подходит.
— Тебе сказали, что прилетит еще один человек? — вспомнил Груодис.
— Да. Но не сказали, кто и когда.
— Одиннадцатого. Самолетом из Москвы. Я сам приеду в аэропорт, чтобы встретить его. Где ты мне приготовил жилье? Ты помнишь, что это не должна быть общая квартира с Никитой и Мирославом?
— Помню, — кивнул Энвер, — для вас я уже снял отдельную квартиру в центре города. Она на втором этаже, с отдельным входом. Ключи только у меня..
— Вход с улицы?
— Нет, со двора.
— Очень хорошо. — Груодис посмотрел на часы. Какая здесь разница во времени?
— С Лондоном три часа. А с Европой два. Летнее время действует.
Они проехали по мосту, рядом с которым стоял автомобиль ГАИ.
— Тот самый мост, — негромко сообщил Энвер.
— Какой мост? — не понял Груодис.
— Тот самый мост, где хотели взорвать президента, — пояснил Энвер.
Груодис оглянулся. Мост остался позади.
— Значит, не судьба, — негромко сказал он. Может, она хранила его для этого случая? Ты как думаешь?
— Не знаю, — хмуро отозвался Энвер, — здесь говорят, что слухи даже по воздуху передаются. И, суд по всему, они уже что-то подозревают. По-моему, за нашим другом в милиции уже следят. Я не хотел вам говорить, чтобы не огорчать.
— Это даже хорошо, — вдруг усмехнулся Груодис неизвестно чему.
Энвер взглянул на него и прибавил скорость. Машина въезжала в город.
Глава 14
Из Стамбула он сразу полетел в Москву. Полученные сообщения нужно было осмыслить и проанализировать, прежде чем принимать конкретное решение. На следующий день он встретился с Жернаковым. Генерал ФСБ был недоволен и не скрывал этого. Вместе с ними в кабинете находился Савельев.
— Странная у вас получилась командировка, — говорил генерал. — Сначала от вашего наблюдения уходит связной мафии. Потом, с нашей помощью, вы снова его находите. И непонятно почему создаете для него условия, чтобы он ушел вместе с очень опасным Корсуновым и со всем грузом. Да вдобавок еще убирают у вас на глазах единственного свидетеля — подполковника Пискунова. И, наконец, вы летите в Стамбул и устраиваете там самый настоящий бардак, подставляя Галинского.
Объясните, в чем дело?
В ответ Дронго чуть улыбнулся.
— Не вижу ничего смешного, — нервно заметил Жернаков.
— Я вспомнил, что по-турецки «бардак» — это бокал, — ответил Дронго, — но дело не в этом. В Бад- Хомбурге все получилось несколько иначе. Вы действительно помогли нам вычислить Перлова, но только потому, что все решало время, а я должен был вычислить его достаточно быстро. Пискунова убили не они.
Я был в номере, когда убийца стрелял в нас обоих. Это не мог быть Корсунов. И это был не Перлов. Я пока не уверен, кто это мог быть, но мне кажется, в группе Груодиса есть еще бывшие офицеры КГБ, о которых мы не знаем.
— Чем выдумывать несуществующих офицеров КГБ, вы бы лучше Пискунова уберегли, — желчно проговорил генерал.
— Согласен. Судя по всему, это был единственный относительно порядочный человек во всей компании. Просто несчастный человек. Из КГБ выгнали, с женой развелся, работы не было. А Груодис знал, какой Пискунов профессионал, вот и привлек его для работы.
— А Галинский, который теперь по вашей милости будет еще сидеть шесть месяцев в турецкой тюрьме тоже несчастный человек?
— Нет, это настоящий сукин сын, которого вы можете потребовать выдать. За ним можно найти много «хвостов».
— Как-нибудь мы об этом сами позаботимся, — отмахнулся генерал, — главная задача сегодня — найти и ликвидировать группу Груодиса. Вот Савельев может кое-что рассказать.
— Наш аналитический отдел подготовил информацию по развитию возможных событий, — коротко доложил Савельев. — Результаты неутешительны. Хрупкая стабильность в таком сложном регионе, как Кавказ, держится фактически на равновесии в Грузии и Азербайджане. Точнее, на факторе стабильности, который определяется лидерством двух президентов — Шеварднадзе и Алиева. В случае их внезапной смерти ситуация в республиках, да и по всему региону, выйдет из-под контроля. Мы столкнемся со сложностями на своих границах, и масштабы хаоса трудно предсказать. Не говоря уже о Чечне.
— Американцы сделали подобный анализ, — кивнул Дронго. — Они считают, что в республиках может начаться гражданская война. По Азербайджану у них самый неутешительный прогноз. В случае внезапной смерти лидера в развязанной войне может погибнуть каждый шестой житель.
— Вот-вот, — кивнул Савельев, — ситуация очень сложная. И мы обязаны сделать все, чтобы предотвратить такое развитие событий. Именно поэтому руководство ФСБ по согласованию с Министерством иностранных дел приняло решение о нашей с вами командировке в Баку.
Дронго посмотрел на Жернакова. Тот кивнул.
— Мы думаем, что там вам легче будет работать, чем во Франкфурте, — едко заметил генерал.
— Вы уже предупредили спецслужбы Азербайджана и Грузии? — уточнил Дронго.
— Пока нет. Это сделает полковник Савельев, когда вы вместе вылетите в Баку.
— Я бы не хотел иметь статус официального лица, — сказал Дронго. — В Баку я знаю очень многих, и мне легче будет работать в моем прежнем качестве независимого эксперта, от которого вы будете получать информацию.
— Вы думаете, мы только от вас получаем информацию? — засмеялся Жернаков.
— Покажите ему, полковник, донесение Михеева.
Полковник протянул Дронго папку. Тот прочел сообщение Михеева о встрече с Бурнаковым. Особо было подчеркнуто, что за обоих офицеров, которых местная мафия поможет устроить на работу в их прежнем качестве, будет заплачена небывалая сумма. Дронго дважды прочел сообщение.
— Красиво, — согласился он. — Впрочем, ничего удивительного. Я и раньше подозревал, что местная мафия и ФСБ довольно крепко повязаны, иначе откуда у мафии такая информированность и такие успехи? Теперь я лишний раз в этом убедился.
— Мне всегда так трудно с вами разговаривать; сказал он, посмотрев на Савельева. Полковник открыл вторую папку.
— Мы проверили все данные, полученные от Бурнакова, — сообщил Савельев, — и вышли на обоих офицеров, о которых говорил Матюхин и за которых группа Груодиса согласна платить такие бешеные деньги. В Тбилиси это Вахтанг Мачаишвили. Раньше работал в органах КГБ, после прихода Гамсахурдиа был уволен.
Нам удалось установить, что он был знаком с Мирославом Купчей, одним из членов группы Груодиса. И самое неприятное, что, судя по всему, Мачаишвили будет в группе людей, которые прибудут в Баку вместе с Шеварднадзе. И, хотя он не входит в ближний круг, это достаточно опасно.
— Ясно, — кивнул Дронго, — меня всегда поражает не то, как работает мафия в Закавказье. Поражает, что там еще иногда встречаются честные и порядочные люди. Выстоять в условиях Грузии и Азербайджана, остаться честным человеком — это больше, чем подвиг, это героизм.
— В Азербайджане мы пока не сумели обнаружить офицера милиции, о котором говорил Матюхин. Но, думаю, сумеем вычислить и его. С органами КГБ легче. У нас остались архивы и списки кадрового состава.
