'благотворительность' не была для него, самоцелью.
За первые полгода своих разбойничьих похождений Григорий, очевидно, накопил большую сумму, которая пригодилась ему для организации побегов из тюрьмы. 31 августа 1906 года, закованный в кандалы, он сумел выбраться из одиночной камеры для особо опасных преступников, постоянно охраняемой часовым, попасть на тюремный чердак и, сломав железную решетку, спуститься с него во двор тюрьмы по веревке, предусмотрительно сделанной из разрезанного одеяла и простыни. Тридцать метров отделяло чердак от земли! Потом он перебрался через забор и оказался в ожидавшей его пролетке. Ее заботливо подогнали его 'соратники'. Столь мастерски исполненный побег не оставляет сомнений в том, что охрана и, возможно, начальство были подкуплены.
5 сентября 1906 года пристав Кишиневского городского участка Хаджи-Коли с тремя сыщиками ловят Котовского на одной из улиц Кишинева. Но тому удается убежать, несмотря на две пули, застрявшие в ноге. Вездесущий пристав Хаджи-Коли, который 'специализируется' на поимке Котовского, наконец, 24 сентября 1906 года хватает разбойника, проведя повальную облаву самых злачных районов Кишинева. Очутившись в камере, Котовский вновь готовит побег. В его постоянно охраняемой камере во время обыска обнаруживают револьвер, нож и длинную веревку!
Суд над Котовским в апреле 1907 года поразил многих относительно мягким приговором – десять лет каторги: тогда и за более мелкие преступления казнили. Защитники Котовского убеждали суд в том, что часть награбленного Котовский раздавал бедным, но доказать этого не могли. Сам Котовский на суде заявлял, что занимался не грабежами, а 'борьбой за права бедных' и 'борьбой против тирании'. Высшие судебные инстанции были не согласны с мягким приговором и провели повторное рассмотрение дела. Следствие выявило, что банду Котовского 'прикрывали' полицейские чины, а один из полицейских даже сбывал награбленное котовцами. Через семь месяцев, при повторном рассмотрении дела, Котовский получил двенадцать лет каторги.
Он побывал в одиночке Николаевской каторжной тюрьмы, 'посетил' Смоленскую, Орловскую тюрьмы. Находясь в заключении, он, обычно, водил дружбу с анархистами и пытался стать 'неформальным' лидером 'братвы'. Его борьба за лидерство однажды вылилась в кровавую стычку между заключенными, в которой Котовский чуть не погиб, а его противник – рецидивист и лидер тюрьмы – распрощался с жизнью. Позже, в сибирской каторге Котовский вышел победителем в столкновении с 'тюремным авторитетом' 'Ванькой-Козлом'.
До января 1911 года Котовский, находясь в тюрьмах, фактически не привлекался к каторжным работам. В феврале он попадает на настоящую каторгу в Казаковскую тюрьму (Нерченский уезд Забайкальской губернии), заключенные которой добывали золотоносную руду.
Первые несколько лет на сибирской каторге Котовский пытался добиться сокращения срока. Он заслужил доверие у тюремной администрации (со слов самого Котовского в 'Исповеди'). Его назначили бригадиром на постройке Амурской железной дороги, куда в мае 1912 года перевели из шахты. В 1913 году, в честь трехсотлетия династии Романовых, по амнистии были освобождены десятки тысяч осужденных. Однако Котовский как опасный бандит под амнистию не попал, хотя очень надеялся на это. Узнав, что амнистия на него не распространяется, он решился на побег.
Ему удалось совершить побег 27 февраля 1913 года. В своей 'советской' автобиографии Котовский писал, что 'при побеге убил двух конвоиров, охранявших шахту'. И вновь вымысел. Не убивал он никого, да и в шахте тогда не работал. Он просто бросился в лес, который окружал строящуюся дорогу. Ему хотелось казаться героем, вызывать восхищение… Но материалы следствия по делу Котовского 1916 года говорят о том, что никого он так и не 'обидел' при побеге, а просто 'скрылся с работ'.
По заснеженной тайге Котовский шел около семидесяти километров и едва не замерз, но все же вышел к Благовещенску. По подложному паспорту на имя Рудковского он некоторое время работал грузчиком на Волге, кочегаром на мельнице, чернорабочим, кучером, молотобойцем. В Сызрани его кто-то опознал, и по доносу Котовского арестовали. Но из местной тюрьмы он легко бежал.
Уже осенью 1913 года Котовский возвращается в Бессарабию. К концу года он собрал вооруженную банду в семь человек, а в 1915 году котовцев было уже 16 человек. Сам атаман скрывался по подложным документам на имя Гушана или Рудковского. Жил Котовский тогда в Кишиневе на 'малине' вора Кициса на Титовской улице или в дешевом трактире 'Лондон', который сами бандиты именовали не иначе, как 'трущоба'. Некоторое время после возвращения, Котовский работал кочегаром и агрономом, но трудовая жизнь была ему в тягость. Его манили опасности и 'приключения'…
В банде котовцев выделяются рецидивисты: Загари, Дорончан, Радышевский, Шефер, Кириллов ('Байстрюк'), Кицис, Гамарник, беглые солдаты Афанасьев и Перекупке. В 'одесском отделении банды' были рецидивисты: братья Гефтман, братья Авербух, Ивченко.
Первые налеты Котовский совершил на старого обидчика, помещика Назарова из Ганчешт, С. Руснака, Бандерское казначейство и кассу винокуренного завода. В марте 1916 года котовцы совершили нападение на арестантский вагон, что стоял на запасных путях станции Бендеры. Переодевшись в офицерскую форму, бандиты разоружают охрану и освобождают 60 уголовников, несколько освобожденных остались в банде Котовского.
В 1942 году румынским властям в оккупированной Одессе случайно попался на глаза протокол полицейского допроса помощником начальника сыска Одессы Дон-Донцовым участника банды Котовского – М.Ивченко (документ датирован 8 февраля 1916 года). Протокол проливает свет на неизвестные страницы биографии героя революции.
Сам бандит Ивченко – тридцатитрехлетний мещанин Елизаветграда, участвовал с Котовским в 14 налетах. Просидев два с половиной года в тюрьме Одессы за устройство побега дезертиров, Ивченко обосновался в Тирасполе, где его нашел товарищ по нарам Арон Кицис. Вообще шайка Котовского комплектовалась из рецидивистов, что сидели с Котовским в Кишиневской тюрьме (Арон Кицис, Иосиф Руф и др.). Ивченко рассказал о многих вооруженных налетах Котовского. Вот некоторые из них: 24 сентября 1915 года ограбление присяжного поверенного Гольдштейна на две тысячи рублей (члены банды получают по 275 рублей, а Котовский – 650, остальные деньги расходуют на покупку коней и брички, на раздачу денег крестьянам уже не хватило); ровно через месяц – ограбление хлебопромышленника Штейнберга (взято только сто рублей, зато по дороге с 'дела' был ограблен случайный прохожий еще на 140 рублей; котовцы получили всего по 35 рублей); 20 ноября нападение на коммерсанта Финкельштейна (забрано 300 рублей, шуба, женские украшения), 20 декабря – ограбление квартир владельца часового магазина Гродбука и мирового судьи Черкеса (взяли 350 рублей и драгоценности) и квартиры Сокальского (взяли 500 рублей).
Особой 'славой' покрыл себя Николай Радышевский, грабитель с пятилетним стажем: после ареста Котовского он продолжал его 'дело' в Херсонской, Таврической, Киевской, Подольской губерниях. Особенно 'гремела' шайка Радышевского в Умани ограблениями поместий и магазинов.
Другой котовец – Михаил Берелев, подался с частью банды в Ананьевский уезд Херсонской губернии, где 'сеял' страх среди окрестных крестьян. Он убил промышленника Нусинова, лесника Прокопа, сторожа Жалко. Банда занималась конокрадством и грабежами. Берелев в отличие от 'атамана Ада' был склонен к 'излишнему кровопусканию'. После своего ареста и приговора к повешению, он просил повесить его 'вместе с Гришей'. Берелева повесили раньше Гриши…
Банда Котовского, как отмечалось в сводке полицмейстеру, действовала обычно по одному сценарию. В налетах на квартиры принимало участие 5-7 человек в черных масках с прорезями для глаз. Бандиты являлись вечером и занимали свои места, действовали по указанию главаря. Сам Котовский постоянно курсировал по трассе Кишинев – Тирасполь – Одесса.
Уголовная статистика свидетельствует, что Котовский в 1913 году успел совершить пять грабежей в Бессарабии. В 1914 году он стал грабить в Кишиневе, Тирасполе, Бендерах, Балте (всего до десяти вооруженных налетов). В 1915 – в начале 1916 года котовцы совершили более двадцати налетов, в том числе три в Одессе… Тогда Котовский мечтал 'лично собрать 70 тысяч рублей и махнуть навсегда в Румынию'.
В сентябре 1915 года Котовский и его 'хлопцы' совершили налет на одесскую квартиру крупного скотопромышленника Гольштейна. Вынув револьвер, Котовский предложил купцу внести в 'фонд обездоленных на покупку молока десять тысяч рублей, так как многие одесские старушки и младенцы не имеют средств на покупку молока'. Арон Голыптейн предложил 'на молоко' 500 рублей, однако котовцы
