемНенарушимом мире на земле,А женщины качались в гибких тангоИ обнажали пудреную плоть.Манометр культуры достигалДо высочайшей точки напряженья.
2
Тогда из бездны внутренних пространствРаздался голос, возвестивший: «ВремяТоптать точило ярости! За то,Что люди демонам,Им посланным служить,Тела построилиИ создали престолы,За то, что гневуОгня раскрыли волюВ разбеге жерл и в сжатости ядра,За то, что безразличьюТекущих вод и жаркого туманаДали мускулБегущих ног и вихри колеса,За то, что в своевольныхТеченьях воздухаСплели гнездо мятежным духам взрыва,За то, что жадность рудВ рать пауков железных превратили,Неумолимо ткущихСосущие и душащие нити, —За то освобождаюПлененных демоновОт клятв покорности,А хаос, сжатый в вихрях вещества,От строя музыки!Даю им власть над миром,Покамест людиНе победят их вновь,В себе самих смирив и поборовГнев, жадность, своеволье, безразличье...»
3
И видел я: разверзлись двери небаВ созвездьи Льва, и бесыНа землю ринулись...Сгрудились люди по речным долинам,Означившим великих царств межи,И, вырывши в землеХоды змеиные и мышьи тропы,Пасли стада прожорливых чудовищ:СамиИ пастыри, и пища.
4
Время как будто опрокинулось,И некрещенным водою ПотопаКазался мир: из тины выползалиОгромные коленчатые гады,Железные кишели пауки,Змеи глотали молнии,Драконы извергалиСнопы огня и жалили хвостом;В морях и реках рыбыМеталиИкру смертельную,От ящеров крылатыхСвет застилался, сыпались на землюРазрывные и огненные яйца,Тучи насекомых,Чудовищных строеньем и размером,В телах людейГорючие личинки оставляли, —И эти полчища исчадий,ПолучившихИ гнев, и страсть, и злобу от людей,Снедь человеческую жалили, когтили,Давили, рвали, жгли,Жевали, пожирали,А города, подобно жерновам,Без устали вращались и мололиЗерно отборноеИз первенцев семействНа пищу демонам.И тысячи людейКидались с вдохновенным исступленьемИ радостью под обода колес.Всё новые и новые народыСбегались и сплетались в хороводыПод гром и лязг ликующих машин.И никогда подобной пляски смертиНе видел исступленный мир!
Еще! еще! И всё казалось мало...Тогда раздался новый клич: «ДолойВойну племен, и армии, и фронты:Да здравствует гражданская война!»И армии, смешав ряды, в восторгеС врагами целовались, а потомКидались на своих, рубили, били,Расстреливали, вешали, пытали,Питались человечиной,Детей засаливали впрок, —Была разруха,Был голод.Наконец пришла чума.
7
Безглазые настали времена,Земля казалась шире и просторней,Людей же стало меньше,Но для нихСреди пустынь недоставало места,Они горели только об одном:Скорей построить новые машиныИ вновь начать такую же войну.Так кончилась предродовая схватка,Но в этой бойне не уразумели,Не выучились люди ничему.
29 января 1923
Коктебель
Космос
1
Созвездьями мерцавшее чело,Над хаосом поднявшись, отразилосьОбратной тенью в безднах нижних вод.Разверзлись два смеженных ночью глаза,И брызнул свет. Два огненных луча,Скрестясь в воде, сложились в гексаграмму.Немотные раздвинулись уста,И поднялось из недр молчанья Слово.И сонмы духов вспыхнули окрестОт первого вселенского дыханья.Десница подняла материки,А левая распределила воды,От чресл размножилась земная тварь,От жил – растения, от кости – камень,И двойники – небесный и земной —Соприкоснулись влажными ступнями.Господь дохнул на преисподний лик,И нижний оборотень стал Адамом.Адам был миром, мир же был Адам.Он мыслил небом, думал облаками,Он глиной плотствовал, растеньем рос,Камнями костенел, зверел страстями,Он видел солнцем, грезил сны луной,Гудел планетами, дышал ветрами.И было всё – вверху, как и внизу, —Исполнено высоких соответствий.
2
Вневременье распалось в дождь веков,И просочились тысячи столетий.Мир конусообразною горойПокоился на лоне океана.С высоких башен, сложенных людьмиИз жирной глины тучных межиречий,Себя забывший Каин разбиралМерцающую клинопись созвездий.Кишело небо звездными зверьмиНад храмами с крылатыми быками.Стремилось солнце огненной стезейПо колеям ристалищ Зодиака.Хрустальные вращались небеса,И напрягались бронзовые дуги,И двигались по сложным ободамОдна в другую вставленные сферы.А в дельтах рек – Халдейский звездочетИ пастухи Иранских плоскогорий,Прислушиваясь к музыке миров,К гуденью сфер и к тонким звездным звонам,По вещим сочетаниям светилОпределяли судьбы царств и мира.Всё в преходящем было только знакИзвечных тайн, начертанных на небе.
3
Потом замкнулись прорези небес,Мир стал ареной, залитою солнцем,Под куполом из черного эфира,Опертым на Атлантово плечо.На фоне винно-пурпурного моряИ рыжих охр зазубренной земли,Играя медью мускулов – атлетыКрылатым взмахом умащенных телМетали в солнце бронзовые дискиГудящих строф и звонких теорем.И не было ни индиговых далей,Ни уводящих в вечность перспектив:Всё было осязаемо и близко — Дух мыслил плоть и чувствовал объем.Мял глину перст, и разум мерил землю.Распоры кипарисовых колонн,Вощеный кедр закуренных часовен,Акрополи в звериной пестроте,Линялый мрамор выкрашенных статуй,И смуглый мрамор липких алтарей,И ржа, и бронза золоченых кровель,Чернь, киноварь, и сепия, и желчь —Цвета земли понятны были глазу,Ослепшему к небесной синеве,Забывшему алфавиты созвездий.Когда ж душа гимнастов и борцовВ мир довременной ночи отзываласьИ погружалась в исступленный сон — Сплетенье рук и напряженье связокВязало торсы в стройные узлыТрагических метопов и эподовЭсхиловых и Фидиевых строф.Мир отвечал размерам человека,И человек был мерой всех вещей.
