голосом поведал, как он устал.
– Так приезжай к нам. Если, конечно, можешь. На деревянный тотем палеонтолога ты не похож, так что никому тебя не сдадим.
– Вы по-прежнему не представляете, в какую историю вляпались.
Кажется, нас с Наташкой жалели.
– Боюсь, что это как раз тот случай, когда лучше и не знать. Но мы все же догадываемся. Самое ужасное – надеяться нам не на кого.
Наверное, я была очень убедительна. Иначе с чего бы Наташке взбрело в голову помянуть Всевышнего, а следом, на всякий случай, и свою маму. В сильной степени душевного волнения она всегда так делает. Детектив не к месту ругнулся и пообещал прибыть незамедлительно. Нам надо немного подождать. Я решила не ждать и не сообщать ему код замка. Мобильник есть – позвонит.
Мне стоило большого труда уговорить Наташку не трусить. Едва ли в подъезде нас ожидает банда головорезов. Она упорно стояла на своем – банда нам и не нужна, достаточно одного ее члена. Поэтому стоит дождаться кого-нибудь из соседей, вместе с ним и войдем. Главное, сразу же огреть нападающего каким-нибудь твердым тупым предметом – хорошо бы бомжовским носком. Но за неимением оного, можно сбегать к дворничихе за утюгом. Для достижения максимального эффекта можно его и подогреть. Интересно, он быстро остывает?
Пока обменивались мнениями по этому поводу, к подъезду, опираясь на палку, приплелась припозднившаяся бабуля. Наташка сразу оживилась. Наверняка решила использовать и старушку, и палку в качестве средств нашей самообороны.
Свободной рукой пожилая женщина принялась рыться в кармане старенького плаща в поисках ключа.
– Не ищите, я уже открываю. – Наташка осторожно потеснила бабулю и открыла дверь. – Проходите, бабушка. Вам помочь?
– Сам справлюсь, – хрипло прозвучало в ответ.
– Член! – испуганно выдохнула Наташка, медленно оборачиваясь ко мне – Тот самый, одиночный…
И предприняла попытку в один прием одолеть с площадки все три ступеньки вниз разом. И одолела бы, если бы, как говорится, «меня там не стояло». В качестве памятника застывшему раствору из песка и цемента. В следующий момент подруга, запущенная сильной рукой «старушки», влетела в подъезд. Я тоже на своей парковке особо не задержалась. Только меня туда почти внесли. Дверь за нами мягко закрылась, и я буквально физически ощутила, как от меня отваливаются куски бетона.
– Ничего себе, гостеприимство! – фыркнул детектив, поправляя капитально съехавший на бок берет.
– Б-бабуля, ты п-придурка! – нервно поправляя на себе отсутствующую куртку, сообщила ему Наташка. – Ир, застегни мне молнию, я ее потеряла.
– Так она вместе с курткой в машине осталась. Да мы уже почти домой прибыли.
– Ну и что? Можно подумать, я по двадцать раз на дню с просьбами обращаюсь. Трудно тебе, что ли?
У подруги определенно начались проблемы умственного развития. Оно вступило в стадию регресса.
И, чтобы их не усугублять, мне пришлось имитировать процесс застегивания молнии. Для пущего эффекта я пожелала Наташке похудеть. С ответом она не задержалась: «Только после вас!», и затем решительно направилась к лифту. Кризис был частично преодолен.
– Нет, ты все-таки придурок! – с жалостью глядя на Михал Трофимыча, раза три повторила Наташка. Мы как раз выходили на своем этаже, когда подруга более подробно расшифровала это звание. – Р-раз! – шагнула она на площадку родного тринадцатого этажа, – первая дура! Два! Ир, проходи, не задерживайся, становись в строй – последняя. И ты, Михаил, вливайся. Если торчишь тут при нас, дурах, значит, придурок! Не понимаю, что за странности у мужиков начались, так и тянет рядиться в женские шмотки. Прямо какая- то эдамсипация…
8
Признаться, я совсем не рассчитывала на то, что дети окажутся дома. Открыл нам Вячеслав, причем сразу же подавился собственными словами, которые начал произносить еще за дверью: «Мам, у меня для тебя есть интересная новость!» Я непроизвольно поежилась. Новостей не хотелось.
Увидев прямо перед собой трехголовое чудо: обросшую легкой щетиной долговязую старушку в коричневом берете и длинном сером плаще, а по бокам наши с Наташкой физиономии, не очень естественно улыбающиеся, сын невольно смолк.
– О! Здравствуйте… Змей Горыныч, – растерянно поздоровалась высунувшаяся из-под левой руки Славика Аленка. Мы синхронно кивнули.
– Кажется, моя новость не такая интересная, как твоя. Хотя бы по весу, – обращаясь ко мне, но не отрывая напряженного взгляда от Михаила, заявил сын. – Ленка, брысь! – Он ладонью заставил сестру втянуть голову в плечи. – Иди переоденься к костюмированному ужину. Проходите.
И посторонился, вписав Алену в район вешалки. Она даже не пискнула.
Наташка тут же вылезла вперед, прихватив с собой и меня. Так мы и вошли, в порядке организованной ею очередности.
– Ну вы тут располагайтесь, – сразу защебетала она, а мне надо собаку выгулять. Я быстро. Заодно принесу что-нибудь из старой одежды Лешика. Наверное, Мише пора менять имидж. В Славкиных шмотках он, точно, утонет. Ир, займись ужином.
– Здравствуйте, Ирина Александровна, – услышала я за спиной знакомый голосок и автоматически ответила:
– Здравствуй, Зайчик!
От волнения напрочь выбило из головы, что Славкин Зайчик имеет имя – Людочка. Просто до меня дошла та «интересная новость», которую собирался поведать сын.
– Здравствуйте… все. – Не веря своим глазам, Людочка таращилась на Михаила, в знак приветствия приподнявшего свой коричневый берет.
Наташка притормозила.
– Ир, я не советую вам делать свадьбу в ресторане. Во-первых, надуют с деньгами, во-вторых, постоянно будет мешать мысль о том, что еще надо домой пилить. И вообще, широкое застолье ни к чему. Лучше на сэкономленные деньги поехать в свадебное путешествие. Как мы с тобой вместо моего Лешика и Ольгуни. Швеция нас никогда не забудет! Слава, постарайся выбрать другой маршрут, где нас еще не знают. – Наташка еле успевала вертеться в разные стороны. – Люда, не стоит пугаться этого молодого человека и плохой наследственности у Ефимовых. Он здесь не родной. Мы его случайно подобрали. Рядовая жертва ограбления и еще не пришел в себя от радости. Представляете? Грабители до трусов человека раздели.
– А-а-а… эти вещи на нем… Они откуда? – поинтересовалась Алена, предприняв успешную попытку заявить о своем существовании между дверью и вешалкой.
– Ленусик, ну до чего ж ты занудная! Откуда, откуда… Старушка мимо нас проходила…
– Дальше не надо! – влез Вячеслав. – Все и так ясно. Вы ее тоже ограбили. До трусов.
– Ир, тебе пора серьезно заняться воспитанием детей. Впрочем, Славку, считай, ты уже сбагрила. В хорошие руки. Людочка, постарайся его из них не выпускать. В семье все зависит от женщины. Да дайте же мне, наконец, выйти! Слышите? Собака обрыдалась! Михал Трофимыч, ванная комната налево. Ир, ты не можешь радоваться своему счастью немного правее? Вот так! – подруга немного потеснила меня в сторону. – Не провожайте! Вернусь с Лешкиными шмотками. Я, кажется, уже говорила, что Славкины Мише придется оборачивать вокруг своей оси не меньше трех раз.
Подруга улетела, но мы продолжали бестолково топтаться в прихожей. Я никак не могла подобрать подходящие для ситуации слова. Следовало сказать что-нибудь умное и хорошее, однако с языка слетал сущий бред. В основном, про хорошую погоду, которая когда-нибудь да будет. В конце концов Людочка окончательно смутилась и сообщила о своем желании немедленно поехать домой. С задержкой в доли секунды я, сообразив, что именно мне следует сказать, с чувством произнесла:
– Какое счастье!..
