посторонней помощи.
– Наконец-то, – радовалась тирамиса, – добыли камень?
– Добыли, как не добыть. Мы легендарно бились с огромным черным змеем, победили его с величайшим трудом! У меня вон, все лапы искусаны, изгрызены, искромсаны!
Тут вынырнули Мира с Ромом, и дофа поспешно умолк.
– Опять вылезти не можешь?
– Не могу, – Жигу усиленно работал лапами, оставаясь на плаву.
– Мира, давай вместе подтолкнем нашего лебедя, чтоб его вынесло на берег.
Как только Жигу оказался на каменном полу, тирамиса бросилась за полотенцами и покрывалом, но на этот раз дофа пребывал в хорошем настроении и истерик закатывать не собирался.
– Всё, поднимаемся наверх, – сказал Ром, и Миру охватила дрожь волнения.
Собрав все имущество, которого в подземелье скопилось больше, чем достаточно, друзья начали свое восхождение по каменным ступеням. В полной темноте они осторожно шли друг за другом. Мира прижимала к груди пять свертков с солнечными камнями, казалось, она чувствовала тепло сквозь ткань. «Хоть бы все получилось, – как заклинание повторяла про себя девочка, – только бы солнце вернулось, и все очнулись, пришли в себя… и больше никогда не ругались!»
– Последняя ступень! – сообщил шедший первым Ром, и открыл деревянную дверь.
В замке царила такая же кромешная тьма, как и на лестнице. Окна были такими темными, будто их закрывали плотные черные шторы, – на небе не виднелось ни звезд, ни других светил, только густая чернильная тьма. Пока Мира стояла у окна, завороженная густым, тяжелым мраком, Ром успел раздобыть пару светильников и три свечи. В доме засияли теплые желтые огни.
– Предлагаю не терять времени, – сказал флоин, – поднимаемся к себе, переодеваемся и двигаемся к Чаше Зла.
– А она далеко?
– Если в Зарабии только одна гора и именно на ней находится Чаша, значит, недалеко.
– Ты знаешь, где это?
– Приблизительно.
Поднявшись в свои гостевые покои, Мира открыла дверь, чувствуя, что не была здесь уже много лет, хотя прошли считанные дни. Навстречу вышла Ми.
– Здравствуйте, – она улыбнулась, но глаза ее остались тревожными и грустными, – как вы?
– В порядке, – следом вошел Ром, – только мы мокрые, голодные, и уставшие.
– Солнечные камни…
– У нас!
Лицо Ми посветлело. Тихонько скрипнула дверь, ведущая в сообщающиеся покои, и показалась настороженная мордочка Аксельбанта.
– Бантуша! – Мира бросилась к своему любимцу, но вовремя вспомнила, что она мокрая насквозь.
– Ой! – воскликнула Ми, когда в дверном проеме показалась лысая голова с клювом. – Кто это?
– Это птичка, она с нами.
Пока сушились и переодевались, Ми спустилась на кухню и принесла поднос с угощением для всех.
Мира и наконец-то проголодавшийся Ром уплетали бутерброды со слегка зачерствевшим серым хлебом, Жигу щелкал орехи и сорил на пол, а Яра сидела за столом просто за компанию.
– Как дедушка?
– По-прежнему, – Ми присела в уголок на низенький диванчик, – кот от него не отходит, так и спит на его коленях.
– Молодец, Бантуха, – Мира погладила громко мурлычущего кота, – знаешь свое дело. Ми, можно вас попросить об одном одолжении? Понимаете, некоторые камни на цепочках, некоторые нет, но отверстия имеются у всех, нельзя ли продеть в них какие-нибудь шнурки или тесемки?
– Конечно.
Ми принесла свою сумочку с рукодельем, Ром передал ей камни.
– Только оборачивайте каждый тканью, чтобы они не соприкасались, – сказал флоин, – им еще рано встречаться.
– Пойду с дедушкой поздороваюсь, – Мира встала из-за стола, взяла свечу и пошла к двери в сообщающиеся покои. Жигу собрался, было, вместе с ней знакомиться и здороваться с дедушкой, но Ром остановил его, отрицательно качнув головой.
– А что такое? В чем дело? Я не достаточно прекрасен сейчас для такого момента?
– Не в тебе дело. Позже объясню.
– Ладно, как скажешь, – и Жигу принялся слоняться по комнате, осматривая интерьер. Воняло от мокрой птицы, как от старой гнилой перины, и Рому пришлось открыть все окна, чтобы никто не задохнулся.
Мира тихонько вошла в комнату дедушки. В камине весело потрескивали дровишки – догорала какая-то очередная мебель, отблески пламенных языков танцевали на полу. У камина сидел Марит, его лицо, как и прежде, было неподвижным, взгляд застывшим.
– Привет, дедуль, – Мира присела на пол рядом, – рада тебя видеть.
Ступая мягкими лапами, вошел Аксельбант и привычно запрыгнул дедушке на колени.
– Весна в этом году выдалась богатой на приключения, три мира пришлось обойти, чтобы устранить последствия нашей с Нингой ссоры. Иными словами – карнавал в Буэнос-Айресе, песни и танцы ночи напролет. Но теперь все будет в порядке, все наладится, дедуль, обязательно наладится…
Сквозь туманную пелену слез Мира смотрела, как красиво танцуют огненные лепестки, не замечая, как подрагивает левая рука Марита – он тихонько гладил Аксельбанта.
Глава тридцать девятая: Гора Фумия
Яру решили оставить дома, к горе Фумии отправлялся проверенный и закаленный отряд в составе: Ром, Мира и просохший, но все равно еще воняющий гнилой периной Жигу. Настроен он был по- боевому.
– Возвращайтесь поскорее, – провожали их Ми, тирамиса и Бант, – удачи вам!
– Спасибо! Все сделаем в лучшем виде!
Омертвевшая Зарабия встретила их суровой тишиной, непроглядным мраком и пронизывающим холодом. От свечи Ром зажег два самодельных факела, один оставил себе, второй отдал Мире. Жигу притих и закручинился, увидав, что случилось с красивым солнечным миром.
– Да, – сказал он, вздыхая, – ради этого стоило так надрываться, в воду лезть, по мирам ходить…
О том, что ему обещали заплатить золотом и бриллиантами, он уже не вспоминал. Через палисадник они вышли к широкой дороге, ведущей в Белый Лес.
– Ром, ты точно знаешь, где находится эта гора? – уточнила Мира.
– Да, каждый зарабиец это знает.
То и дело по пути встречались оцепеневшие люди, застывшие в самых разнообразных позах, что наводило на сравнение с жутковатым музеем восковых фигур. Попалась пара прозрачных, напуганных флоинов. Увидав живых людей, они бросились к друзьям, едва ли не со слезами радости. Узнав, куда компания держит путь, флоины присоединились.
– Сворачиваем, – сказал Ром, и они углубились в чащу, похожую на заброшенный яблоневый сад.
Чем ближе становилась гора Фумия, тем больше набиралось сопровождающих флоинов. Помимо прозрачных, шли и такие, как Ром, и черно-белые. В такой большой компании Мира распрощалась со своими страхами, которые одолевали от самого дома – то дерево кажется страшным человеком, сухим и черным, то ветки кустарника уцепятся за джинсы, а чудится, что кто-то схватил и не пускает, то наступишь в маленькое болотце, всхлипнет земля, а кажется, что где-то рядом мается злой дух…
– Далеко еще? – недовольно засопел Жигу, устав выпутываться из веток и колючих кустарников.
– Нет, нет, – наперебой загалдели флоины, – почти пришли, скоро покажется.
И вправду, вскоре тьма сгустилась и выросла горой, окутанной багровыми испарениями. Вершина ее была охвачена грязно-лиловым заревом, на фоне которого черным силуэтом вырисовывалась гигантская Чаша Зла, по форме напоминающая кубок для вина без ножки. От этого зрелища Мире сделалось не по
