просто избавился от него.
Все замолкли и успокоились. Каждый из порождений ада размышлял над сложившейся ситуацией. Они, как и Храхи-Агам в первый раз, просто отказывались верить глазам.
Гарок-Харотеп-Коген тем временем размышлял совсем о другом. Он пристально разглядывал измученного демоненка, тщетно стараясь найти в его внешности или ауре хоть малейшее сходство с тем отпрыском, что он давным-давно убил. Для этого он, собственно, и явился на совет. Но ничего особенного он так и не увидел. Демон как демон. Разве что аура немного отличалась от демонической, да и то не сильно. Но все же Гарок-Харотеп-Коген отчетливо чувствовал, что с новорожденным отпрыском что-то не так, но вот только что, понять никак не мог…
Через некоторое время крылатый падишах прорычал:
– Я считаю, идея Храхи-Агама подходящая. Ты Гарок-Харотеп-Коген, как никто другой, знаешь людей, – сказал он, обращая взор на человекоподобного демона. – И ты знаешь, каково придется ему в человеческом мире. Поэтому я считаю, что его стоит наказать именно изгнанием.
– Да! Это наказание куда лучше обычной смерти, – задумчиво прищурившись, прорычал Гарок-Харотеп-Коген, в ярко-желтых глазах отразился злобный блеск.
Агамар-Шаргхагх-Дарахш не зря упомянул именно его. Гарок-Харотеп-Коген обладал весьма полезной магической способностью – трансформацией, она как ничто другое, помогала ему в мире людей. На Альтере коварный демон принимал человеческий облик и спокойно бродил там, где заблагорассудиться и творил все, что его темной душе было угодно. Трансформацией он владел отменно и мог месяцами не сменять человеческого облика, посему подолгу находился среди людей и изучал их. Да и печать тьмы его не шибко тревожила.
– Ну, тогда приступим! – воскликнул хвостатый падишах, его массивное тело поднялось с каменного трона. Стоя он казался намного выше. – Изгоним эту мерзость из нашего мира!
– Не время! – рявкнул крылатый, и все замерли, словно превратились в каменные статуи. Агамар-Шаргхагх-Дарахша немного побаивались, ибо он являлся самым могущественным среди присутствующих здесь исчадий. Правда, только среди присутствующих, ведь Темных падишахов как таковых было довольно много. Но всем остальным, кроме этих троих, было глубоко наплевать на какого-то там неправильного новорожденного демона и на какую-то глупую идею одного из архидемонов.
Власти как таковой в преисподней нет. Творится, своего рода, анархия. Сильный притесняет слабого, а слабый угнетает еще более слабого. Кое-какие привилегии имеют Темные падишахи, да и то только потому, что их попросту боятся.
И вот именно достижение этого ранга является основной целью любого демона. Правда, Темным падишахом стать не так-то легко. Для этого нужна уйма времени и опыта, но в большинстве случаев, главенствующую роль играет, конечно, выживаемость.
Средний срок жизни демона – восемьсот лет (по календарю мира людей). Но это всего лишь в среднем, если учесть, что многие не дотягивают и до ста – опять же сказывается превосходство сильных над слабыми. Многие доживают и до тысячи и до полутора тысяч лет. А некоторые, поистине всемогущие и готовые даже поспорить с самим Создателем (правда, спор этот они проиграют наверняка), перешагивают и трехтысячелетний рубеж. Но таких демонов можно пересчитать по пальцам. Многие молодые и плохо осведомленные сыны ада ставят их на одну ступень с Древними, что по сути является глубочайшим заблуждением, ибо Древние были несравнимо сильнее и развитее.
Что касается иерархии ада, то она проста до безобразия. Как только адский отрок достигает зрелости, он становится обычным. Примерно лет в триста обычный демон становится архидемоном, но это повышение скорее зависит не от возраста, а от опыта и силы самого исчадья ада. Потом, лет в пятьсот-шестьсот, если, конечно, доживет, он приобретает ранг Темного падишаха. Но это, опять-таки, зависит от самого порождения тьмы. Бывает и такое, что демону уже исполняется пятьсот годков, а он все еще обычный, даже не архидемон.
Все замерли, робко поглядывая на Агамар-Шаргхагх-Дарахша. Через мгновение кто-то из архидемонов осторожно спросил:
– Что случилось?
– Перед тем как изгнать его, мы должны дать ему имя, – пророкотал крылатый падишах, и все недоуменно на него уставились. Ведь прав Агамар-Шаргхагх-Дарахш был лишь отчасти… По традиции молодым демонам не сразу дают имя. Достигнув зрелости, отпрыск получает первое имя. Потом, став архидемоном, ему дают второе. И, конечно же, если он доживет до повышения в падишаха, то сможет выбрать себе третье имя, ибо третье имя Темные падишахи выбирают сами.
– Но по нашим обычаям…
– Я знаю! – резко оборвал крылатый. Потом он встал и подошел к демоненку, несчастный все это время спокойно наблюдал за сородичами, решающими его прискорбную судьбу. – Поэтому, я не дам тебе имени, а нареку всего лишь жалким прозвищем… Слушай меня, отродье! Слушай и запоминай! Твое прозвище… Наргх! Запомни его, в переводе с языка Древних оно означает 'Падший'! – грозно прорычал падишах, и все присутствующие гулко захохотали. Чуть переждав, он громогласно изрек. – А теперь – приступим!
Все поспешно встали и подошли к пентаграмме. Демоны окружили малыша, и Агамар-Шаргхагх-Дарахш начал внятно проговаривать какие-то непонятные слова. Потом второй падишах по имени Гарок-Харотеп-Коген, чуть громче повторил текст, хвостатый сделал тоже самое.
Через мгновение все архидемоны, включая скалящегося и, видимо, ужасно довольного происходящими событиями Храхи-Агама, один за другим начали произносить этот странный и кажущийся несуразным текст. При этом они медленно возводили руки-лапы над головами и также медленно опускали.
Воздух завибрировал и начал нагреваться. Демоны, находящиеся за пределами пентаграммы не чувствовали этого, но демоненок ощутил сразу. С каждым мгновеньем невидимые силы касались его все отчетливее. Пространство вокруг медленно твердело, словно превращалось в стекло.
Неожиданно что-то толкнуло отпрыска, в горле защипало, кожу обвеяло горячим ветерком.
Темные падишахи и архидемоны снова и снова повторяли заклинание, и Наргх начал ощущать нарастающую боль… боль, что подобно крови растекалась по всему телу. Заклятие сковало его, он уже не мог и пошевелиться.
Вокруг демонов пыль и зола поднялись столбом и вихрем закружили, словно маленькие торнадо, образуя при этом густую пелену черноты. Внезапно тело Наргха пронзила молния боли, и он, не выдержав, неистово зарычал, тщетно пытаясь высвободиться из незримых объятий. Но пошевелиться по-прежнему не удавалось. Зажатый в невидимый кулак, демон мог лишь жалобно рычать.
Внезапно нарисованная кровью пентаграмма всполохнула адским пламенем. Огненные языки бешено поскакали по полу, образуя замысловатые узоры. Одновременно блеснула ослепительная вспышка, колющей болью пронзая привыкшие к темноте глаза демонов, и мрачный замок впервые за многие столетия наполнился ярким, почти солнечным светом.
Через мгновение все погасло. На месте пентаграммы догорало желтое пламя, тонкими струйками поднимался и растворялся во мраке дымок. Молодого демона, так досаждавшего всех собравшихся здесь правильных сынов преисподней, больше не было в аду. Он отправился в мир людей.
Глава 3
Наргх оказался на опушке какого-то леса. Яркий солнечный свет нещадно ударил по глазам, заставив его жутко зарычать. Не знающие дневных лучей, демонические глаза готовы
