египтян. Независимо от того, соответствует это истине или нет, несомненно одно: греки знали учение египтян об океане Нуне, и, разумеется, задолго до Плутарха. Ибо если бы они этого не знали, Плутарх не мог бы об этом написать:
Однако я привел его не только ради изящнейшего, почти математически строгого доказательства преемственности древнеегипетских идей, лежащих, кстати сказать, в основе теургии. Дело в том, что европейцы - наследники эллинской науки - вкладывают в понятие стихии греческое, натурфилософское содержание, тогда как для египтян это были живые боги, коими они и остались под эллинскими именами в колдовских мистериях. Согласно теургической концепции, соответствующий, например, Хроносу свинец - это не только конкретный металл, но и сам состарившийся бог Хронос, которого следовало, как учили алхимики, «исцелить», превратив в золото, вернуть ему с помощью «философского камня» вечную молодость. В изумрудном кристалле, голубке, в медном кольце и пахучей вербене древние оккультисты видели и реальные вещи, и символ божества, и само божество - прекраснейшую Афродиту - Венеру, которой Парис вручил свое роковое яблоко. К сожалению, видимо, из-за узости исторической перспективы и бездумного следования привычным образцам авторы современных оккультных исследований упускают именно этот аспект теургии, сокровенный, существенный.
«Греки не скопировали египетские воззрения,- признает Коростовцев,- а взяли из них то, что можно было положить в основу натурфилософских учений. Разумеется, это предполагало уровень мышления более высокий, нежели религиозно-мифологический». Уровень мышления - это точка отсчета. Собственно, магия потому и осталась висеть в пустоте, что подобный скачок мог разрушить всю ее предельно запутанную архитектонику. Как всякая вера, она апеллировала не к мышлению, а к первобытным инстинктам. Поэтому не столь важно, откуда греки заимствовали двенадцатичленный зодиак - из Двуречья или же нильской дельты. Религиозно-мифологический уровень обеих культур был практически одинаков. Великий Пифагор, впрочем, согласно распространенной молве, 12 лет (12!) провел в Вавилоне и вполне мог получить астрологические знания, с нумерологическими выкладками заодно, прямо из рук тамошних жрецов. И «отец истории» Геродот ясно указывает на то, что эллины научились астрологическим гаданиям у халдеев. Достаточно сказать, что вавилонский жрец Берос пользовался таким почетом в Афинах, что ему поставили памятник. Вавилонская магия не стала чужеродным поветрием в Греции. Местным мудрецам, которые еще задолго до Геродота отождествляли Зевса с Бэлом - Мардуком, а Афродиту - с Иштар, тем более легко было принять халдейское звездочетство.
В Спарте, по свидетельству Плутарха, эфоры[17]раз в девять лет отправлялись наблюдать звездное небо.
Если им удавалось увидеть при этом падающую звезду, то правителя, прогневившего богов, призывали к ответственности. Это был подлинный триумф астрологии, рожденной, чтобы стать покорной служанкой тиранов.
Из многочисленного письменного наследия звездочетов свободолюбивых полисов Эллады до нас дошли лишь сравнительно поздние сочинения Геминуса, поэма Максима и «Четверокнижие», безосновательно приписываемое Птолемею.
Аккумулированное греками наследие Востока сгорело вместе с 700 тысячами манускриптов несравненной Александрийской библиотеки. Халиф Омар, превзошедший печально знаменитого Герострата, руководствовался простейшей сентенцией.
Если все эти рукописи,- сказал он, отдав приказ поджигателям,- повторяют истины, изложенные в Коране, то они бесполезны, если противоречат слову аллаха - вредны. Печальная участь постигла 200 тысяч томов Пергамской библиотеки, а также библиотеку Иерусалимского храма. Хуанди предал огню сочинения, в том числе астрологические, китайских мудрецов. Утрачена знаменитая коллекция Писистрата в Афинах, уничтожены пергаменты тайного убежища храма Пта в Мемфисе…
Лишь случайные обрывки, отдельные фрагменты, загадочные проблески забытых знаний - вот что осталось нам от исчезнувших цивилизаций. Сгорели вырезанные на дереве и никем не прочтенные письмена народа острова Пасхи и книги катаров. Во времена конкисты епископ Ланда предал огню почти все кодексы народа майя, и теперь каждая новая находка археолога перечеркивает все умозаключения предшественников. Наше далекое прошлое - это цепь белых пятен, прерываемая изредка островками достоверных фактов. Мы не можем объяснить пока, откуда в древнем Багдаде за сотни лет до нашей эры знали, как делать сухие электрические батареи, или почему в монетах, относящихся к 235 году до нового летосчисления содержится никель. Это факты, с которыми не приходится спорить. Последовательно соединенные батареи из выгребных ям древнего Багдада давным-давно лежат под стеклом в музее. Кстати сказать, их долгое время принимали за непонятные ритуальные предметы. Только случайно зашедший в музей инженер обнаружил истинную сущность этих столбиков из металлов и смолы. Но сколько еще загадок не получили истолкования!
Насколько можно судить по дошедшим до нас источникам, образованное римское общество взирало на астрологию довольно скептически. И если Сенека признавал влияние планет на человеческие дела, то Цицерон, Плиний Старший, Секст Эмпирик и Гай Петроний довольно едко высмеивали звездочетов. Это не значит, конечно, что астрология не имела в Вечном городе ревностных почитателей. Сатиры Ювенала красноречиво свидетельствуют о том, что аристократы, купцы и плебс с одинаковым увлечением гадали по зодиаку. Особым почетом пользовался астролог Луций Таруций Фирман (116-28 до н. э..), который по поручению своего друга Варрона сделал попытку вычислить по звездам год основания Рима. На первых порах благоволили к звездочетам и цезари, о чем свидетельствует поэма Манилия «Astronomica», посвященная Октавиану Августу. Астрологией интересовался и жестокий властолюбец Тиберий, которому будто бы предсказали день смерти, но уже в царствование Клавдия из города был изгнан некий Фурий Скрибониан, осмелившийся спросить у звездого оракула о том, скоро ли умрет император. Вслед за не в меру любопытным гражданином удалились в изгнание и слишком много знающие жрецы.
Впрочем, ненадолго, потому что дальнейшая и никем не предугаданная судьба звездной науки уподобилась качанию на качелях: то вверх, то вниз. Нерон и в особенности Отон расточают астрологам ласки и золото, а Вителлий под страхом смерти выдворяет их с Апеннинского полуострова. Веспасиан хотя и подписывает запрещающие декреты, но оставляет при себе домашнего звездочета, а его сыновья Тит и Домициан сами ударяются в вычисление гороскопов. Период относительного благоденствия продолжался довольно долго. Септимий Северу Каракалла, Александр Север даже выплачивали астрологам жалованье и разрешали им учреждать специальные школы, Гонения возобновились, однако, при Диоклетиане и его преемниках, решивших раз и навсегда очистить Рим от халдеев. Ныне мы можем воочию судить о том, насколько успешны были их благие порывы.
На 1980 год в Итальянской Республике насчитывалось 17 тысяч зарегистрированных составителей гороскопов, которые время от времени устраивали, причем с большой помпой, общенациональные съезды. Каждый третий итальянец регулярно следит за астрологическими сообщениями, широко представленными в печати. В Неаполе, например, недавно установили доставленные из Франции автоматы. Набор монет в 2 тысячи лир (чуть больше 2 долларов) обеспечивает мгновенную выдачу гороскопа на каждый день.
В уцелевшем от превратностей судьбы сочинении «Восемь книг Астрономии», написанном сицилийцем Фирмиком Матерном (IV в.), мы впервые сталкиваемся с подробно разработанным учением о 12 «домах», которое вот уже 16 столетий привлекает своим призрачным светом доверчивых мотыльков.
Прежде чем познакомиться с этими, известными еще китайцам и индийцам «домами», вспомним первую встречу булгаковского Берлиоза с Воландом на Патриарших прудах:
«Он смерил Берлиоза взглядом, как будто собирался шить ему костюм, сквозь зубы пробормотал что- то вроде «Раз, два… Меркурий во втором доме… Луна Ушла… шесть - несчастье… вечер - семь…» - и громко и радостно объявил: - Вам отрежут голову!»
Разумеется, было бы наивно рассматривать роман «Мастер и Маргарита» как некое руководство по демонологии, хотя за его чисто художественной, фантастической тканью скрывается серьезное знание темы. В том числе и по части гороскопов. Предсказание «князя тьмы», как мы знаем, почти тотчас сбылось. Разумеется, по воле автора, но в точном соответствии с учением Фирмика Матерна, а также его последователей - от араба Ибн-Рагеля, написавшего в XIII веке руководство «De judiciis astrorum» до последнего «великого астролога» Жана-Батиста Морена (1583-1656), оставившего капитальный труд
