дрянь, да и мало ли там ерунды. Пусть пойдет в народ, в прокат, а там видно будет, провалитсязначит, не время вообще у нас для этих фильмов и с нашим кинематографическим аппаратом (людским) ещё нельзя за это браться. Пройдет несколько хороших заграничных, тогда м. б. возьмутся за ум, а главное — это повышение интеллигентности кинодеятелей…
Не время сейчас, в наше духовно трудное время, судить и рубить, а вызволять и оберегать хоть крупицу чего-то светлого, если, разумеется, она, эта крупица, — есть. Вот если её нет, если вещь — во вред, тогда другое дело. Но ежели Вы судите так, то я с Вами не согласен, хотя и высоко ценю такое строгое суждение, происходящее из оберегания моей же «Туманности».
Время доказало, что людская память и читательская любовь лучше любых искусственных мер оберегают и «Туманность…», и «Великую Дугу», и «Сердце Змеи», и «Час Быка», и «Таис Афинскую», и «Рассказы о необыкновенном». Оберегают от забвения. И от приглаживания, причесывания, купирования творчества Ивана Антоновича, неудобного тем деятелям, против кого он восставал в науке, литературе и жизни всей силой своего таланта. Об этом говорят прошедшие в апреле — мае 1987 года «дни Ефремова», посвященные 80-летию со дня его рождения. Об этом же говорят выходящее нынче второе Собрание его сочинений, переиздания книг, продолжающиеся переводы на языки мира.
На вопрос уже упомянутой анкеты «Ваш девиз и любимое изречение» Иван Антонович ответил: «Кораблю взлет!» По Маяковскому, человек должен жить так, «чтобы, умирая, воплотиться в пароходы, строчки и другие долгие дела». После Ефремова остались строчки его книг, в том числе и тех, которые брали с собой на орбиту космонавты. Остались «долгие дела» нестареющих научных открытий. Хочется верить, что когда-нибудь состоится и старт космического корабля «Иван Ефремов».
И тогда все мы, его читатели, дружно пожелаем:
— Кораблю взлет!
ОБ АВТОРЕ
Феликс Дымов
Советский российский писатель, псевдоним Феликса Яковлевича Суркиса. Родился в Ленинграде, Блокаду провел в Ленинграде, а затем его по Дороге жизни вывезли в детдом, располагавшийся в Кировской области. В последующие годы жил в разных населенных пунктах: в Березниках Пермской области, на Украине в Ворошиловграде (ныне Луганск), затем в Меловском район Ворошиловградской области, куда по мере освобождения посылали работать отца. В 1954 году он возвращается в Ленинград, где с прекрасными оценками оканчивает среднюю школу, а уже через год Суркис поступил в Ленинградский Военно-механический институт. После окончания института работал сначала в КБ конструктором в области ракетостроения и краностроения, затем на заводе начальником участка, начальником цеха. Последнее десятилетие своего 25-летнего инженерного стажа занимался конструированием и внедрением в строительство мирных пороховых инструментов типа монтажного пистолета, монтажных прессов. Имеет авторские свидетельства на изобретения.
В литературу вошел в 7 классе, начав писать свои первые стихи, и в 10-м классе уже состоял членом литературного общества «Эридан». Много писал в институте, где вместе с товарищем в конце 50-х написал фантастический роман на тему палеоконтактов под названием «Обгоняющий время» (не опубликован). Первая НФ-публикация состоялась в 1968 году — рассказ «Загадочная гравюра» был опубликован в журнале «Байкал». «Я пришел в фантастику из любви к сказке. Между сказкой и фантастикой много общего. Вот уже и серьезные труды на этот счет появились. Например, «Волшебно-сказочные корни научной фантастики» Е. Неелова. Чем больше в наше время поток информации, чем выше порог необычности, тем сильнее голод по необычному, который утоляет фантастика. Фантастика — всегда надежда на чудо. Плохо, когда такая надежда отвлекает от реальных дел. Хорошо, когда мобилизует, когда читатель сам становится чудотворцем. И еще. Задолго до сегодняшних лозунгов о перестройке и ускорении фантастика уже служила и перестройке и ускорению, будоража воображение, приучая читателя к принятию нестандартных решений, прослеженных в динамике и во времени. Фантастика снимает ограничители творчества, играет на неожиданных ассоциациях, оперирует многовариантными системами, учит предвидеть последствия своих действий. В конце концов, даже планирование — это обоснованное знанием фантазирование. Потому что подсмотреть заранее то, что еще только будет, невозможно. Считаю своей задачей не предсказание технических решений или путей развития технологии, а предугадание человека нового типа. Человека, которого рождает наше время и наше общество. В том числе — и в результате реализации программ ускорения и перестройки. Хочется не только предугадать. Но и написать таким, чтоб его полюбили читатели, чтоб и мои герои, и мои читатели стали действенным звеном «Интенсификации-2000» — ведь до третьего тысячелетия осталось всего-навсего две с половиной пятилетки!» (1988).
Псевдоним «Дымов» начинающий писатель выбрал отнюдь не из-за скромности, а по вполне естественным причинам: «На заводе и в НИИ, где я работал, не приветствовали отвлечение от основного занятия. А, кроме того, как деловой карьере, так и литературной очень почему-то мешала фамилия. В «Ленпроекте», например, директор прямо заявил: «Не люблю несклоняемых фамилий»! Впрочем, ни для кого мой псевдоним не стал секретом. А почему Дымов? Я искал такое искусственное словосочетание, чтобы никто не усомнился, что это псевдоним. Позаимствовал у Чехова, считая, что фамилии Дымов существовать не может. К моему удивлению, потом выяснилось, что существует Осип Дымов, а сейчас даже несколько штук Дымовых…»
Автор нескольких повестей и трех десятков фантастических рассказов. В середине 1970-х гг. участвовал в нескольких радиопостановках, созданных на основе повестей-буриме ленинградских фантастов: 1975 — «Я — Галактика» (5-я глава в соавт. с А. Балабухой), 1975-76 — «Седьмой океан» (1-я глава), 1977 — «Зеленые стрелы» (1-я и 6-я главы). Участник первого областного семинара КЛФ в Перми (1981), считающегося первым конвентом любителей фантастики в СССР. По повести Ф. Дымова «Школа» (1984) в том же году был поставлен радиоспектакль под названием «Школа в Дыницах», который шел на Ленинградском радио в течение около 10 лет каждое начало сентября, начало учебного года. На свободные литературные хлеба ушел с начала 1985-го. С 1989-го занимался издательской деятельностью. Одно время руководил издательством «Лицей», бывшим Ленинградским отделением «Детлита». Его произведения переводились на чешский, словацкий, болгарский, украинский и др. языки. Долгое время (вплоть до перестройки) активно собирал фантастические книги и «дособирался» до того, что у Дымова была четвертая библиотека фантастики в Петербурге. Одно время был старостой семинара Бориса Стругацкого.
После развала СССР «я конфликтнул с некоторыми молодыми (на тот момент) питерскими фантастами, которым показалось, что я препятствую их карьерному росту. Тогда (1989 г.) я отошел от семинара Бориса Стругацкого, тем более, что активно занялся издательской деятельностью. А поскольку я это первоначально делал с «Молодой гвардией», это кое-кем осознанно породило слух о моем предательстве и уходе из литературы. Я действительно перестал светиться на всех фантастических тусовках, особенно прочтя несколько дурно пахнущих необъективных пасквилей о себе, и мне тут же перестали писать, звонить, для всех я практически как умер». Все это время Феликс Дымов не переставал писать, плодотворно занимался литературой в других жанрах. Его писательские интересы «оказались гораздо шире одной фантастики». У писателя вышло 9 книжек детских стихов, книга лирики, много переводов на русский язык детских стихов, статьи. В 2000 году он становится главным редактором книжного проекта «Гитара Времени: Антология авторской песни», много сил и времени отдавая популяризации авторской песни и бардам. В 2005 году у него выходит реалистический роман «Шесть дней» и повесть- байка «Салют, воронята!» с предисловием Бориса Стругацкого. В настоящее время Феликс Дымов занимается переводами, публикуется как публицист, не оставляя при этом жанр сказки и фантастики.
На вопрос «Кто такой писатель Феликс Дымов с точки зрения Феликса Суркиса?» был дан такой вот ответ: «Писатель Феликс Дымов с точки зрения Феликса Суркиса это половинка писателя, деятеля культуры Феликса Суркиса. Приходится оперировать обеими фамилиями — и подлинной природной, и литературной, подчас в одних и тех же книгах. Псевдоним не является литературной маской или элементом профилирования, так что и Дымов, и Суркис мыслят одинаково и во всей полноте. Честно признаюсь,
