решат возможность подобного обхождения запрета? Я вдруг очень захотела услышать, как Нара его убедит в своей полнейшей невиновности – не зря же она протискивалась в дверь, наверняка использует факт неприкасания в свою защиту. Нельзя открывать и даже трогать? Она и не трогала!
Я заглянула в комнату и обнаружила, что Ёрик навел там некоторый порядок. На полу уже ничего не валялось, хотя стол по-прежнему был завален скомканными бумагами и вырезками, а рядом с двумя грязными бокалами прямо на полировке валялся недоеденный бутерброд.
Нара обошла стол и остановилась. Она на что-то смотрела – мне не видно, на что, – и явно мучительно искала оправдания, чтобы это потрогать. Наклонилась. Выпрямилась, держа перед собой в руках портфель Ёрика! Я уже решила было вмешаться, но Нара не стала его открывать, положила на стол и пошла к книжным полкам.
Полки были не только по всем стенам – три стеллажа, как колонны, стояли в огромной комнате, заполненные с обеих сторон. Когда Нара зашла за один из них и скрылась из виду, я проскользнула к окну и спряталась за тяжеленную гобеленовую портьеру.
Стараясь не чихнуть, я стала тут же анализировать такое свое поведение (общение с Марго не проходит даром) и пришла к выводу, что не слишком насилую свое желание скандала с Ёриком, который обязательно попробует отыграться на попавшейся на месте преступления Наре. Больше скандала мне хотелось узнать, что заставило Нару пойти на такой рискованный шаг.
Она, невидимая мне из-за портьеры, молча шарила в книгах. Осторожно выглянув, я увидела девчонку сидящей на полу и выдвигающей книги – по несколько сразу, – а потом быстро задвигающей их обратно. Я не понимала, что она ищет. Вот одна из книг заинтересовала Нару, она ее вытащила, открыла, стала листать страницы. Как пыльно в этой комнате, а Ирине Дмитриевне запрещают здесь убирать! Я зажала нос пальцами, а Нара за стеллажом чихнула громко и от души.
– Будь здорова! – раздался вкрадчивый голос Ёрика.
Я застыла за портьерой.
Судя по звукам – ничего не происходило. Нара не выронила книгу, как это сделала бы я, застигнутая на месте преступления, не бросилась бежать. Скорей всего, она продолжала сидеть на полу, расставив ноги в стороны, и спокойно смотрела на склонившегося к ней Ёрика.
– Чего уставился?
Сказано с вызовом.
Ёрик не стал объяснять тяжесть ее положения, а сразу перешел к сделке:
– Если ты спокойно сядешь за стол, не будешь материться и согласишься со мной побеседовать на юридические темы, я скажу Гамлету, что сам тебя сюда пригласил и все время держал под присмотром.
– На какие темы? – купилась Нара.
– Присаживайся.
Галантно подвинув кресло и дождавшись, пока Нара устроилась, забравшись в него с ногами, Ёрик с важным видом открыл свой заветный портфель.
Достал бумаги и разложил на столе.
– Я занимался бумагами по опекунству. Ты знаешь, что Гамлет признал тебя своей приемной дочерью со всеми вытекающими из этого наследственными обязательствами?
– А мне по фигу, – заметила Нара.
– Хочу еще добавить, – невозмутимо продолжил он, – что Освальд разделил с тобой и твоей племянницей в равных частях наследуемую долю имущества, хотя, с моей точки зрения, он имел большие права наследования как законный сын.
– Законный – незаконный, один хрен! – поддержала беседу Нара. – Он хороший. Пусть имеет больше. Я не против.
– Услышав недавно слова Освальда о том, что ему нужно много денег, я задумался.
– Это его фишка, с ним и говори. Если захочет – он тебе сам все расскажет. Только он не захочет с тобой говорить на эту тему, – самоуверенно заявила Нара.
– Да. Ты права. Я пытался, но он не захотел. Желание Освальда иметь много денег навело меня на мысль, что вы вдвоем решили каким-то особенным способом распорядиться будущим наследством. Ну, скажем, ты настраиваешь Освальда на мысль, что все деньги достанутся тебе…
– Насрать мне на это ваше наследство, – гордо заявила Нара. – Ты можешь повесить свои яйца на люстру, но я не скажу, зачем Осе много денег. Это тайна.
– Ладно, – не обиделся Ёрик, – сменим тему. Составляя документы, я столкнулся с некоторой проблемой, – доверительно сообщил он. – В твоем свидетельстве о рождении не записано имя отца.
– Как это? – насторожилась Нара.
– Вот, полюбуйся.
Шорох бумаг. Я едва сдержалась, чтобы не выскочить.
– Пожалуйста, можешь сама убедиться: в графе «отец» – прочерк.
– Что это значит? – серьезно спросила Нара.
– У тебя не было отца, – серьезно ответил Ёрик.
– Я так и думала! – воскликнула Нара. – Знаешь что?!
– Что?..
– У меня и мамы не было! Никогда!
– Но… – По голосу было слышно, что Ёрик опешил и замялся.
Почувствовав, как мой рот растягивается в улыбке, я закрыла его ладонью.
– Я так и думала! – продолжала Нара восторженно. – Я ее совсем не помню! Так ведь не может быть, чтобы маму не помнить? А мне брат говорил, что я точная ее копия! Понимаешь?
– Нет, – сознался Ёрик и откашлялся. – Что это значит?
– Это значит, – перешла на шепот Нара, – что я – это она! Я клон! Я точная копия моей мамы! Она смертельно болела, и тогда Макар ее клонировал, потому что сильно скучал и страдал! Он будет любить меня всю жизнь сильно-пресильно!
– Э-э-э… но, насколько я информирован, подобные операции по клонированию людей в данное время еще не зарегистрированы.
– Ты плохо информирован!
Выглянув, я увидела Нару, в сильном возбуждении ставшую в кресле на ноги.
– Ося давал мне читать статьи из Интернета. Уже идут операции по клонированию животных и людей!
– Ося давал тебе такие статьи? Его это интересует?
– Конечно, интересует! Это стоит кучу денег! Но я тебе ничего не скажу!
– Ах, вот как… Значит, ты думаешь, что тебя клонировали.
– Ты сам только что сказал – у меня нет отца! Сказал?
– Да, но я…
– И маму я не помню! Я не могу ее помнить, как собственную мать, из-за регене… регенерирования памяти! Вот!
– Я не понимаю, – сознался Ёрик.
– Куда тебе, овощу растительному! Смотри. Меня клонировали, так? И получается, что я – это Рути- Тили! И память у меня Рути-Тили, понимаешь?
– Кто такая Рути-ти-ли-ли? – почти жалобно спросил Ёрик.
– Вот же у тебя записано, хрен сушеный! Мать – Рутейла Харитоновна Воськина! Это моя мама! То есть это уже я сама – клонированная!
– Нара, подожди, объясни подробно, как ты это представляешь? Допустим, кто-то захотел тебя клонировать…
– Не кто-то, а мой родной брат Микарий! Он меня очень любит и говорит, что я – точная копия…
– Да-да, это я уже слышал. Захотел он тебя клонировать. И что он делает?
– Это просто. Берет клетку… – Нара задумалась и медленно присела. – Я думаю, – заявила она после молчания, – что он тоже взял волосы моей мамы.
– Волосы?
– Конечно. Нужна молекула ДНК, мне Ося все объяснил.
