этого.
Как я мечтал о пузырьке 'Микрин', противного голубого ополаскивателя для рта, который обычно стоял у нас в ванной! Я всегда просил мать покупать ополаскиватели марки 'Скоун', как делала мать Марри, но 'Скоун' зеленого цвета, а моя мать всегда, видите ли, предпочитала голубой.
Я решил, что даже если просто прополощу одежду в воде, все равно она станет чище. Разве нет?
Лучше, чем вообще ее не стирать.
Робот вернулся, в руках он нес каменное блюдо с чем-то дымящимся и коричневым. Вся ванная наполнилась запахом жареной свинины. Боже мой, настоящие свиные отбивные! У меня даже слюнки потекли.
Я поставил блюдо на край ванны. Еда внешне была похожа на гамбургер с толсто нарезанным мясом, немного светлее по цвету, чем обычная говядина. Я потрогал еду пальцем, потом облизал его и понюхал.
Ага. Похоже на жир от свиной отбивной, но… Я вздрогнул и уставился на робота.
– Синтезировано из?…
Молчание.
Какой же он умный. Умнее меня. Что еще можно ожидать от цивилизации, освоившей жизнь в космосе? Внутри у меня все замерло. Это лучше, чем 'Арсенал чудес'. Не считая, конечно, книжки о Пеганне Серебряные Волосы.
Я взял кусочек жареного мяса и положил его в рот. Разжевал. Проглотил. Взял второй. Не совсем, конечно, свинина. Похоже на дичь, но и не оленина. Вдруг я понял, что тарелка наполовину опустела, а живот уже не сводит от голода.
Я произнес:
– Ну что ж, рубленое мясо 'Уолли' вполне ничего. А вустерского соуса [Пикантный соевый соус, первоначально изготовлялся в графстве Вустершир в Англии.] случайно у тебя нет? Мне больше всего нравится соус марки 'Ли и Перринс'.
Робот повторил:
– Рубленое. Уолли. Ничего. Нет. Соус.
– Ну ладно, я… – начал я и замолчал. Вгляделся в его красные глаза и внезапно понял, что мой маленький механический друг только что произнес целое предложение.
Посреди ночи я очнулся от сна и понял, что это был сон. Я ненавидел себя и сам сон, но ничего уже не мог поделать. Лицо у меня было мокрое, кто-то поглаживал голову. Я стряхнул с себя остатки сна, открыл глаза – вокруг разливался неяркий розовый свет, исходивший непонятно откуда, явно не из окон, но заполнявший всю комнату.
С улицы доносился тихий шум дождя – здесь каждую ночь шли кислотные дожди.
Робот гладил меня по голове тремя своими длинными тонкими пальцами.
– Уолли. Проснись. Сейчас.
Я прошептал:
– Да. – Вздрогнул, подумал, что чего-то очень хочется. Все равно чего.
– Уолли. Плачет. Во сне. – Говорил он все еще словно лаял, хотя уже намного лучше – слова стали похожи на слова, не были какими-то отрывистыми, разрозненными слогами.
Что же такое мне снилось? Я уже не мог вспомнить – так обычно бывает со снами. Что-то о родителях, о какой-то ссоре, произошедшей несколько недель тому назад. Отец тогда ушел из дома. Помню, мать назвала его 'дерьмом', а он ее 'шлюхой'. Они вечно так ругались, будто пытались выяснить, кто же главный в доме.
Я спросил:
– Можешь приготовить мне поесть?
– Что. Поесть. – Без какой-либо интонации, но уже кое-что понимает.
А действительно, что? Он уже умеет делать мясной фарш и желтоватый напиток, похожий на сладкое жирное молоко. Молоко 'Уолли'? Тоже каннибализм? Неожиданно я понял, чего мне так сильно не хватало: представляете, брюссельской капусты!
– Мороженое?
– Что. Мороженое.
Действительно, что?
– М-м-м… Молоко. Сахар. М-м-м… – Какого черта, почему я не знаю, из чего оно делается? Я прекрасно могу себе его представить, даже на вкус – аж мурашки по спине побежали и в животе свело. Ванильное мороженое. Я его больше всего люблю. Я даже знаю, как выглядит плод ванили. Но не думаю, что плод ванили можно получить из содержимого тела Уолли Мансена.
Робот протянул руку и еще раз медленно погладил меня по голове.
Я сказал:
– Оно холодное. Замороженное. Но не такое твердое, как лед… – И тут я понял, что на планете не холодно, может, робот вообще не знает, что такое лед. – Оно мягкое. Кашеобразное. – Я беспомощно пожал плечами. – Наверное, оно такое из-за жирности.
Я прошел вслед за роботом на кухню. Мне было интересно, что же он собирается делать. К черту, возможно, и я смогу запускать синтезатор? Робот всего-навсего дотронулся пальцами до четырех кнопок – две были расположены с одной стороны панели управления, две с другой. Кнопки стали голубого цвета, а дотом робот замер и стоял без движения примерно минуту.
Раздался тихий булькающий звук, и неожиданно из нижнего желоба появился шарик белого мороженого. Наверное, около кварты. Робот достал из буфета тарелку, положил мороженое на тарелку и протянул мне.
– Мороженое.
Я взял тарелку, понюхал шарик мороженого.
– Наверное. – Но пахло оно совсем не как мороженое. Вернее, не совсем как мороженое. – А ложка у тебя есть?
– Нет. Ложка.
Я вздохнул. Его можно попросить даже коктейль из Макдональдса. Я высунул язык и лизнул шарик. Нет. Это не мороженое? Больше похоже на жирные сливки. Наверное, таким было бы мороженое без вкусовых добавок.
– Ничего, вполне. Спасибо. – Я откусил кусок побольше и запачкал все лицо. Да, с консистенцией все в порядке.
Потом я умылся над раковиной в ванной комнате, вернулся в гостиную и свернулся клубочком на полу, намереваясь заснуть. Я еще не спал, когда вернулся робот. Он сел рядом со мной на корточки, протянул руку и нежно погладил меня по волосам. Холодные, металлические пальцы, но все равно приятно.
Бывали дни, когда я просыпался с ощущением какого-то неописуемого счастья. Я вволю ел. Отдыхал. Мне было с кем поговорить. Если это можно так назвать. Свет из окна падал наискось, будто я проспал. На сером ковре этот свет казался оранжевым.
Я встал, потянулся, прислушался, как хрустнули хрящи на спине. Оттого, что я спал на полу, я чувствовал себя намного лучше, чем после всех мягких матрасов в родительском доме. Мать обожает мягкие матрасы и считает, что они должны нравиться и всем остальным.
Помню, как по утрам потягивался и хмурился отец. Интересно почему?
Я подошел к двери и вышел на крыльцо. Было тепло, легкий ветерок ласково касался моего обнаженного тела. На перилах висели мои вещи. Они высохли, но словно задубели. Стирка в простой воде не дала почти никакого результата. Я попробовал объяснить роботу, что такое мыло, но у него получилось что-то вроде кулинарного жира 'Криско' – приятное на вкус и на запах вещество, которое я в результате просто-напросто съел.
Я вывесил вещи на улицу для просушки и позабыл о них, они вымокли под кислотным дождем, и брюки даже посветлели, местами на них видны светлые подтеки.
