сказал:
– Если со мной что-нибудь случится и я должен буду уехать надолго из страны, ты не очень переживай.
– Что может случиться, Рашид? – испугалась она.
– Всякое, – уклонился он от ответа, понимая, что телефон могут прослушивать. – Я пошлю тебе конверт с письмом, ты его прочти. И делай все так, как там написано.
– Конечно, – ответила жена. Она была понятливой женщиной.
Он подробно описал ей все банки, в которых хранились его сбережения. Написал, где можно найти документы и купчие на их дома в Москве и Санкт-Петербурге, на их дачи под Москвой и на Алтае, на их зарубежные дома во Франции и Финляндии. Не забыл напомнить даже о тайнике, правда, не уточнив, где он находится. Жена была единственным человеком, которому он доверил тайник, сделанный год назад на их даче.
Отправив письмо, он позвонил Элине на дачу.
– Собирайся, – приказал, – когда приеду, чтобы тебя там не было.
Молодая женщина, привыкшая беспрекословно исполнять любые его пожелания, молча положила трубку. Ровно в час дня он приехал на дачу. Элина в это время уже направлялась в аэропорт Домодедово, чтобы через Сочи и Трабзон улететь в Турцию. По инструкции, которую она получит в аэропорту и вскроет только в самолете, Элина должна была перелететь затем в турецкий город Измир и, сняв номер в отеле «Марла», ждать сигнала Касимова. Перед отъездом молодая женщина получила десять тысяч долларов наличными и категорический запрет пользоваться любыми кредитными карточками – по ним можно было определить ее местонахождение.
Получив известие о том, что Элина уже в воздухе, Касимов немного успокоился. Он все-таки боялся этой встречи, которая должна была состояться в три часа дня. В два часа Семен и его люди уже были рассредоточены по всей территории дачи и готовы к приему «гостей».
Касимов сидел в большой гостиной, слушая доклад Семена. Он не предполагал, что все слова его подручного передаются с помощью находящегося под столом «жучка» и их слышит его главный противник, находящийся в пяти километрах от дачи.
В два часа двадцать минут приехал Ринат Хайфулин и вручил ему билет и паспорт. Касимов отправился в другую комнату обедать, предусмотрительно приготовив к этому времени чемоданчик, куда сложил около ста тысяч долларов наличными и пистолет, который готов был применить в случае необходимости.
Ровно за десять минут до назначенного времени позвонил его опасный гость, подтвердив, что они едут на дачу. Он попросил заранее открыть ворота, чтобы два их автомобиля могли въехать на территорию.
– На каких машинах вы будете? – на всякий случай уточнил Касимов. – Конечно, на джипах, – рассмеялся тот в ответ.
Касимов больше ничего не спросил. Отключившись, он посмотрел на Хайфулина.
– У меня ощущение, будто он отлично знает, что здесь происходит.
– Нет, – успокоил Хайфулин, – у тебя начинается мания подозрительности. Это мнительность, свойственная всем нервным натурам.
– Я не нервный! – крикнул Касимов. – Я осторожный. Давай на всякий случай сделаем так. Ты останешься здесь и будешь руководить операцией. А я уеду в аэропорт. Во-первых, у меня должно быть алиби, а во-вторых, это не мое дело – участвовать в перестрелке.
– Раньше нужно было уезжать, – пробормотал Хайфулин, – уже почти три часа. Они наверняка катят навстречу.
– А я уеду через лес, – хитро улыбнулся Касимов, – эту дорогу, кроме меня, никто не знает. Мы уедем вдвоем с моим водителем, он отвезет меня в аэропорт.
– Вдруг тебя узнают по дороге? – засомневался Хайфулин.
– А парик для чего? – спросил Касимов. – У меня такой грим есть – американский, прямо из Голливуда. Родная мать не узнает. Все натуральное. Только будет к тебе одна просьба.
– Да, конечно, – поднял голову Хайфулин.
– Если сумеешь, лично прибей моего главного гостя. Или отрежь ему голову и сохрани для меня. Это будет лучший подарок.
Он сказал это в гостиной, не подозревая, что его слышит человек, о чьей голове они говорили.
– Быстрее, – сказал этот человек, – нужно найти дорогу в лес. Он хочет удрать.
ГЛАВА 20
Продолжение событий. День четвертый
Еще вчера вечером, когда мы разбирались с картами, я заметил, как она смотрит на мой протез. Ох как я не люблю, когда на меня так смотрят. Уважительно, словно я герой, и сострадательно, как будто инвалид. Какой я, к черту, герой, если даже не понял, что тогда со мной случилось. Просто снаряд попал не туда, куда нужно. Попади он чуть выше, и мне оторвало бы голову. А что касается моей инвалидности, то особенно жалеть меня не стоит. Я со своей одной правой стою нескольких здоровых мужиков. Недавно в США одного даже выдвинули кандидатом в президенты, несмотря на то, что у него парализована правая рука. Не левая, как у меня, а правая, и не кисть, а целая рука. Если он может быть президентом США, то почему я должен быть инвалидом?
Это, кстати, вопрос и ко всем моим корешам по афганской, да и по чеченской войне. Если ты инвалид, не сиди и не хныкай. Займись чем-нибудь, найди себе дело по душе, докажи, что ты еще все можешь. А если вообще ничего не умеешь делать, то возьми винтовку и иди убивать, как я. Тоже дело, за которое неплохо платят. Только не сиди дома и не жалуйся.
С самого раннего утра мы отправляемся в Люцерн на поезде. Двое наших провожатых со своими рыбьими лицами входят в вагон и садятся в конце его, словно не знают ни меня, ни мою спутницу.
Места здесь очень красивые. Конечно, не такие, как в Сибири, но красивые. А когда мы оказываемся в Люцерне, я вообще поражаюсь. Как будто в кукольный город попали. Будто Буратино нас сюда привел. Помните сказку про папу Карло и Буратино? Я только недавно узнал, что на самом деле это сказка про Пиноккио и папу Карло. Ну не важно, как называть деревянного человечка. Главное, что Буратино привел всех в мечту, а Пиноккио пошел учиться. Может, в этом состоит глубинное отличие русского человека от западного?
В их сказке все кончается тем, что Пиноккио идет учиться и радует папу Карло своими успехами. В Европе знают, что главные слагаемые успеха – это учеба и труд, учеба и труд, учеба и труд. А у нас все еще верят в мечту, в золотой ключик, которым можно открыть дверь и без труда получить все. Мы по-прежнему верим в сказку, считая, что все можно получить сразу, без усилий.
Люцерн не просто красивый город. Это как раз тот город, который лежит на полпути между Цюрихом, находящимся на северо-востоке страны, и крупными городами, находящимися на юго-западе. А ведь очень богатый человек, каким, безусловно, был Рашид Касимов, не поедет в обычную деревню или поселок. Ему нужен роскошный отель, факс, телефоны. Словом, современный город с инфраструктурой. Как раз такой, как Люцерн.
Я объясняю Надежде задачу, даю ей фотографию и отправляю ее в город. А сам иду в ресторан, и эти двое придурков почти полдня тоже сидят со мной в ресторане, ожидая, когда я наконец начну искать исчезнувшего коммерсанта. А я после ресторана гуляю по парку, делая вид, что не замечаю зверских выражений на лицах моих провожатых.
Надежда объявляется только в третьем часу. Уставшая, но счастливая. Уже по ее глазам понимаю: наша поездка сюда увенчалась успехом. Она быстро учится делу: на этот раз не кричит, ничем не выдает себя, словно нарочно хочет меня немного подразнить. И только когда она быстро поглощает салаты и горячую еду, я первым не выдерживаю.
– Почему молчите о деле? – спрашиваю сердито. – Перестаньте есть и скажите, наконец, обнаружили здесь его присутствие?
– Угу, – кивает она, набивая рот. В этот момент она похожа на большого ребенка.
– Где? – требую я, оглядываясь на наших контролеров. Их девушка явно не интересует. Им интересен только я. Дуракам и в голову не может прийти, что самую важную часть операции я доверил переводчице.
– В «Гранд-отеле» его узнал портье, – заговорщицки шепчет она. – Он подтвердил, что этот коммерсант
