– Наниты?
– Типа того, – подтвердил Башир. – Я никогда не видел точно такой конфигурации прежде, но эта нанотехнология явно для медицинского вмешательства. В данном случае, для восстановления обширных повреждений тканей пациента.
Райкер скептически смотрел на Башира.
– Со всем уважением, доктор. Пациент не был «обширно поврежден». Пациент был мертв. Я думаю, что произошедшее с Кирком немного сложнее, чем медицинское вмешательство.
Башир усмехнулся.
– Возможно это было преуменьшение. Но взгляните еще раз на устройство в его мозгу.
Дисплей над Кирком вернулся к изображению его черепа и объекта внутри него.
– Что это?
– Согласно сканированию которое я смог сделать – возможно, наиболее сложный нейроныйый имплантат известный медицинской науке.
Чувства Райкера тревожно обострились. Он видел, как Диана озадаченно взглянула на него, реагируя на внезапное изменение его эмоционального состояния.
– Каково его назначение? – спросил Раикер. Это было больше чем совпадение – что как только один капитан Звездного Флота изчез при выполнении миссии с нейронным интерфейсом, другой явился из прошлого, разыскивая его. Тоже с нейронным интерфейсом.
Башир нахмурился.
– Все, что я знаю наверняка – что эта штука убивает его. – Врач переместил палец поверх внешнего фрактала завитков устройства. – Эти точки контакта изменяются нанитами, чтобы прорастать дальше, в кору головного мозга пациента. Это словно злокачественная опухоль. При такой скорости роста, я даю ему не больше недели.
Райкер хмуро взглянул на доктора. Большинство раковых образований было столь же просто обработать как контактный дерматит.
– Удалите это.
– Я не могу, коммандер. То, что здесь требуется, далеко за пределами моего хирургического мастерства.
– Разве вы не можете использовать транспортер, чтобы отфильтровать лишний материал? – спросила Диана.
– Это эффективный метод лечения, советник. Но чтобы выполнить это, нам пришлось бы создать полную карту нервной системы больного, чтобы гарантировать, что он будет правильно материализован. И это, боюсь, займет месяцы, которых у нас нет.
Райкер возвратился к тому, что доктор сформулировал ранее.
– Вы сказали, что не можете удалить устройство хирургическим способом. Это подразумевает, что кто-то другой сможет?
Башир кивнул.
– Возможно. Я сделал другой запрос в медицинский архив Звездного Флота. – Он усмехнулся снова. – Они там уже стали меня узнавать, после того как каждый раз я соединялся с ними только затем, чтобы получить старые записи Кирка. Однако существует горстка устройств столь же сложных, как это, которые встречались прежде… и были успешно удалены врачами Звездного Флота.
– Есть кто-нибудь из тех врачей, что будет доступен для нас?
– Только один на действительной службе, – сказал Башир. – Беверли Крашер.
Райкер понял сразу:
– Она удалила борговские имплантаты из тела капитана Пикарда.
Башир кивнул.
В груди Райкера что-то сжалось.
– Вы говорите, что устройство в Кирке – устройство Борга?
– Я даже не осмелюсь высказать мнение на этот счет, коммандер. Все нейронные интерфейсы имеют подобные особенности просто из-за того, для чего они разработаны. Это устройство имеет сходство с имплантатом Борга? Определенно. Действительно ли это идентично имплантатам капитана Пикарда, какие зарегистрированы в архивах Звездого Флота? Нет. Может ли, однако, это быть борговского производства? Возможно.
Райкер обдумывал эти варианты.
– Это очевидный вопрос, но Кирк знает, откуда взялся имплантат?
– Я только кратко поговорил с ним, но он понятия не имеет, кто он. И любые вопросы, которые я задавал относительно его действий в течение прошедших нескольких дней, или об его докладе о принуждении уничтожить вашего капитана Пикарда, просто как спусковой крючок вызывают реакцию жестокости. Именно поэтому я держу его под сонным индуктором. Это более предпочтительно, чем изменение его аберрантного поведения посредством препаратов – пока мы не знаем, что вызывает такое поведение.
Диана связала концы с концами:
– Он был запрограммирован?
– На уровне условных рефлексов, – сказал Башир, – да.
– Имплант? – спросил Райкер.
Башир подчеркнуто произнес:
– Да. В этом, по крайней мере, я уверен.
– Так значет, единственный путь, которым мы сможем пробиться через что-то, что блокирует память Кирка – это удалить этот имплант. И если этот имплант не будет удален самое большее в течение недели, Кирк умрет.
Следующий вопрос Башира был тем, который Райкер и ожидал.
– Коммандер, где доктор Крашер? Согласно медслужбе, она находится в длительном отпуске. Но никто не говорит мне где.
Больше времени терять было нельзя. Если Пикард чему и научил его, подумал Райкер, так это тому, что настоящий лидер должен принимать не только правильные решения – он должен принимать быстрые решения.
Он собрался, понимая, что отступления после того, что он собирается сделать, уже не будет. К черту Шелби.
– Доктор Башир, советник Трой, согласно Генеральному прриказу Звездного Флота номер три, сейчас я обращаюсь к официальным секретным инструкциям от звездной даты 7500, поправка от звездной даты 42799.
– Но… те приказы имеют отношение к … вторжению, – нерешительно произнес Башир.
Райкер продолжал. Теперь он говорил на запись.
– У Звездного Флота есть причины верить, что Федерация стоит перед лицом неизбежного нападения. Капитан Пикард и доктор Крашер находятся на специальном задании, чтобы предотвратить это нападение. По моему мнению Джеймс. Т. Кирк каким-то образом втянут в эти события, и я принимаю на себя непосредственную ответственность за его пересылку к последнему известному местонахождению доктора Крашер. Я принимаю это решение, чтобы облегчить удаление импланта, который препятствует его допросу. Вы оба тем самым временно отправляетесь под мое командование на борту U.S.S. «Челленджер» и вам отдается приказ подготовиться к незамедлительному отбытию на Звездную базу 804.
Диана направилась к двери медотсека без единого вопроса. Райкер меньшего от нее и не ожидал. Но Башир – другое дело.
– Коммандер Райкер, эти ультрасекретные дела – все это очень интересно, но поскольку отныне все, что мы теперь скажем и так уже ультрасекретно, могу я спросить: кто, по мнению Звездного Флота, собирается к нам вторгнуться?
У Райкера не было времени для младших офицеров, начинающих выспрашивать про приказы в критической ситуации, вне зависимости от их представительности. Но только в этот единственный раз он сделал исключение. Даже если только ради того, чтобы увидеть как с лица молодого врача пропадает вся краска.
