– Все понял, дорогой. Сейчас приеду. Ты не волнуйся, мы с твоими проблемами быстро разберемся. Я еще хотел тебя спросить насчет той девочки, которая была в последний раз…
– Потом, Арчил, мы все обсудим. Приезжай срочно, – перебил я его, чего никогда раньше не делал.
Он, очевидно, понял мое состояние.
– Уже еду, – сухо сообщил он.
Я убрал аппарат. Нужно осмотреть обе квартиры до прихода Арчила. Что искали здесь грабители? Или это не обычные грабители? Я снова стал осматривать квартиру, прошел в гостиную. Интересно: они включали телевизор, кассеты разбросаны по полу, их вытаскивали из коробок. Кассеты? Кассеты!
Не может быть! Я бросился собирать кассеты. Руки у меня дрожали. Конечно, они просматривали все видеозаписи. Значит, они искали кассету. Или кассеты. Они хотели «изучить» мой «архив» с девочками? Да, так и есть. Пропали все кассеты с моими девочками, все записи, где те демонстрировали свои таланты. Но похитители искали еще что-то. Они искали какую-то конкретную кассету. Но какую? Некоторые, особо ценные, я держу в другом месте. Особо ценные кассеты.
Какая из записей, что мы делали недавно, могла заинтересовать налетчиков? С прокурором из Средней Азии? Но его уже сняли с работы. И потом, азиаты сразу не убивают. Они сначала торгуются, а потом, если нет возможности выкупить материал, присылают убийц. Значит, другая кассета. Недавно Алексей работал… Он снимал… он снимал… Не может быть!..
От страха я едва не пошатнулся. Неужели они искали кассету с Лепиным?! Неужели кто-то узнал, что мы сделали копию с этой записи? Если так, то у меня будут очень большие неприятности. Может, Алексей сказал им про копию? Тогда меня будут ждать на улице и вряд ли оставят в живых. Лепин как-никак вице- премьер правительства.
Я попытался навести в квартире хоть какой-то порядок, когда приехал Арчил. Он позвонил, и я вздрогнул. Сразу пошел открывать. Арчил, поздоровавшись, спросил, что случилось. Я молча провел его в кабинет, где лежал убитый Алексей. У Арчила сразу изменилось выражение лица. Он хорошо знал моего племянника и понял, какое несчастье произошло. Наклонившись к убитому, он целую минуту сидел рядом с ним и затем, поднявшись, сказал:
– Большое горе, Петр, очень большое. Прими мои соболезнования.
– Спасибо, – кивнул я ему, – мне нужно найти тех, кто это сделал. Я хочу знать, кто его убил.
– Понимаю, – ответил Арчил. – Ты можешь мне сказать, почему его убили?
– Из-за меня, – выдохнул я. – Они искали кассеты с нашими записями. Ты ведь знаешь, мы иногда записываем встречи наших клиентов. Но в данном случае у меня не осталось той копии, которую они искали. Они, видимо, не поверили Алексею и поэтому убили его.
– Что это была за запись? – спросил Арчил. Я колебался.
Конечно, нужно бы сказать правду, но как я могу доверить ему такую тайну. Я был в растерянности. Арчил уловил мои сомнения.
– Как хочешь, – равнодушно сказал он, – тогда сам ищи этих подонков, – он сделал движение, чтобы повернуться к двери, но я схватил его за руку.
– Подожди, Арчил, я тебе все расскажу. Мы ведь друзья. Это была запись… Это была запись встречи одного должностного лица с моими девочками.
– У этого «лица» есть фамилия? – мрачно осведомился Арчил.
– Есть, – я все еще тянул, хотя понимал, что сказать придется. – Есть. Это… Владислав Николаевич Лепин, вице-премьер правительства. Он был в постели с тремя моими девочками.
– Какой молодец, – сказал Арчил без всякого выражения. Потом снова посмотрел на Алексея: – Его нужно отсюда убрать. У тебя есть место, где его похоронить? Хотя бы временно. Потом купим место на хорошем кладбище, сделаем справку.
– Какое место? О чем ты говоришь?
– Мы отвезем его к тебе на дачу, – деловито сказал Арчил, – похороним там временно, пока ты нужные справки не купишь. А я попрошу ребят уточнить, кто мог к тебе приехать. Но ты сам понимаешь, что ребятам нужно будет заплатить…
– Это не проблема. Найди мне тех, кто это сделал, – твердо попросил я Арчила.
– Найду, конечно. Мои ребята в машине сидят, внизу у дома. Вызову их, чтобы труп вынесли. Завернут в ковер и положат в багажник. Только тебе нужно с ними спуститься, чтобы соседи ничего не заподозрили.
– Конечно, спущусь.
Мне было очень неприятно, что я буду хоронить Алексея, как собаку, где-то в укромном уголке дачи, но, с другой стороны, Арчил прав, нужно все сделать, как он говорит. Пока я приготовлю справки и куплю место на кладбище, Алексей должен где-то покоиться. А у меня на даче ему будет покойно. Прости меня, Алексей.
– Арчил, – вдруг сказал я неожиданно даже для самого себя, – у меня украли «браунинг». Ты можешь срочно найти мне ствол?
– Тебе нужен пистолет? – не поверил Арчил.
Он напомнил мне техасца, который стоит у нью-йоркской синагоги. Стоит и смотрит на негра, который собирается туда войти. Техасец останавливает негра и с сожалением говорит ему: «Парень, тебе мало, что ты негр, ты еще и еврей?» Если сейчас посмотреть на Арчила, то можно понять, о чем он думает. «Тебе мало, что ты сутенер, ты хочешь еще владеть и незарегистрированным оружием?»
– Мне нужен ствол, – твердо говорю я ему.
– Раз нужен, значит, получишь, – говорит Арчил с неистребимым грузинским акцентом и достает телефон, чтобы позвать сюда своих людей.
Интерлюдия
Заседание правительства началось без вице-премьера Лепина. В секретариат передали срочное сообщение для премьер-министра. Сегодня утром при выезде на работу Владислав Николаевич Лепин неожиданно почувствовал себя плохо. Он вернулся домой и вызвал машину «скорой помощи». С диагнозом «острый приступ ишемической болезни» Лепина госпитализировали. Узнав о случившемся, премьер даже обрадовался: это был лучший выход из создавшегося положения. Ведь комиссия, которой руководил Лепин, подготовила выводы, совпадавшие с мнением президента. А премьер не хотел и не мог идти против решения президента.
Он провел заседание правительства довольно четко. Одним из первых вопросов был доклад комиссии Лепина, который вместо заболевшего вице-премьера сделал министр энергетики. Решение было одобрено, и премьер с удовлетворением отметил, что оно не вызвало споров. Он вернулся в свой кабинет умиротворенным. Болезнь Лепина была очень кстати. Теперь можно было свалить на него всю ответственность. Но поздно вечером, когда он уже собирался домой, раздался телефонный звонок. Премьер покосился на аппарат. Об этом телефоне прямой связи знали всего несколько человек. Телефон прозвонил еще раз, и премьер поднял трубку.
– Правительство поддержало предложение Лепина? – услышал он яростный шепот Тальковского.
– Это были выводы комиссии, утвержденные на президиуме, – недовольно сказал премьер, гадая, откуда банкиру стал известен номер этого телефона.
– Но ведь Лепин не явился на заседание правительства. Вы могли бы отменить сегодняшнее заседание или перенести этот вопрос на другое заседание.
– Нет, не мог, – раздраженно сказал премьер, – мы и так затянули с решением этого вопроса. Я вам в прошлый раз говорил, а вы меня не поняли. Данное решение принято не только под давлением комиссии. Таково было и решение президента.
Он вдруг испугался, что их могут подслушать. Ведь это телефон обычной городской связи. И все-таки интересно, откуда банкир узнал номер его телефона.
– Лепин здоров как бык, – рассерженно сказал Тальковский, – вы ведь понимаете, что он намеренно придумал этот трюк с сердечным приступом, чтобы не появляться на заседании правительства.
– Я привык доверять своим людям, – с трудом сдерживаясь, заметил премьер-министр, – его сегодня утром госпитализировали. Не думаю, что можно притвориться до такой степени.
– Он симулирует. Вы должны были вытащить его на заседание правительства.
Премьеру было особенно неприятно слышать слово «должны». Почему этот банкир полагает, что можно
