различных оккупационных учреждений, в том числе даже с одним из гестаповцев, и через них добывает весьма ценные сведения. Юлек также не подходит, у него уже была встреча с адъютантом Планка. В отряде больше нет ни одного человека, которого можно было бы выдать за немца и который мог бы справиться с таким важным поручением.
Пока Турханов ломал голову над этой трудной задачей, Яничек и его шофер Вацлавик, молодой поляк, принятый в отряд по рекомендации Келецкой подпольной организации ППР, ввели в штабную землянку связанного человека в форме капитана вермахта, но с повязкой на рукаве, на которой было написано «РОА» — опознавательный знак армии предателя Власова.
— Привез к вам земляка, — сообщил, показывая на него, Яничек. Познакомился в поезде. Я проиграл ему пятьсот злотых, и он, видно, решил совсем ограбить меня.
Не отставал, не отпускал ни на шаг. В Кельцах вместе зашли в комендатуру, он отметил командировочное предписание и спросил, как добраться до резиденции полковника Планка. Ему объяснили. А когда вышли из комендатуры, я предложил ему доставить его «к моему другу Гансу». Он и поверил. В лесу мы его с шофером скрутили, заткнули рот, завязали глаза и прямым маршрутом доставили сюда. Но самое интересное — его физиономия. Вот сами посмотрите!
Он снял тряпку, которой была обмотана голова власовца, и вытащил изо рта кляп. Турханов посмотрел на него и чуть не ахнул: он был так похож на Соколова, будто они были близнецами.
— Как его фамилия? — спросил полковник.
— Вот документы. Если верить им, его зовут Астаховым.
Яничек выложил на стол бумажник с деньгами и документами. Из удостоверения личности, выданного на имя капитана Астахова, следовало, что он с осени сорок второго года служит в разведотделе штаба армии Власова, за успешное выполнение заданий командования дважды награждался орденом железного креста. Там же были документы на эти кресты, а сами они были приколоты к кителю предателя. В. командировочном предписании было сказано, что капитан Астахов временно командируется в распоряжение абвергруппы 505. Оно было подписано самим Власовым и его начальником штаба, что свидетельствовало о том, что миссия эта была весьма важной.
— Ты чуваш? — спросил Турханов.
— С чувашом — чуваш, с русским — русский, с немцем — немец, — нагло ответил изменник.
— С сатаной — сатана? — усмехнулся Турханов. — Значит, не очень-то разборчив?
— Я не гурман, что подают, то и лопаю.
— А больше всего — фрицевы объедки. Так, что ли? — Полковник подождал, но ответа не последовало. — Чем конкретно занимаешься в штабе РОА?
— Подготовкой агентуры для засылки к партизанам.
— И много подготовил?
— Достаточно. Одни только мои бывшие ученики помогли уничтожить двенадцать партизанских отрядов в Белоруссии.
— Правда или хвастаешься?
— Не верите — не спрашивайте, а идите и сосчитайте сами.
— Лично убивал партизан или пленных военнослужащих Красной Армии?
— Когда надо было, не церемонился.
— Сколько человек убил?
— Не считал.
— Как настоящее имя? Откуда родом.
— Не помню. А зачем это вам?
— Чтобы сообщить родным о твоем расстреле.
— Не стоит беспокоиться: у меня нет родных.
— Так я и думал, что без рода без племени. С какой целью ехал к полковнику Планку?
— Спросите у него. Он вызвал меня, а не я его. Но думаю, он хотел воспользоваться моими услугами, чтобы уничтожить вас.
— То есть заслать к нам?
— Возможно. Думаю, если бы я попал сюда при иных условиях, обдурить своего земляка мне было бы проще простого.
— А не слишком ли ты о себе высокого мнения? На словах ты смел как лев, хитер как лиса, а на деле трусливее мыши и глупее осла. Не успел подойти к партизанам, а уже очутился в плену. Не знаю, за что только кормят немцы вас, дармоедов, — с презрением взглянул на него Турханов. Потом, обращаясь к Зденеку, добавил:
— Отведите и сдайте в разведотдел. Пусть там допросят как следует и о результатах доложат мне вечером.
Вацлавик схватил предателя за шиворот и потащил из штаба. Яничек последовал за ними, а Турханов остался один и задумался. Сначала в голову ему пришла мысль перетянуть этого предателя на свою сторону, взять у него подписку и заслать к полковнику Планку. Ради спасения своей шкуры, возможно, Астахов и пошел бы на сотрудничество с партизанами. Но где гарантия, что он второй раз не предаст Родину? А возиться с изменником только ради того, чтобы выяснить, можно ли на него положиться, не было ни времени, ни смысла. Тут Турханов вспомнил о поразительном сходстве этого негодяя с лейтенантом Соколовым. «А что, если послать Соколова к Планку с его документами?» Чем больше он думал, тем больше убеждался, что эта мысль заслуживает серьезного внимания. Тогда он решил посвятить в свои планы замполита.
Однако Комиссаров отнесся к ним без особого энтузиазма. В душе он недолюбливал молодого лейтенанта.
— Справится ли он с такой сложной задачей? — усомнился замполит. Слишком уж много в нем детского, Несерьезного. А идти в абвергруппу — все равно что в ад спуститься…
— Конечно, задача не из легких, и Соколов, как все люди, не без недостатков. Но, во-первых, в верности его сомневаться не приходится, думаю, в этом и вы убеждены. Во-вторых, он, когда надо, умеет быть и серьезным и находчивым. Вспомните, ведь это он организовал партизанский отряд. Причем привлек на свою сторону не только товарищей по плену, но и немецкого офицера. Я уж не говорю, о том, что настоящий — момент как нельзя лучше подходит для засылки в «Осиное гнездо» нашего агента.
— Что вы имеете в виду? — не понял Комиссаров.
— Покушение на Гитлера.
— А какое отношение это имеет к нашему плану?
— Самое прямое. По радио передают о повальных арестах в Германии. Причем на этот раз не среди коммунистов, а в высших сферах. За решеткой очутились уже многие генералы и даже фельдмаршалы. Видно, у них переполох и неразбериха. Я уверен, что все это затронет и абвер. Враг в панике, и нам следует этим воспользоваться.
Замполит чувствовал, что аргументы Турханова весьма убедительны. Паникой во вражеском стане, несомненно, надо воспользоваться. После некоторого размышления он согласился с идеей командира.
— А пойдет на это Соколов? — вдруг усомнился полковник.
— Соколов? — удивился Комиссаров. — Да он будет в восторге! Предложи ему сейчас поехать и убить Гитлера, через час он уже будет в пути.
— Такой человек нам как раз и нужен. Главное, не надо даже подделывать документы. Соколову достаточно сбрить усы и надеть форму власовца…
Глава двадцать вторая
В стане врага и в самом деле было неспокойно. Правда, в абвергруппе 505… до паники еще не дошло, но нервы были напряжены до предела. Началось с того, что из Берлина была получена радиограмма о покушении на жизнь «великого фюрера», совершенном в его ставке. В радиограмме, говорилось, что при этом погибло много лиц высшего командного состава армии и флота, но Гитлер не пострадал — само
