— Когда ты прекратишь со мной носиться? Я еще вполне крепкая старушка, так что уймись. С этими словами Берти ласково похлопала ее по руке, показывая, что уже не сердится. — Ну, ступай, ступай! А то вам всем больше делать нечего, как нянчиться со мной!
Си Джей направилась к двери, пытаясь внушить себе, что Берти действительно так бодра, как держится.
Остаток утра она вникала в контракт на книгу Берти и, поняв, что так ничего и не высидит, убрала его в ящик и вышла к морю.
День был чудесный, не слишком жаркий, на небе ни облачка, вода как зеркало. Листья пальм чуть шелестели под теплым бризом, однако темная полоска у самого горизонта предвещала шторм.
Но едва ли он дойдет до острова, подумала Си Джей. Рай он и есть рай! Здесь всегда царят счастье и мир, а люди никогда не болеют… не умирают.
Она сглотнула ком в горле. Ах, Берти, Берти, и долго ты собираешься все от меня скрывать?
Почему не хочешь мне довериться? До каких пор будешь оберегать меня от малейших неприятностей?
Девушка упрямо сжала губы и медленно двинулась вдоль берега, сдерживая набегающие слезы. Не хочу, не хочу, чтобы это когда-нибудь случилось, твердила она себе.
Гаррет нашел ее на узкой полоске пляжа, на которую стеной наползали джунгли. Она опустилась на землю в тень раскидистой пальмы, обхватила руками колени и не замечала ничего вокруг. Гаррет остановился в двух шагах и наблюдал за ней с некоторым раздражением, направленным больше против себя самого. Ну почему всякий раз, как он ее видит, у него появляется эта предательская тяжесть внизу живота.
Дикость какая-то!
Наконец он приблизился, и, как только тень его упала на нее, она резко вскинула голову.
При виде этого милого, залитого слезами лица у него защемило сердце.
— Что, Си Джей? — Он опустился рядом на колени.
— Да ничего. — Она отвернулась, быстро смахнула влагу со щек. — Ты искал меня?
— Мы же договорились…
— О чем? — Голос ее дрогнул.
— Ну как же… А прогулка?
— Ах да!.. — Она хотела улыбнуться, но улыбка вышла слабая и жалкая. Я… я забыла… Извини.
— Что случилось? Ты плачешь?..
— Нет, — всхлипнула Си Джей. — Песок в глаза попал.
Гаррет не собирался ее обнимать, руки сами потянулись к ней. Он почувствовал, как напряглось ее тело в его объятиях, но уже в следующий миг она обмякла и припала к груди.
— Гаррет! Мне страшно, — прошептала она и вновь судорожно всхлипнула. Я боюсь за Берти. Ее сердце…
— Что, плохо?
— Да. Я наконец-то вытянула у доктора Уиллерсона всю правду. Он уже целый год ее лечит, а улучшений нет. Он очень обеспокоен.
Гаррет прислонился к гладкому стволу дерева и покрепче притиснул ее к себе.
— Понимаешь, он не хотел говорить, но я пригрозила обратиться к другому врачу, если он не станет действовать со мной заодно.
— Я нахожу в вас обеих все большее сходство.
Си Джей долго молчала.
— Надеюсь, — тихо вымолвила она. — У меня такое чувство, что скоро мне могут пригодиться все ее положительные качества.
Гаррет сдвинул брови и не ответил, лишь легонько погладил ее по плечу. Он опять чуть не полдня вел телефонные переговоры с ее дядюшкой Джеймсом, его сыновьями, внуками и еще более утвердился в мысли, что Берти для них всего-навсего досадная помеха, а Си Джей они вообще не берут в расчет.
Каково же было их негодование, когда Гаррет напомнил им о том, что по смерти тетки племянница унаследует контрольный пакет акций и, возможно, в скором времени пожелает присутствовать на заседаниях совета директоров! В трубке на миг воцарилось ледяное молчание, а затем Бертрам со смехом предположил, что едва ли «девице» это будет интересно.
Гаррет злорадно улыбнулся и поведал Си Джей кое-какие подробности разговора.
— Берти решила им приготовить приятный сюрприз, с тем расчетом и заключила сделку с тобой, верно?
— Мм, пожалуй, это во многом определило ее мотивы.
— А я?
— Ты? — переспросил Гаррет.
Си Джей выпрямилась, отбросила со лба волосы.
— Я только хотела выяснить, каким образом вписываюсь в ваши планы.
Будь осторожен, сказал себе Гаррет. Он вытер ее перепачканную песком щеку.
— Вот и я думаю… — Он широко улыбнулся ей. — Дело в том, что «Парсонс индастриал» - не единственное семейное достояние, вызывающее у меня интерес.
В ответ Си Джей тоже расцвела в улыбке.
— Надо заметить, ты в этом изрядно понаторел. — Она чуть повернула голову и коснулась губами его ладони. — Умеешь заставить женщину почувствовать себя особенной.
— Ты и есть особенная, — проговорил он без тени фальши. — Не такая, как все.
Гаррет неожиданно ощутил на губах прохладу ее дыхания и тоже потянулся к ней, но она тут же отстранилась и прошептала:
— Дай мне еще немного времени, Гаррет, хорошо? Я должна… привыкнуть к этой мысли…
Он приподнял ее подбородок двумя пальцами.
— Я правда еще не встречал такой, как ты. Почему-то в этот момент Гаррету больше всего на свете хотелось, чтобы она ему поверила. Черт, не знаю, как сказать! В общем, не думай, что ты очередное мое завоевание. Клянусь, я не лгал тебе вчера, когда говорил, что довольно разборчив, и не лгал утром, когда сказал, что не намерен тебя торопить.
Он даже вздрогнул, увидев, что глаза ее наполнились слезами.
— Спасибо. — Она провела рукой по его лицу и сказала так тихо, что он едва расслышал: Ты… ты просто замечательный.
Потом она поднялась на ноги, тщательно избегая его взгляда. Он тоже хотел встать, но она жестом остановила его.
— Не обижайся, мне хочется побыть одной… подумать.
Она исчезла, а Гаррет устало провел по лицу рукой и в сотый раз спросил себя, как он мог поддаться на уговоры Берти. Вначале все казалось простым и ясным. Но тогда имя Си Джей было для него пустым звуком.
Но вот она появилась, реальная, живая, и спутала ему все карты. В короткое время она стала значить для него слишком много, чтобы он мог позволить себе ненароком обидеть, ранить ее… Ведь она так чертовски ранима…
В эту ночь Си Джей снился Гаррет, и она во сне ощутила болезненное желание физической близости с ним. А утром, вскочив с постели, она едва не запрыгала от радости, что скоро увидит его. Да, ее твердое решение не принимать Гаррета всерьез летит ко всем чертям, и она ничего не может с этим поделать.
Ну вот, удовлетворенно отметила Си Джей, вертясь перед большим зеркалом в ванной, главное — не походить на деву, приносящую в жертву свою невинность.
Она нахмурилась и расстегнула верхнюю пуговку на бледно-голубом пеньюаре. На кожу грех жаловаться, грудь какая-никакая имеется — и на том спасибо.
Пеньюар и вправду красивый. Блестящий шелк хорошо оттеняют вставки из прозрачного шифона и кружева ручной работы; разрезы по бокам отделаны мелким жемчугом. Си Джей покрутилась, и легкое одеяние всколыхнулось вокруг нее, точно морская пена. Пожалуй, так и должна выглядеть опытная соблазнительница.
