– Послушай…
Но Сенцов уже не слушал. Он кинулся к священнику, двумя ударами сшиб его на пол, рывком поставил на ноги, развернул и потащил к двери. Пистолет прижал к голове отступника…
Не осознавая себя, он и сам толком не помнил, как рычал в исступлении:
– Я не могу поверить! Вы продали все! Продали бога! Ненавижу!
– Прошу тебя, не нужно, не нужно, брат мой, – умолял священник. – Не убивай меня.
– Кайся перед богом, как я хотел покаяться. Кайся! – требовал Сенцов.
– Каюсь, я хотел вечной жизни, хотел летать, каюсь, я слаб, я всего лишь человек… – бормотал тот.
– У-у-у, – замахнулся Сенцов, намереваясь ударить предателя рукоятью пистолета… И отступил. Перед ним корчился на земле служитель церкви, закрыв лицо руками, содрогался в рыданиях. Той самой церкви, где Сенцов искал спасения метущейся душе. Где он искал ответы на все вопросы. И находил их… По- крайней мере, раньше. Теперь он снова запутался, совершенно потерял способность что-либо понимать. Перед собой он видел не священника, а всего лишь человека, далекого от высшей морали и смирения – в том числе и перед лицом смерти. Он – человек, пусть и с крыльями за спиной. Душа Сенцова внезапно содрогнулась перед содеянным и сжалась ужасной болью. В то же время явилась четкая уверенность – надо действовать. Пока еще не слишком поздно. Пока еще есть возможность все исправить. И пусть он один на этой дороге. Зато только он один видит путь к спасению.
Сенцов сунул пистолет в кобуру. Зашел в храм, подхватил валяющийся на полу рюкзак и побежал в сгущающиеся сумерки. Он торопился убежать как можно дальше от скромной подмосковной церквушки.
Посещение храма изменило Сенцова, над переносицей пролегла глубокая морщина, в душе поселился ледяной холод.
Безобразная сцена. Редактор поежился. Ему решительно не нравился болезненный текст. Автор назвал его «откровением», советовал читать внимательно. Между тем, этот рассказ, пусть и занимательный, на развлекательное чтиво никак не тянул. Современный читатель любит, чтобы ему делали приятно, чтобы его развлекали. Что касается этого текста, он несет в себе откровенный заряд негатива.
Редактор с тоской подумал о том, что настроение его окончательно испорчено. К тому же, он испытывал смутное беспокойство. Сродни тому, какое испытывает человек по дороге на работу, будучи не в силах вспомнить, не оставил ли он включенным утюг. Этим самым «утюгом» стал какой-то ключик в прозе автора, никак не желающий открывать заветную дверцу тайного смысла. Или никакого тайного смысла в рассказе нет?..
За несколько месяцев Сенцов убил двадцать четыре «ангела». Числа каждого он педантично заносил в электронный блокнот. Двадцать четыре – капля в море. Капитан решил – надо готовить теракты, чтобы расправляться сразу со многими. Было бы очень неплохо взорвать целый дом или, к примеру, стадион. Но как сделать так, чтобы не пострадали обычные люди?
В городе Сенцов разыскал старого знакомого – тот сбывал ему оружие на первых порах, когда капитан решил «на всякий случай» запастись огнестрелом. Найти «оружейного барона» оказалось непросто, но капитан с задачей справился – дал купюру бармену, а потом прижал к стенке одного скользкого типа…
Через полчаса он держал указательный палец на кнопке звонка искомой квартиры.
Дверь открыла девушка в халатике, накинутом на голое тело. На незнакомого мужчину она смотрела настороженно.
– Вы, наверное, ошиблись…
– Мне Виталия, – голос Сенцова не предвещал добрых вестей.
Девушка собиралась что-то сказать, но капитан грубо оттолкнул ее и ворвался в квартиру. Навстречу из комнаты выскочил тот самый торговец оружием.
– Какого черта?! – выкрикнул он.
– Не бойся, хвоста нет… Рогов тоже, – пошутил Сенцов.
– Как ты меня нашел?..
– У меня свои методы, – капитан продемонстрировал отбитые костяшки пальцев. – Мне нужен ствол. Даже несколько стволов. Обрез, снайперская винтовка, карабин. И еще гранаты. И взрывчатка. Много взрывчатки. Очень много. Я заплачу. Достанешь?
– Я не уверен, что с тобой можно вести дела. – Неожиданное появление бывшего клиента разозлило Виталия.
– Придется поверить на слово. К тому же, посмотри на меня… – Сенцов развернулся и продемонстрировал спину. – Ты тоже без крыльев. Так что мы можем доверять друг другу.
Девушка скользнула мимо, бросив на гостя рассерженный взгляд.
– Не понимаю, при чем тут крылья?..
– Не понимаешь?! – Сенцов склонил голову. – Действительно, не понимаешь? Или придуриваешься?
– Не понимаю. Может, ты мне объяснишь, почему ты вдруг врываешься в мой дом, требуешь продать оружие, несешь какую-то ахинею?!
– Виталик… Виталик… Как же ты не замечаешь… Все они против нас. Против таких, как ты и я. И только я один в силах их остановить. Ты должен помочь мне в этом деле. Во имя нашего мира, во имя всего человечества.
Виталий сделался еще угрюмей.
– Хорошо, – сказал он. – Ты помнишь, я принимаю только наличные? Встретимся завтра в двенадцать на том же месте.
– Если подставишь, – сказал Сенцов, – то не волнуйся, с твоей головы даже волос не упадет. Я приду за ней. – И ткнул указательным пальцем в сторону комнаты.
– Пошел вон! – взорвался Виталий. – Убирайся отсюда, черт тебя дери!
Он собирался вышвырнуть незваного гостя из квартиры, но Сенцов рванул из-за пояса пистолет.
– Я ухожу. Сам.
– Ты совсем озверел. У тебя с головой не в порядке.
Капитан коснулся виска указательным пальцем.
– В этой голове все в полном порядке. Соображаю я лучше всех. И даже больше – я вижу чуть дальше, чем все вы. Совсем чуть-чуть. Но дальше. Тебе пока сложно это понять, но тебе следовало бы знать – если мы не остановим его, дальше будет только хуже…
Он и сам потом себя спрашивал, как такое могло случиться.
Виталий неожиданно сунул руку в карман. И Сенцов спустил курок. Ударил выстрел. Торговца оружием отбросило назад.
Он хрипел что-то, дергался в отчаянной попытке подняться, но не мог.
Из комнаты выбежала девушка и завизжала. На светлой майке ее приятеля быстро росло темное пятно. Из раскрытой ладони Виталия выпала пачка сигарет.
– Черт, – пробормотал Сенцов, бросил резко: – Он сам виноват! – Ударом распахнул дверь на лестничную площадку. Надо было убираться, пока соседи не подняли шум.
Ночью капитан почти не спал. Сидел перед телевизором в маленькой гостинице в спальном районе и размышлял. До этого случая ему приходилось убивать только крылатых. Теперь же он прикончил человека, своего собрата. Это было неправильно. И главное, непоправимо. Он перешел черту. И еще, у него не было вооружения, чтобы осуществить миссию – только старенькая винтовка и пистолет.
По телевизору показывали последнее выступление профессора Кравченко – в последнее время эту трансляцию с одной из центральных площадей города показывали едва ли не ежедневно.
Вот самопровозглашенный бог медленно поднимается на трибуну. Его белые крылья сложены за спиной. Целая толпа телохранителей оберегает босса: они оцепили трибуну плотным кольцом, возвышаются за спиной профессора, скрываются среди «людей» на площади – их выдают строгие костюмы и военная выправка.
Сенцов представил, как экран телевизора превращается в оптический прицел. Позиция выбрана идеально – еще бы, оператору одного из центральных каналов позволили подойти максимально близко. Вот Кравченко оказывается в перекрестии прицела и тогда все, что нужно – это спустить курок.
