— В сторону правого борта. Метров двадцать. Над поверхностью появилась пара глаз.
Я смотрел теперь в другом направлении, пытаясь не подавать вида, что я что-то заметил. Ее взгляд тоже был обычным.
— Ты прав, — сказала она. Кем же мог быть один из наших ночных посетителей?
— Глаза по правой стороне у того, что фыркнул мне в лицо, — сказал я. — Но у этого сверху, как раз, чтобы смотреть.
— Ты хочешь стрелять? — Нет. Это может быть
— Не болтай, — сказала она. Она провернула пропеллер испытывая, затем стала устанавливать двигатель в рабочее положение. — Направимся в его направлении? — спросила она.
— Он только поднырнет, сказал я. — Мне даже кажется, что он последует за нами. Он мог бы даже постепенно принять наш облик. Возможно, мы напоминаем ему еду.
— Все что у нас есть, это некоторые образцы ткани от мертвых существ на островке, — заметила она. — Я захватила их.
Ангелина завела мотор и направила лодку в сторону нашего движения. Затем я оглянулся назад, на наблюдателя. Он исчез.
— Сможем ли мы убраться с его территории к вечеру? — спросил я ее.
— Не знаю, — ответила Ангелина. — Мы можем вскоре получить новую поломку. Тебе что, не терпится прогуляться?
Особенного желания пройтись пешком я не испытывал, но перебираться вброд мне и вовсе было не по нраву. Я сказал об этом.
Небольшое создание похожее на ящерицу-василиска промчалось через плотики из листвы к бортовому отверстию, демонстрируя как можно бежать с гибким горизонтально качающимся хвостом. Разноцветные насекомые усеяли купол везде, где было пустое пространство, и отдыхали. Светило солнце, но на западе появились крупные облака, которые медленно продвигались к нам. Было очевидно, что нам не избежать и мы все равно попадем под дождь.
Ангелина открыла одну из пластиковых сумок и начала осматривать ее содержимое.
— Эта, молочного вида гадость, которая сочилась вместе с кровью, сказала она, — была необычна.
— Это выглядит как гель, который сочится из мертвых слизняков в смертельных выделениях, — заметил я.
— Существо, на которое ты наступил было беспозвоночным, не так ли? сказала она.
— Верно.
— Но другое было обычной жабой. Нет никакой связи.
— Вероятно нет.
— Беспозвоночные используют тур горное давление для того, чтобы сохранить свою форму, — сказала она. — Ты надеешься на их выделения. Не надейся, что такое же выделение у позвоночных.
— Не много мы сделаем, если будем придерживаться какой-то одной идеи об их биохимии, — отметил я.
— Есть что-то основательно странное в животном царстве их жизненной системы, — упрямилась она. Я не собирался противоречить ей.
— Разумные амфибии невозможны, — сказал я. — Взгляни на пальцы земных лягушек. Нетрудно представить их модифицированными в руки с отстоящими пальцами. Некоторые разновидности жаб очень хорошо хватают, на самом деле. Живя главным образом под водой, они обладают потенциальной возможностью развить крупные головы для того, чтобы говорить. Всматриваясь в это объективно, можно заинтересоваться, почему же лягушки не сделали этого на Земле? Как расточительно изобретать рептилий и млекопитающих, чтобы достигнуть по-настоящему вершинного образца. Если бы условия были бы верны для земных амфибий, путь, который они преодолели здесь… мы могли бы произойти от собственных жаб.
— Бородавки и все такое прочее, — добавила она.
— Не помнишь ли чего-то подобного у тритонов? — спросил я ее.
— Насколько помню, нет.
— Жаль, наше управление этими эксцентричными особями приводит их к вымиранию, — заметил я. — Было бы интересно увидеть тритонов и аксолотлей во плоти. — Еще глаза, — сказала Ангелина. — Снова по правому борту на том же расстоянии. Две пары.
Я посмотрел. Они снова маячили там. Не двигаясь. Только следили за нами и пыхтели.
— Они не используют копья, — сказал я. — Они не могут.
Я не был достаточно уверен, хотя и утверждал так.
— Зонды никогда не отмечали что-либо подобное им, — сказала она.
Мы оба знали, что это ничего не значит. Существует миллион мест на Земле, где вы можете скинуть зонд, который сидел бы годы, но так и не обнаружил бы ничего более интересного, чем насекомые. Вы можете приземлиться посреди зоопарка или национального парка и все еще ничего не увидеть.
Я вызвал «Ариадну» для того, чтобы получить новые точные координаты нашего положения. Дежурный офицер передал данные мне и успокоил меня тем, что мы приблизились к краю заболоченного района и что недалеко уже сухая земля.
— На вашем месте я попытался бы найти реку, — сказал он. — Там большие отмели, поэтому лучше передвигаться глубоководным, с тихим течением, водным путем.
— Я полагаю, вам неизвестно, есть ли поблизости удобная река? спросил я.
— Я не знаю, — сочувственно произнес он. — Но не могу утверждать, что ее нет.
Я поблагодарил его дружелюбно. Когда он попрощался, вмешался другой голос.
— Привет! — сказал он. — Это — Везенков. Заключение было неправильным. Не аллергия. Все скрыто и закончено. Нет вируса. Смерть от яда.
— Яд! — воскликнул я. — Какая разновидность яда?
— Одно исследование, — сказал он. — Я знаю, но нужно доказательство. Легко. Несколько минут. Ждите.
Я медленно опустил микрофон.
— Держите связь, — сказал дежурный офицер. — Я проинформирую капитана Джухача.
Везенков, тем не менее не стал ждать. Он ушел.
— Зено? — спросил я.
Ответа не было.
Я все еще ждал, пока не подошел Джухач. — Что за отравление? — хотел знать он.
— Я не знаю, — ответил ему я. Затем он стал вызывать Зено и Везенкова. Никто не откликался на его просьбы. Прошло только несколько минут, как Везенков приступил к работе.
Пропеллер натолкнулся на своеобразную лиану, и лодка начала крениться. Едва я вытянул ее из воды, как пошел дождь. К тому времени, когда я очистил пропеллер, Везенков все еще не отзывался. Прошел, по крайней мере, час, пока он ответил.
— Нужно использовать лабораторию, — сказал он. — Извините. Всего лишь две пары рук. Во всяком случае, это — правда. Яд в воде. Пили ее с кофе.
— Вы имеете в виду, что их водный запас стал непригодным? — пришло от Джухача.
— Да, — ответил Везенков. — Отравление нервно-паралитическим ядом. Подобным некоторым видам яда земных змей. Или земное химическое оружие. Несомненно.
— Как это произошло? — захотел знать капитан.
— Легко, — сказал Везенков. — Просто кровожадный убийца.
На мгновение нависло абсолютное молчание.
— Повторите снова, — попросил я.
— Есть убийца, — сказал он. — Нет никакого сомнения. Одна деталь. Девятнадцать мертвецов.
— Поэтому?
— Должно быть двадцать. Один ушел. Бесследно.
— Вы говорите, — медленно сказал капитан, — что один из членов команды убил девятнадцать других
