действительно пропадут или будут заморожены. А этого допустить нельзя. Нужно просто позвонить и узнать, благо сейчас сотовые телефоны есть у всех, в том числе и у него.
Кондаков смотрел на этого громилу почти весело. «Пусть мучается», – думал он облегченно. И вдруг, к своему ужасу, увидел, как убийца достает из кармана пиджака сотовый телефон, собираясь звонить более компетентному человеку. Кондаков понял, что проиграл не просто партию, а свою жизнь.
Убийца набрал чей-то номер. Кондаков ошеломленно оглядывался по сторонам. Сопротивляться невозможно. Этот тип сразу убьет его, просто задушит голыми руками. Оставался последний шанс. Он покосился на балконную дверь.
Незнакомец наконец установил связь.
– Это я, – сказал он хриплым голосом, – звоню из Будапешта. Все документы и счета оформлены на него. Что мне делать?
Видимо, поняв, в чем дело, абонент начал ругать своего посланца и так яростно, что тот метнул на Кондакова взгляд, не обещавший ничего хорошего. И тогда Кондаков принял решение. Он вскочил с пола и, бросив в незнакомца стоявший на столике телефон, рванулся к балконной двери. Она была приоткрыта.
Он вскочил на балкон. Незнакомец уже бежал следом. «Если он затащит меня внутрь, то обязательно убьет», – понял Кондаков и с диким криком рухнул с третьего этажа вниз. Незнакомец успел только проводить его взглядом. Затем, пробормотав сквозь зубы проклятье, схватил «дипломат» и выскочил из номера.
Кондаков не разбился, хотя сломал обе ноги и три ребра. Когда его отвозили в больницу, он был без сознания. Но его потенциальный убийца этого уже не видел. Он ехал в аэропорт, торопясь вернуться в Москву, где его ждали.
ГЛАВА 6
Начало событий
Вечером этого дня меня уже ждут в другом месте. Я позвонил по телефону, который мне дал Глухарь, и они подтвердили, что готовы к встрече. Однако мне нужна была не просто встреча. Я не могу заявляться на свидание со своей «левой», демонстрируя клиентам столь хорошо запоминающееся отличие. Поэтому заранее отказался от встречи в отеле и сам назначил место – в полутемном проходном дворе, где уже назначал подобные свидания.
Устроить там засаду практически невозможно, я знаю это место с детства. Хотя клиент особенно и не возражал, но все же сказал что-то неприятное, однако так быстро, что я не успел ничего толком понять.
Свидание состоялось ровно в семь часов вечера. Я люблю это число – семь. Древние говорили, что оно счастливое, и я не раз убеждался в справедливости такого утверждения. Уже в половине седьмого я был на месте. Дворик очень интересно устроен. Он прекрасно просматривается с двух точек, которые я знаю. Оттуда я, конечно же, наблюдал за прохожими. Ничего похожего на засаду не было, но я все равно внимательно присматривался. В нашем деле очень важно, во-первых, не торопиться, а во-вторых, быть наблюдательным. Иногда даже кошка, пробегающая по двору, может сказать больше, чем все прохожие, вместе взятые. Ведь кошка наверняка шарахнется от незнакомых людей, тем более спрятавшихся в укромном месте.
Без одной минуты семь появляется мой «клиент». Я его сразу узнаю. У него внимательный взгляд профессионала, но он, ни разу не позволив себе обернуться, точно идет к намеченной цели. Но идет медленно, контролируя ситуацию, просматривая пространство вокруг. Это был настоящий мужик. Правда, мне не нравилось его лицо. Слишком жестокое и надменное. Такие тонкие губы не могут принадлежать нормальному человеку. Он немного садист в душе, это чувствуется и по лицу, и даже по его пружинистой походке. А я садистов не люблю. Если я должен кого-то убивать, то это моя вынужденная профессия. Ничего другого я делать просто не умею. Но это не значит, что я от процесса убийства должен еще и получать удовольствие. Это всегда тяжело и грязно. А этот тип, кажется, готов получать удовольствие, и поэтому он мне в напарники никак не подходит.
Через три минуты я отправляюсь к нему в подъезд, но не через двор, а войдя в дом с другой стороны. Он уже стоит у окна, глядя вниз. В подъезде сыро и темновато, но лица друг друга мы видим.
– Добрый вечер, – говорю я, – меня прислал Глухарь.
– Я знаю, – быстро кивает незнакомец. – Мы хотели с вами поговорить.
– Говорите, – пожимаю я плечами.
– Прямо здесь?
– А вы хотите разговаривать, лежа на диване? Можете сесть на подоконник, если устали.
Он усмехается. Неприятно так, гадко. Я еще подумал, что ему в руки лучше не попадаться.
– Хорошо, – он усаживается на подоконник, – раз вам так больше нравится, давайте разговаривать здесь. Он сообщил вам наши условия?
– Миллион долларов, если я найду нужного вам человека. Я все-таки не до конца верю в эту абсурдную цифру, ни один человек в мире не стоит миллион долларов. Таких цен просто не существует.
Тем не менее этот тип кивает:
– Да. Мы готовы заплатить миллион долларов, если вы найдете этого человека.
– Живым или мертвым? – уточняю я на всякий случай.
– Нет-нет, – быстро говорит он, – только живым. О своем ремесле лучше забудьте. Только живым.
– У меня нет никакого ремесла, – говорю я, и мы оба смеемся.
– Я совсем забыл, – признается незнакомец, – и тем не менее постарайтесь найти его только живым. Это все, что мы от вас хотим.
– Вы уже пробовали его искать?
– А как вы думаете?
– Давно ищете?
– Шесть месяцев, – мрачно говорит незнакомец, – но он словно сквозь землю провалился.
– Он действительно инсценировал свои похороны?
– Да. Это нас и ввело в заблуждение. Мы считали его погибшим и только потом догадались, что он нас просто обманул.
– Интересный тип, с большим юмором.
– Да, такой любитель анекдотов, – угрюмо соглашается незнакомец, – которого вы должны найти.
– Теперь расскажите мне по порядку, кто он, где раньше жил, чем занимался и как «умер»? И не забудьте добавить, почему именно вы его ищете.
– Он остался должен нам большие деньги. Только он знает, где они находятся. Снял их со счетов в швейцарских банках и исчез. Мы ничего не подозревали, потом поняли, что кто-то нас обманул. Расследование показало: это мог быть только этот тип.
– Большая сумма? – равнодушно спрашиваю я, уже понимая, что ради пяти или десяти миллионов они бы не платили такой гонорар.
– Очень большая, – подтверждает незнакомец, но ничего больше не добавляет. А я принципиально не уточняю. В конце концов, это их внутреннее дело. – Он исчез вместе с нашими деньгами, – поясняет незнакомец, – судя по всему, обманул всех, инсценировав собственную смерть. И сбежал в Швейцарию. Куда поехал потом, мы выяснить так и не сумели.
– У него были визы других стран?
– У него был дипломатический паспорт, – хмуро подтверждает незнакомец, – он мог полететь куда угодно. Кроме того, у него были многократная виза Шенгенской зоны и годовая многоразовая виза США. Но поиск ни к чему не привел. Словно сквозь землю провалился.
– А его родные, которые остались в Москве?
Незнакомец молчит. Мне всегда не нравится, когда молчат в подобных случаях. Потом нехотя говорит:
– Мы проверяли и этот вариант. Семья искренне считает, что он погиб. Никто и ни о чем не подозревает.
– На какие деньги они живут?
– Он был достаточно состоятельный человек.
