досмотреть конец сего увлекательного действа! Хоть ты и Огненный, но если уж пришел в нормальную Суть, так и веди себя, как нормальный человек!
Например, каждому интересно знать, что ты скажешь, когда….
А впрочем, о чем это я? Лорд Огня – это приговор. Эту вещь УЖЕ не напечатают – здесь, на Тихой Пристани, фантастика не в чести. Так что единственное, что мне остается – это отпустить героев на свободу и посмотреть, до чего дальше дойдет их извращенная фантазия.
Любопытно все-таки….)
Мара вовсе не была ненасытной – одного захода ей более чем хватило для первого раза. Около трех она наконец заснула, но Серраису было не до сна. Завернувшись в простыню, с нежностью и грустью смотрел он на ту, которую избрал, чтобы проложить путь в мироздание для женщины своей крови….
И поцелуи, и колдовское пламя оказались бессильны против сверхстойкой косметики фирмы «Эгли» – лицо Мары маской древней богини выделялось на белизне подушки. Одеяло сползло к ногам, и даже в полумгле дерзко темнели концы грудей, намазанные блеском для губ «Спелая ягода». Он еще чувствовал во рту сладковатый привкус этого состава, употребленного его избранницей столь неподобающим образом.
«Не забыть утром прогнать ее умыться,» – подумал он. – «Хотя она, пожалуй, и сама не забудет…. Главное, чтобы съела очередную свою таблетку и была уверена, что сделала все от нее зависящее….» – он невольно усмехнулся. Если дочь его должна прийти в мир – что Тому, кто все видит и понимает, до каких-то противозачаточных, пусть даже и трехфазных!
Она будет удивительной, наша с тобой дочь – с твоей красотой, но моим характером, замкнутой, как ты, но твоя сдержанность прорастет в ней упрямством и моей непокорностью.
Магия же ее не будет иметь аналогов в мироздании, ибо ни разу еще не восставал в славе своей Огонь в женском обличье. Все что угодно будет в ее жизни, взлеты и падения, любовь и отчаяние – все, кроме спокойной размеренной жизни, идеала живущих в Ругиланде….
Так храни же ее, Мариллия, девочка моя, потому что и твоя жизнь теперь сильно отклонится от ругиландского идеала успеха, здоровья и достатка. Ибо природа не задумывала для герани золотого цвета, и если уж однажды она расцвела им, вопреки всему – бессмысленно ждать повторения чуда….
Бессмысленно?!
Он в бессилии стиснул зубы, когда строго и властно, со всей беспощадностью встало перед его внутренним взором то, о чем он запрещал себе вспоминать весь этот безумный вечер – то, ради чего он исчезал на три дня из Плескавы на самом деле….
….лаборатория – как еще назвать эту громадную комнату, сплошь заставленную приборами непонятного назначения, с плотно сдвинутыми шторами на окнах. В углу, уткнувшись лицом в монитор, с чутко замершей на клавиатуре рукой – крепкий широкоплечий мужчина лет тридцати пяти. Воздух в лаборатории стерильно неподвижен, но все равно его коротко остриженные волосы цвета спелой пшеницы словно шевелит неощутимый ветерок.
Шамур, Лорд Ветра, чаще именуемый Повелителем Техники.
В середине комнаты стоит кресло под большим не то колпаком, не то шлемом…. Маре оно, наверное, напомнило бы парикмахерскую сушилку для волос. Тем более что и сидит под этим колпаком совсем еще девчонка – смуглокожая, с голыми коленками, не скрытыми желтым рабочим халатиком. Колпак наполовину скрывает ее несомненно симпатичное личико, видны лишь ямочка на подбородке, полные губки и широкие ноздри мулатки. Впрочем, здесь, в Слэрте, принято говорить – евроафры.
Вот только сидит эта девчушка словно на троне – напряженно прямая спина, руки, застывшие на подлокотниках…. И тянутся в разные стороны от серебристого шлема жгуты проводов, соединяющие его с другими приборами.
А третий в этой лаборатории – он, Серраис, – мечется по ней сложными зигзагами, стараясь не натыкаться на оборудование, что получается не всегда….
– Хорошо, – голос его вздрагивает. – А если не сразу? Если дать ей родить ребенка на Тихой Пристани и забрать к себе сразу после родов?
В ответ раздается пугающе бесстрастный голос юной пифии на электронном алтаре:
– Вероятность адаптации близка к единице. Вероятность прикрытия ее от ударов извне – близка к единице. Вероятность появления новых детей с выдающимися способностями – ноль целых шестьдесят пять сотых. Вероятность сохранить жизнь данному ребенку до восемнадцати лет – ноль.
– Снова ноль…. – он в изнеможении прислоняется к узкому просвету стены между двумя приборами. – Значит, девчонка может вырасти только на Тихой Пристани? Только там?
– Тихая Пристань – единственная Суть, где вероятность сохранения данной жизни близка к единице, – размеренно отвечает голосом девушки Машина Вероятностей, одно из гениальнейших изобретений Лорда Ветра. Прямо дрожь пробирает от этой нечеловеческой бесстрастности. Недаром в Авиллоне считают, что еще неизвестно, с кем хуже иметь дело – с черным магом или с Шамуром, Хранителем Слэрта на Сути Колокольный Звон…. Он, Серраис – тоже Лорд. Равный. Он выше общественного мнения – но и ему стоило немалого труда переломить себя и воспользоваться услугами зловещей Машины Вероятностей….
Ибо…. как там у этого писателя с Техноземли, который был военным летчиком…. мы всегда в ответе за тех, кого приручили.
А за тех, к кому сами успели привязаться – в ответе вдвойне.
Мара, Маруте, дева Мариллия – у тебя ЕСТЬ шанс вырваться из ругиландского болота, в котором не взрываются гранаты! Шанс стать свободной и чистой, шанс увидеть все мироздание, шанс обрести силу в творчестве любви, а может быть, и в каком ином – и быть со мной…. И я сам, своими руками отберу у тебя этот шанс в обмен на сомнительную честь стать матерью Огненной. Той из Круга Жриц, которой Тень уже целых одиннадцать раз не позволяла воплотиться – и которую можешь воплотить только ты!
Той, без которой весь этот Круг неполон и не выполняет своей миссии в мироздании….
Боги, за что?! Я же действительно люблю тебя, Мара!
Недаром каждого из Братства разнообразные ведуны и экстрасенсы видят внутренним взором как сияющую фигуру с черными руками….
– Все, – нервно бросил Повелитель Слова Повелителю Техники. – Вырубай свой Дельфийский оракул. Все ясно, блинн….
Коротко кивнув, Шамур набрал на клавиатуре серию команд.
Пару раз мигнули какие-то индикаторы, поза девушки в кресле сразу стала менее напряженной, а через несколько секунд она уже выбиралась из-под шлема, по-кошачьи потягиваясь, чтобы размять затекшую спину.
– Я больше не нужна? – не верилось, что эта фраза, прозвеневшая колокольчиком, и те бесстрастные прорицания произносились одними и теми же устами….
– Спасибо за помощь, Луара, – ответил Шамур, не поднимаясь из-за монитора. – Теперь можешь появиться в лаборатории только послезавтра. Только смотри, отдыхай, а не носись по танцам и волейбольной площадке!
В ответ девушка рассмеялась так звонко, что сразу стало понятно, каким образом она намерена использовать день законного отдыха.
Может, для кого-то и черная магия, а для этой Луары – просто работа….
Когда дверь за ней захлопнулась, Серраис рывком дернул штору, пропуская в лабораторию горячий свет заката. Отчаяние стыло в его взгляде.
– Что ж, я доиграю до конца, – процедил он сквозь зубы, пытаясь казаться спокойным. – Все как положено – соблазню, охмурю…. мне ведь это легче, чем кому бы то ни было…. И исчезну.
– А до этого ты не играл? – возразил Шамур. – Не забывай, что Мариллия любит не Лорда Огня, а журналиста с зеленым паспортом. Человека, которого на самом деле никогда не существовало. А на балу ты, наоборот, сумеешь показаться ей таким, каким бываешь в Ордене….
– Ага, – невесело усмехнулся Серраис. – Скорее уж как в Городе Огня и Снега. Но там все равные, все сильные, и такая магия никому не вредит. Одно дело – играть в игру по правилам, и совсем другое – даже не понимать, что с тобой играют. Все равно что наркотик вколоть без разрешения. Не случайно же вся подобная магия считается не вполне дозволенной….
