другой стражник, посмотрел на небо, опустил взгляд на землю и усмехнулся:
— Ты глянь, как припустил. В этом их чудном платье.
Сторожевой лениво зевнул и даже не пошевелился в гамаке.
— Насиделся, вот теперь и бегает, — ворчливо ответил он. — А платье… Какое ж это платье? Это… да…
Стражник по-прежнему с улыбкой смотрел за стену.
— А юный мастер-то не промах, — весело сказал он. — Сразу двух красавиц себе отхватил. И опять же в этом их платье. От меня бы в таком, — он помолчал, подбирая слова, — костюмчике жена б сбежала.
Сторожевой пренебрежительно улыбнулся.
— Это пока с ними на звёзды смотреть — хоть десятерых можно отхватить. Я бы отхватил в чём хочешь, была бы у меня такая крепость. А вот как дальше звёзд дело пойдёт, там видно будет.
— И что же будет видно? — смеясь, уточнил стражник.
— А, — сторожевой лениво махнул ладонью. — Всё.
— К вам правда уан приедет? — первым делом спросила любопытная Вирра.
— Ты мокрый весь, — засмеялась младшая девочка.
Хин ничего не мог им ответить, он всё старался отдышаться. Тело чесалось, волосы слиплись и потемнели от пота, а к тому же постоянно лезли в глаза. Мальчишка пытался убрать их назад, а ветер снова бросал в лицо.
— Вот вырасту и остригу их все! — разозлился Хин.
— И будешь ты совсем страшный, — заключила малышка.
— Нет, не стриги! — воскликнула старшая девочка, даже забыв про уана. — Ты что, дурачок. Они же у тебя такие красивые!
— И ничего не красивые, — смущённо буркнул мальчишка.
— Пообещай мне! — настаивала Вирра.
— Обещаю, — сдался Хин и добавил мстительно: — Отпущу до пят, привяжу к ним камень и прыгну в реку с обрыва.
— Как в страшных историях, — засмеялась Вельрика.
— Утопленники жуткие, — поджала губы Вирра. — Если уж тебе так хочется, то… Придумай что- нибудь другое.
Мальчишка только вздохнул. Некоторое время все трое молча шагали по дороге и рассматривали крепость, потом старшая девочка встряхнулась и спросила:
— Так правда то, что госпожа говорила?
— Конечно, правда, — усмехнулся Хин. — Зачем бы ей придумывать?
— А некоторые у нас считают, что очень даже есть зачем, — возразила Вирра.
Мальчишка сотворил недоумённый жест:
— Это была бы очень глупая ложь, потому что её легко проверить.
— Так уж легко? Приедет какой-нибудь самозванец, и пока разберёшься!
— Кому нужен такой позор?
— Орур говорит, что бывало такое, — авторитетно заметила Вирра. — А старейшина у нас умный.
— Молодой старейшина, — захихикала малышка.
— Спроси хоть того же Тадонга — он знает эту историю, — добавила старшая девочка.
— Я с ним не разговариваю, — негромко напомнил Хин.
— Ну и глупо. Зачем?
— Я так хочу.
Вирра наставительно подняла палец:
— Всё равно однажды заговоришь.
— Не заговорю!
— А вот и заговоришь!
Вельрика, обрадованная начавшимся спором, поддержала сестру:
— Заговоришь! Заговоришь! — принялась повторять она.
— Не шумите вы так! — одёрнул девочек Хин. — Если будете мешать стражникам спать, они вас больше не пустят.
Мост и двор они пересекли в тишине, держа пальцы на губах, чтобы не забыть о необходимости молчать. Они опасливо озирались по сторонам, словно были лазутчиками в стане врага, переглядывались меж собой и широко улыбались. До ворот все трое добрались незамеченными и быстро шмыгнули в крепость.
— Хин, — заговорила Вирра, когда они по винтовой лестнице поднялись на второй этаж, — а какой он из себя?
— Опять уан? — вредно спросил мальчишка. — Я не знаю, я его не видел, а мать всегда выражается так, что даже если сама что-то понимает, никто другой этого всё равно не поймёт.
— Он добрый?
— Да не знаю я. Наверняка нет.
— А почему он раньше не приехал?
— Не знаю, — в третий раз повторил Хин. — И вообще мне плевать на этого уана!
Вирра недоверчиво заглянула в лицо мальчишке, но больше ни о чём не спросила. По другой лестнице они поднялись на третий этаж, прошли его и вновь спустились на второй. Коридор, в котором они оказались, был тёмным и пыльным, но даже малышка не испугалась. Хин сняли перчатки с рук и нащупал стену, а потом двинулся вперёд — от отметины, к отметине. Он шёл первым, осторожно переступая через камни, лежавшие на полу. Правой рукой мальчишка водил перед собой и, когда нащупал невидимую стену, тихо велел девочкам остановиться.
— Третий камень вниз и влево от последней отметины, — шёпотом напомнила Вирра.
Хин сосредоточенно провёл пальцем по стыкам и тотчас тусклый серый свет обрисовал стены и фигуры. Мальчишка встал на четвереньки и полез в узкий проём. Старшая девочка пустила вперёд сестру, и только потом протиснулась сама. Длинный коридор поворачивал налево, покрытые пылью столбы поддерживали потолок, а свет пробивался сквозь узкие окошки, в которые едва можно было просунуть руку. Вдоль по стенам тянулись диковинные надписи, вырезанные в камне, в нишах на трёх цепях висели тяжёлые металлические чаши; все они были пусты.
— Вот здесь он будет жить, твой уан, — проговорил Хин. — Так что сегодня мы последний раз тут играем.
Йнаи с поклоном доложил:
— Все собрались.
Каогре сотворил жест позволения, и младший советник отступил в сторону. Один за другим в хижину вошли шестеро летней. Первые пять были немолоды — старше Йнаи, а двое из них превосходили годами самого уана. Они и в приграничную деревню привезли с собою богато расшитые мантии, а ступали чинно, словно во дворце, но шестой человек — высокий, беловолосый, загорелый, одетый лишь в набедренную повязку — разбивал торжественное впечатление.
Опережая остальных, он уселся за стол и зевнул. Некоторые из советников взглянули на него неодобрительно, но никто не посмел его одёрнуть. Йнаи последним занял своё место — справа от беловолосого силача — и невольно сморщил нос. Пока старшие разворачивали карты, он осторожно коснулся плеча соседа и прошептал:
— Ченьхе, я же предупредил, во сколько собрание.
— Ага, — дружелюбно улыбнулся беловолосый. — Ну, так я здесь.
— Вы могли отпустить новобранцев раньше и переодеться. Ваш отец любит, когда всё чинно.
— Слушай, не начинай. Что важнее: прихоти отца или военная мощь? — самодовольно усмехнулся силач.
— Не думаю, что десять лишних минут тренировки сделали наших воинов непобедимыми, — вежливо заметил Йнаи.
Беловолосый озадаченно взглянул на него, задумался, но вскоре вновь уверенно улыбнулся и
