Рис. 8
Герменевтика информационной войны имеет решающее значение. Противники, обмениваясь информационными ударами, допускают утечки. Иногда (и надо понимать, когда именно) они по определенным причинам используют средства массовой информации для разговора между собой на особом эзоповом языке. Эти случаи надо научиться вычислять и использовать. Причем с предельной корректностью. Даже в пределах дезинформационных (иногда говорят «активных») мероприятий противники должны задействовать какую-то дозу достоверной информации. Иначе «активки» не работают. Герменевтика информационной войны предполагает умение отделять зерна от плевел, а дозу достоверной информации, размещенную в «активке», от шлакового дезинформационного наполнителя.
Кто-то путает сплетню с достоверной информацией. Этот «кто-то» должен заняться чем-то другим, а не исследованием элиты. Кто-то с негодованием отбрасывает сплетни. И этот «кто-то» также потерян для нашей неблагодарной профессии. Оставаться в рамках профессии может только тот, кто занимается герменевтикой мифов. Кто способен построить классификацию этих мифов. И в рамках каждого классификационного элемента использовать те процедуры, которые позволяют выделить в мифе ценные (пусть даже и неоднозначные) зерна истины. Потом надо с помощью сложных процедур снимать неоднозначность полученной информации.
Такой труд крайне неблагодарен. Но только он позволяет добавить к так называемой официальной информации весьма нужные (а порой бесценные) информационные зерна. Здесь, кстати, следует расшифровать понятие «так называемая официальная информация». Речь идет не об апологетических высказываниях и сведениях, неизбежно сопутствующих действующим персонажам высокого статуса. Речь — о той скудной несомненности, которая в значительной части официализируема. О более или менее безусловных фактах жизненного пути (это редко мистифицируется, хотя в советский период приходилось сталкиваться и с мистификациями). О фактах, сообщенных официальными источниками и не вызывающих разночтений (тогда-то сняли, тогда-то назначили). И о других — сухих и трудно оспариваемых — сведениях, содержащихся в различных (чаще всего официальных — отсюда и название) источниках.
Канал № 4 — политология элиты. Элиты борются за власть. Точнее, за позиции на игровой доске. Эта борьба за власть иногда осознается участниками, а иногда ведется ими автоматически. Но она всегда ведется. И именно превращение персонажа (в том числе не осведомленного об этой борьбе) в фактор борьбы — в значительной степени содействует осуществлению искомой «элитной трансформации».
Канал № 5 — экономика элиты. Нет элит вне борьбы за ресурсы. В том числе и ресурсы материальные. Это могут быть очень разные ресурсы. Иногда скрываются не только типы осуществляемых действий, но и заинтересованность в ресурсах как таковых. Но рано или поздно нечто в этом смысле проявляется. Элитная экономика очень часто носит теневой характер. Но без ее учета реконструкция элитного феномена и игровой фигуры никогда не будет полной.
Канал № 6 — специальный. Нет элит вне задействования элитного спецслужбистского фактора. В какой степени и как элиты задействуют этот фактор? Мера достоверности ответа на этот вопрос может быть разной. Но в реконструкции это должно быть учтено обязательно.
Канал № 7 — идеологический. Элита обязательно будет участвовать в войне за смыслы. Такое участие может носить прямой и косвенный характер. Но там, где идеология, там открытость. А значит, и большая достоверность. Поэтому идеологической специфике всегда надо уделять самое существенное внимание.
Канал № 8 — конфликтологический. Там где элиты — там конфликты. Там где конфликты — там и конфликтология. Опять же, специфическая конфликтология. Конфликтология, описывающая именно элитные конфликты, а не конфликты вообще. Жизнь элиты не сводится к конфликтам, но она существенно определяется ими. Конфликты могут быть антагонистическими и зондажно-компромиссными. Короткими и долгоживущими. Сущностными и тактическими. Они часто скрываются от общественности. Отсюда и сам термин «драка под ковром». У них есть ритмы, циклы, фазовые переходы. Все это надо учитывать при трансформации, которая здесь обсуждается.
Канал № 9 — психологический. Психология элиты — это отдельная дисциплина. Между прочим, отнюдь не сводимая к обычной психологии. В рамках элитной психологии вводится, например, понятие ролевых матриц и ролевой преемственности. Иногда место в ролевой элитной матрице и ролевой преемственности определяет сущность того или иного персонажа гораздо больше, нежели его желания или даже его реальные действия. Специалисты говорят об элитном «ролевом роке». Без его участия мы не осуществим трансформацию. С другой стороны, сколь бы элитарен ни был игрок, он не может до конца изжить в себе человеческое. Он как-то себя выявляет — семантически, семиотически, интонационно, поведенчески. Все это позволяет реконструировать определенные характеристики персонажа и спроецировать их на плоскость элитных игр.
Канал № 10 — силовой. Элиты редко вступают в прямую силовую конкуренцию. Но они очень часто используют конкуренцию косвенную. Датчиком, позволяющим измерить градус конфликта (а значит, и его содержание), является то, насколько открыто и интенсивно они используют силовой параметр. Когда глава Службы безопасности Президента Б. Ельцина А. Коржаков в 1994 году клал «лицом в снег» охрану бизнесмена В.Гусинского (при том, что охрана данного персонажа с элитной точки зрения значила больше, чем сам Гусинский), можно было замерить интенсивность конфликта элитных групп и спроецировать замер на плоскость крупной элитной игры. А значит, и предсказать дальнейшее развитие ситуации, включая начало первой войны в Чечне.
Я мог бы продолжить рассмотрение каналов, по которым осуществляется «элитная трансформация». Метод был бы описан с еще большей подробностью и… и оторван от той реальности, ради понимания которой он создается. И как при таком отрыве (превращающем политически актуальное исследование в изысканную схоластику) определить хотя бы релевантность этой самой схоластики?
Нет уж, лучше я подведу черту под методологическими детализациями, оговорив при этом, что многоканальная сборка в простейшем случае осуществляется в рамках теории систем. Что могут применяться и более сложные методы сборки, оперирующие квазисистемными образованиями (ризомами, диффузными структурами, сетями)… Что эта сборка активно использует все трансдисциплинарные инструменты — от структурализма и постструктурализма до теории хаоса…
Выделив особую роль теории субъекта и теории проектирования во всем, что касается интегральных методов, оговорив, что все эти методы в любом случае апеллируют к теории рефлексивных нелинейных игр, я закончу краткий описательный теоретический экскурс. И перейду к еще одному слагаемому метода, без которого метод этот просто нельзя использовать. Я имею в виду этику.
Есть медицинская этика. А есть этика нашей профессии. Медик без этики — чудовище. Аналитик элиты — тоже. Поэтому я просто обязан оговорить некий кодекс, без которого метод превращается в свою противоположность.
Глава 3. Этика — или о том, как вы обязаны относиться к предмету
Я только что эскизно описал, какими способами можно «создавать» предмет под названием «элита» и этот предмет исследовать. Конституирование предмета и описание метода называется гносеологией. Цель гносеологии — истина о предмете. Собираются первичные данные. Они классифицируются. Преобразуются. Потом выдвигаются гипотезы. Потом гипотезы проверяются на прочность с помощью определенных процедур (процедуры верификации). Прошедшие проверку гипотезы получают статус моделей или теорий.
Для гносеологии все подлежит опредмечиванию. Любой человек, становясь исследователем, хочет докопаться до все более глубоких уровней понимания того, что он исследует. И в этом смысле он абсолютно аморален. Отсюда классическое разделение на истину (гносеология), красоту (эстетика) и справедливость (этика). А также отрицание каких-либо пересечений между тремя этими сферами критериальности и
