было не узнать тому, кто хоть раз бывал на балу в Башне.
– Вы – равные мне, – негромко ответил Серраис. – Трава, Камень, Вода и Ветер.
– Камня среди нас нет – он не сумел выбраться на эту встречу, – уточнил тот, под капюшоном. – Я же известен в Братстве, как лорд Хранитель чар. Ты знаешь, зачем ты здесь?
– Стихия Огня избрала меня сердцем своим на благо мирозданию, – ответ слетел с губ сам собой, Серраис не знал его до того, как произнес. Впрочем, после того, как, очнувшись в Олайе, он ощутил в себе знание всех миров и времен, подобное случалось с ним часто и уже давно не пугало.
– Не сердцем, а разумом, – педантично уточнил черноволосый и чернобородый мужчина в плаще с синей каймой. – Сердцем будет Леди…. если будет. То есть когда будет, – быстро поправился он.
– Ты знаешь, почему избран именно ты? – в третий раз спросил Хранитель чар.
На этот вопрос у Серраиса ответа не было, и он только отрицательно мотнул головой.
– Тогда я скажу тебе сам. Мы, люди – существа плотного мира, и потому плоть для нас часто застит суть. Даже из людей искусства, что традиционно связаны с интуицией, иначе называемой Огнем, немногие причастны этому аспекту с требуемой нам силой. Только среди Нездешних встречается такая причастность, но чистокровный Нездешний не может быть Лордом.
Сотни лет мы ждали полукровку – но в небе сдвинулся Зодиак, и в мир пришел ты, не волею Единого, но лишь желанием женщины, любившей тебя. И Огонь предъявил на тебя свое право.
– Я знаю, что больше не принадлежу себе, – склонил голову Серраис. – Я знал это с самого мига, когда очнулся в подземной келье – и принял это как высшую награду, которую вряд ли заслужил.
– Ты сказал, – подвел черту Хранитель чар. – Ты истинный Лорд Огня, хоть и сотворен, а не рожден таким. Прими же кольцо Огня, что долгие века ждало твоей руки, символ причастности к Незримому Братству стихий.
Он сделал шаг к Серраису и протянул открытую ладонь.
Серраис осторожно взял с нее перстень – массивный, сложно ограненный аметист, что в свете его огня отливал не лиловым, а пурпурно-розовым…. словно кристалл связи, промелькнуло у него в голове. Золотая оправа камня была сделана в форме двух изящных листьев винограда.
На безымянном пальце перстень сидел слишком свободно, пришлось надеть на средний. Похоже, усмехнулся Серраис, как раз на мои-то руки они и не рассчитывали. Да и колечко это не просто символ, неожиданно осознал он – имея его на пальце, можно связаться с любым из Братства проще и лучше, чем через стандартный кристалл.
Словно прочитав эту его мысль, Хранитель чар протянул к нему руку – ладонью вниз, демонстрируя такой же аметист, но в оправе, похожей на корону о шести зубцах.
– Альбер, – спокойно проговорил он, и Серраис не сразу понял, что услышал Истинное Имя Хранителя.
– Джейднор, – поверх руки Хранителя легла рука Хозяина Башни, Лорда Жизни. Тоже явно Нездешних очертаний, а на оправе аметиста – листья плюща.
– Элохир, – чернобородый, с листьями земляники на оправе.
Вкрадчивый, журчащий голос – и без оторочки плаща угадал бы, что Вода.
– Шамур, – а вот на этом, массивном и широкоплечем, с пшеничными волосами и листьями шиповника на кольце, плащ висит, как что-то чужеродное. Да, прямо скажем, средний обыватель совсем не так представляет себе Ветер. Впрочем, а он, Серраис, разве похож на расхожие представления об Огне – высокий, гибкий и словно избавленный от груза излишней плоти?
– Имя же Камня – Найгир, и знак – лист каштана.
Он помедлил секунду – и его рука легла самой верхней.
– Серраис, – легким шелестом сорвалось с его губ так трудно обретенное имя.
– Забыто, как не услышано, – подытожил Хранитель чар, и руки Лордов тут же разлетелись.
Так положено – не зря же Братство именует себя Незримым.
Отныне, встретив, допустим, того же Элохира где-то в людном месте, Серраис не имел права его узнать – разве что кто-то третий представит их друг другу….
– Только одно слово на прощание, Огненный, – подал голос Хозяин Башни. – Я знал Ланнад, и то, что случилось с ней, также и моя боль. Она ценою жизни дотянула тебя до…. – он замялся, подыскивая слово.
– До проектной мощности, – иронично вставил Шамур.
– Можно сказать и так, – не стал спорить Джейднор. – Так помни, что живешь эту жизнь и за нее тоже.
– Я помню, – отозвался Серраис. – Помню каждый миг.
Хранитель чар вскинул руку:
– Улыбнись – сражайся – умри!
Ответа не требовалось – это было всего лишь стандартное не то приветствие, не то напутствие Братства. Но у Серраиса, слышавшего его впервые, холодок пробежал по спине.
Один за другим Лорды отступали в тень колонн и исчезали – видимо, сразу шагая каждый в свой мир. Серраис еще немного постоял, глядя в темноту заброшенного храма, повернулся и пошел к выходу. Но не успел он ступить в дверной проем в четыре его роста высотой, как почувствовал руку на своем плече.
Он обернулся. Перед ним стоял Лорд Шамур, уже успевший куда-то деть свой ритуальный плащ – теперь на нем были обычные для высокоразвитых миров джинсы и свитер.
– Извини, что нарушил неписаные законы, но уж очень надо было, – проговорил он извиняющимся тоном. – Я вот что узнать хочу: ты куда те кристаллы из замка дел?
– Да никуда не девал, – Серраис широко улыбнулся. – Так и лежат у нас в Сарнаке, стыдно сказать, в большой коробке из-под Ритиной куклы, включая чистые. Рита иногда ими играется….
– Чистые? Совсем славно! – на лице Шамура нарисовалось отчетливое выражение кота, почуявшего сметану. – Слушай, а ты мне хотя бы парочку не дашь для исследований?
февраль 1997 – декабрь 1998
