этот раз.
— Черт возьми, — разозлился Машков, — будем ломать дверь! Куда они могли деться?
Париж. 18 августа
Он вышел из дому в хорошем настроении. В этом пригороде Парижа, где он жил, всегда тихо и спокойно. Ревелли только что поговорил с Френвалем и имел все основания радоваться. Френваль обещал закончить свою работу к завтрашему вечеру. Значит, двадцатого августа у этого несносного Абделя будет второй ящик. Ну и черт с ним, пусть будет. Пусть делают все, что хотят. Лишь бы он наконец точно знал, что все деньги придут на его счет. Все остальное не так уж и важно. Пусть Абдель получает свой второй ящик и убирается ко всем чертям, хоть в преисподнюю. Он улыбнулся. Френваль обещал, что все будет в порядке, а это самое главное.
Ревелли прошел к своему автомобилю, огляделся по сторонам. Какая сегодня хорошая погода. Похоже, не будет изнуряющей жары. Нужно будет заскочить в «Крийон» к Абделю и наконец сообщить ему, что теперь все в порядке. Он сел в машину, мягко выехал со стоянки. Пусть теперь этот Абдель попробует что-нибудь сказать. Ребята на Сицилии все приготовят как нужно. Пусть увозит свой второй ящик. Он немного прибавил скорости, направляясь к центру.
Все получилось не так, как он планировал. Абделя не оказалось в отеле. Этот любитель французских женщин шляется по всем злачным местам города и не угомонится, пока не получит СПИД, зло думал Ревелли, сидя в баре перед лифтом и ожидая, когда наконец появится нужный ему человек. Абдель приехал в третьем часу и сразу прошел в бар. Его предупредили, что его ждут. Абдель сел за столик и, сухо поздоровавшись, спросил:
— Какие новости?
— Все в порядке, — злым голосом ответил Ревелли. — Я жду вас уже четыре часа. Мы же договаривались, что по утрам вы будете в номере. Каждый день до двенадцати.
— Я ушел немного раньше, — равнодушно сообщил Абдель. Он даже не извинился.
— Вы уже проверили содержимое первого ящика? — спросил Ревелли. — Надеюсь, вы остались довольны?
— Да, все в порядке. Но учтите, что нам нужен и второй ящик. Нам нужно обязательно два груза, как мы и договаривались.
— Будет, будет у вас второй ящик. Через два дня он прибудет на Сицилию, как условились. Но учтите, что мы сразу потребуем перевода денег.
— Это пусть вас не беспокоит, — ухмыльнулся Абдель, — с деньгами у нас нет никаких проблем.
— Тогда все в порядке, — Ревелли поднялся, — запишите мой коньяк и кофе на счет этого господина, — показал он бармену.
«Пусть платит, — удовлетворенно подумал он, — они богатые, эти мерзавцы. Пусть за все платят».
Он развернулся и поехал домой. В баре он успел легко закусить и теперь собирался пообедать рядом со своим домом, где снимал квартиру. Подъехав к дому, он припарковал машину, закрыл дверцу, поправил пиджак. Он был в синем бархатном пиджаке, серых брюках, клетчатой рубашке. Ревелли, улыбаясь, пошел к дому, навстречу ему шли два парня. Ему показалось, что он их видел. Потом он вспомнил, что точно видел их в отеле, где только что сидел. Он по инерции сделал несколько шагов вперед, с ужасом припомнив, что пистолет остался в «бардачке» его автомобиля. Один из парней поднял пистолет с навинченным на ствол глушителем. Ревелли понял, что через секунду будет покойником. И никаких шансов сбежать или спастись у него уже не оставалось. Они стояли в пяти метрах от него, что-либо предпринять он явно не успевал.
Раздался громкий щелчок. Один, второй. Ревелли зажмурился, потом открыл глаза. Один из убийц, нелепо изогнувшись, падал боком на тротуар. Глаза у него были широко раскрыты. Ревелли обернулся.
Рядом с его машиной стоял какой-то неприятный старик с таким же оружием, как и у нападавших. Второй киллер, увидев старика, бросился к нему, словно пытаясь что-то объяснить, но старик снова поднял пистолет. Сухо щелкнули два выстрела. Пули отбросили тело второго киллера. Все было кончено. Ревелли почувствовал, как у него дрожат колени. Он непроизвольно ощупал голову и грудь. Все было в порядке.
— Все о'кей, мистер Ревелли, — подошел к нему старик, убирая оружие. Он сильно хромал.
— Кто вы такой? — спросил по-английски Ревелли, все еще опасаясь своего нежданного спасителя.
— Они, — показал старик на убитых, — тебя убивать. — Он сделал характерное движение рукой, и Ревелли испуганно отпрянул в сторону. — Они Хорьков, Хорьков, — несколько раз повторил незнакомец.
«Их послал Хорьков, — понял Ревелли, — этот сукин сын, который не вернул моих денег. Ах мерзавец!»
— Кто ты такой? — строго спросил он уже по-французски, но старик не знал и французского. Он просто показывал на убийц и твердил: «Хорьков». — Я понял, понял, — раздраженно сказал, оглядываясь, Ревелли. В этот час на улице никого не было.
«Придется уходить и отсюда, — подумал он, — нужно быстрее уезжать».
— Садись в машину, — показал он старику и побежал в квартиру за своими вещами.
Лопухин, хромая, прошел к автомобилю. Он был доволен. Ему удалось уйти от сотрудников ФСБ три дня назад, затем пересечь российско-украинскую границу, сесть в самолет, улетавший в Берлин, получить в Берлине оружие и случайно найти в кармане тот самый адрес Ревелли, который он дал своим киллерам. Он вдруг понял, что это его единственный шанс закрепиться в Европе. Нужно только все рассчитать правильно и появиться в нужном месте и в нужное время.
Весь вчерашний день он терпеливо ожидал, когда наконец ребята приступят к работе. Но они были осторожны. Они выслеживали Ревелли, а Полухин выслеживал их. Полухин понимал, что на несколько тысяч долларов, вывезенных из Москвы, он в Европе закрепиться не сможет, тем более что ему нужны будут новые документы. А на это потребуется и много денег. Значит, оставался единственный шанс — убрав собственных киллеров, услужить мистеру Ревелли и стать его личным телохранителем. Только в этом случае у него появлялся шанс зацепиться в Европе. Труднее всего ему было сегодня утром, когда Ревелли поехал в отель, а ребята двинулись за ним, устроив настоящую гонку. Он чудом нашел случайную машину и, пообещав сто долларов, рванулся за ними следом. В отеле он старался не попадаться им на глаза, но позже все-таки решил, что лучше сделать вид, что он будет работать вместе с ними. Ребята очень обрадовались, увидев его. Они договорились, что все произойдет в этот день. Он был спокоен, ребята его никогда не обманывали. В тот момент, когда они решили, что можно начинать, он выхватил свой пистолет. Нужно было видеть лица обоих дурачков. Они решили, что он сошел с ума. Если бы они знали, как помогли ему.
Ревелли вернулся в машину с большой сумкой, опасливо покосился на мирно сидевшего старика и уселся за руль.
— Клянусь святой Девой Марией. Никогда в жизни больше не буду иметь дела с этими русскими, — пробормотал он, выезжая со стоянки.
Париж. 18 августа
Они постучали еще раз в дверь и в этот момент увидели, что по коридору идут Суровцева и Шалимова.
— В чем дело, капитан? — строго спросил Машков.
— Мы вышли с ребятами погулять, — объяснила Шалимова, — нас было трое, а она одна. Вы напрасно беспокоитесь.
— Ясно. Суровцева, вы мне нужны, — сказал Машков.
Она вошла в комнату. Дронго и полковник быстро прошли следом за ней.
