самое страшное испытание в жизни — горечь падения и предательства, горечь разочарования и одиночества.
Глава 21
В этот день в оцеплении стояли курсанты военных училищ, офицеры воинских частей бакинского гарнизона. А за ними, во второй линии, — сотрудники Министерства национальной безопасности, элитарных подразделений МВД и Министерства обороны. Но, несмотря на продуманность всех деталей, настроение у всех посвященных было тревожным.
Поездка от аэропорта заняла около двадцати минут и никаких осложнений не вызвала. В одной из последних машин ехали Савельев и его группа с представителем Министерства национальной безопасности.
Как и предполагалось, колонна состояла из нескольких десятков автомобилей, и в машине президента сидели лишь сотрудники службы охраны. Оба президента ехали в бронированном «Мерседесе».
В дороге, словно сговорившись, они беседовали о проблемах, связанных с подписанием договора, о возможных инвестициях западных компаний. Они не хотели показывать друг другу, что их не волнуют какие-либо причины, способные сорвать подписание документа. Для обоих покушения на них стали обычной нормой и казались естественной опасностью, на фоне которой им приходилось работать.
Переговоры начались строго по графику. С обеих сторон в них участвовало ограниченное количество людей. Почти не было журналистов, не работали операторы телевидения. Каждая сторона представила лишь несколько человек, в чьей личной благонадежности президенты не сомневались. Со стороны хозяев, кроме президента, присутствовали министр иностранных дел, президент нефтяной компании и посол Азербайджана в Грузии. Со стороны гостей тоже было четверо. Сам президент, его министр иностранных дел, посол Чантурия, являвшийся к тому же и президентом нефтяной компании Грузии, и один из помощников президента.
Оба президента понимали, как важно расставить окончательно акценты перед тем, как сегодня в три часа дня этот договор будет подписан. Тому и другому нужна была демонстрация дружбы с соседним государством. У обеих республик были свои серьезные неудачи на фронтах и, как следствие, болезненные потери очень больших территорий и наличие беженцев, служивших прекрасным горючим материалом для оппозиции. Решение экономических вопросов, помноженное к тому же на явный интерес западных государств к грузино-турецкому пути нефти из Баку в Средиземное море, могло гарантировать относительную стабильность обоих режимов.
Но Алиев первым из политиков почувствовал неладное. Казалось, американцы и англичане несколько охладели к подобному проекту. Накануне подписания важнейшего договора американский посол Козларич был внезапно вызван в Вашингтон, а английский посол Томас Янг с извинениями сообщил, что президент английской нефтяной компании «Бритиш петролеум» не сможет принять участия в подписании договора. И это после такой подготовки! Алиев слишком опытный человек, чтобы поверить в такое совпадение. Победа Эрбакана напугала слишком многих в Европе, сделав достаточно проблематичным альтернативный российскому путь перекачки нефти в Европу. Первыми начали охладевать к своему союзнику но НАТО американцы. В ответ на неприкрытый вызов Эрбакана, осмелившегося демонстративно посетить Иран, американцы начали консультации со своими западными партнерами по проблемам Кипра. Намек слишком однозначен, чтобы его не понять. Но Эрбакан не может остановиться. Он идет дальше. Ведь он обещал своим избирателям новый исламский пакт и новую коалицию вместо союза с прогнившим и развратным режимом Америки.
И сегодняшнее подписание вместо триумфа внешней политики может обернуться «пирровой победой», при которой потери будут несоизмеримы с приобретениями. Но откладывать подписание договора, значит, заранее обречь себя на изоляцию, согласившись только на северный российский путь. Если учесть, что ветка нефтепровода проходит по России через Чечню, то это означает реальную угрозу блокады, когда нефть просто невозможно будет доставлять в западные страны. А это будет означать крах. Крах всего, что с таким трудом достигалось и создавалось. И потому сегодня президентам нужна уверенность, демонстрация веры на весь мир, нужен договор, как основание к дальнейшим успехам.
Они договариваются по разным вопросам. Сегодня не тот день, когда нужно проявлять амбиции и настаивать на собственных интересах. И после окончания переговоров операторы снимают довольные лица обоих президентов, понимающих, как важно демонстрировать миру свое прекрасное настроение. Они договорятся, что обедать будут прямо здесь, в здании президентского дворца.
В это время Дронго и Леонидов возвращаются в город. Оцепление по-прежнему не снято, но движение по трассе уже началось.
— Они нападут в «Гюлистане», — уверенно говорит Дронго, — это единственное место, где можно развернуться. Будет много людей, и они нанесут удар именно там.
— Неизвестно, — пожимает плечами Леонидов. Они могут проникнуть и в президентский дворец.
— Я знаю систему охраны. Группа незнакомых людей не сможет войти в здание президентского аппарата. И тем более пронести оружие либо взрывчатку. Не они нападут именно в «Гюлистане». Едем в наше посольство. Сегодня в городе такой бардак, потому что все сотрудники безопасности заняты охраной приехавших гостей. И никто даже не вспоминает про посольства.
— Да, — подумав, согласился Леонидов, — наверное, вы и правы. Вы всегда оказываетесь правы, Дронго. Вас это не утомляет?
— Иногда, — серьезно ответил Дронго, — когда я особенно устаю.
Савельев, сидевший в кабинете посла, звонил в Москву. Он доложил Жернакову, что приезд грузинского лидера обошелся без неприятностей. Но опасался сегодняшнего приема, на котором должно быть не меньше пятисот гостей.
В момент разговора пришло срочное сообщение: начальник службы охраны президента и министр национальной безопасности настояли, чтобы подписание договора произошло в президентском дворце, где им было легче обеспечивать безопасность.
Это сообщение сразу стали передавать по всем каналам новостей.
Корреспондент Си-эн-эн добавил, что слухи о возможном покушении на жизнь обоих президентов, очевидно, имели под собой реальные основания. Объявили, что все журналисты получат пропуска перед началом подписания договора, в два часа дня.
Причем каждый пропуск будет подписывать и выдавать лично начальник службы охраны президента. Такие меры безопасности никто еще не видел.
В аппарате президента срочно сократили список приглашенных на подписание договора местных руководителей, сведя их число до минимума. Уговорить президента удалось еще и потому, что основное торжество планировалось на вечер, когда должен был состояться торжественный банкет и прием в честь высокого грузинского гостя. Служба охраны попросила не проводить два мероприятия в одном зале при интервале в один-два часа. Да и сами службы дворца «Гюлистан», уже приведенные в полную готовность, могли не успеть. Именно поэтому вся охрана президента ринулась туда уже в час дня, а в самом здании президентского аппарата начались судорожные приготовления к подписанию договора.
Дронго ждал Леонидова в автомобиле. Тот спустился и рассказал ему об изменениях. Пропуска на вечерний банкет они получили, но удостоверения журналистов им сделать не успели, и они не смогут принять участие в церемонии подписания договора в здании президентского аппарата.
— Вы не всегда бываете провидцем, — улыбаясь, закончил Леонидов.
— Нет, — сказал Дронго, — это не тот случай. Каждого журналиста проверят сто раз, прежде чем впустят внутрь здания. Во время церемонии ничего не случится, уверяю вас. Они не просто так перенесли церемонию подписания.
Очевидно, что-то продумали. А может, получили новые данные, о которых мы не знаем. Но это неожиданно, и к такому повороту террористы не успеют подготовиться. Или вообще не захотят рисковать. В группе Груодиса остались профессионалы: ликвидатор Никита Корсунов и филер Мирослав Купча. Не говоря
