Владимир промычал что-то нечленораздельное.
— Не спорьте, — негромко сказал Королев. — Все это беспредметные разговоры. А вот нечто знакомое. Смотрите, луч!
Королев стоял, запрокинув голову… На фоне угрюмых красных звезд, разгораясь с каждым мгновением, струился поток белесой субстанции. Он возник словно из небытия и, круто загибаясь, вдруг упал на вершину исполинского сфероида, что виднелся в полукилометре справа. Прокатился очень низкий, мощный гул, массив равнины содрогнулся у них под ногами. Космонавты почувствовали, как в их сердца закрадывается страх перед неизведанной мощью этого мира.
— Следите за диском теперь! — почти кричал Королев. Все, как по команде, повернулись в сторону «паруса», вернее, к экрану нейтрино-локатора. И увидели, как на решетчатом диске вспыхнула яркая цветная линия. Выходя из значка цефеиды — необычной звезды, которую они встретили в Пространстве, линия стремилась к центру прибора, где закручивались спирали неизвестной галактики.
— Стойте, стойте! — воскликнул Новиков. — Диск отмечает импульсы субстанции. Да, да, начинаю соображать! Звезда поставляет энергию. А сфероид — ее энергоприемник.
— Переброс энергии из галактики в галактику? — поразился Королев. — Но для чего? Где целесообразность? Разве тут не хватает своих источников энергии?
Он поглядел на миллионозвездное небо.
— А я думаю, что разгадка проста, — сказал Владимир. — То, что мы видим, не больше как остатки некоей цивилизации. А сама она давно умерла. Иначе, где же ее творцы?
Владимир умолк, следя за лучом субстанции, стремительно промчавшимся по небу.
— Кто на это ответит? — пожал плечами Новиков.
Космонавты надолго замолчали, думая каждый о своем…
Королев снова подошел к зданию-парусу и, приложив ухо к стене, долго прислушивался к смутному гулу, доносившемуся изнутри. Потом повернулся и зашагал к сфероиду.
После утомительного блуждания среди запутанных конструкций они вышли наконец к энергоприемнику. Жара здесь по термометру достигала шестисот градусов. А термоскафандры были рассчитаны на восемьсот. Стараясь не думать об этом, Королев внимательно рассматривал колоссальную выпуклость сфероида. Вблизи он оказался еще более громадным — как трансгалактический звездолет. И в то же время поражал математически точным совершенством своей формы. Вещество его стен было настолько прозрачно, что терялось представление об их толщине. Зернистая масса внутри сфероида словно парила в воздухе, вздымаясь и опадая тяжелыми гроздьями.
Подавленный необычностью и мощью этого явления, Королев снова спросил себя: «Кто же они, создавшие такую цивилизацию?» Вдруг его будто в спину толкнули. Он резко обернулся: в трех шагах позади него торчал полузасыпанный песком обрывок потемневшей от жара термоткани. Королев бросился к находке, упал на колени, разгребая огромными ладонями серую почву.
— Что ты там нашел? — кинулся к нему Владимир. На куче разрытого песка перед ними лежал чей-то скафандр, вернее, его остатки. Скафандр был явно земного происхождения, почти такой же, как у них, только серии, выпущенной лет двадцать назад.
— Не понимаю, — пробормотал Новиков. — Земной скафандр? Здесь?! — Он машинально поднял руку, чтобы по привычке взъерошить волосы, но досадливо отдернул руку, наткнувшись на шлем.
— Что скажешь? — Владимир опустился на корточки и заглянул в лицо Королеву. И тут же отвел взгляд. Лицо Королева было искажено гримасой боли.
— Что с тобой? — прошептал Владимир.
— Я знаю, чей он… — глухо произнес Королев. — Вот личный знак.
Его тяжелая рука медленно протянулась вперед, коснулась металлического ромба на отвороте найденного скафандра. Тускло блеснули буквы «ВЗ».
Рыжие брови Новикова, напряженно слушавшего слова Королева, полезли вверх:
— О чем ты говоришь?
— Я знаю, кто это был, — повторил Королев. — Виктор Зотов. Вот почему его не могли разыскать.
Имя Зотова было хорошо известно всем. Лучший галактический пилот за всю эпоху поисков. Двести пятая ракета, посланная под его командованием в дальнюю разведку, не вернулась домой. Она пропала бесследно, словно растворилась в пространстве. Ее искали долго и безуспешно. И вот теперь… Значит, и двести пятую поглотила эта странная псевдопланета, вернее, пространственная ловушка?
В тяжелом молчании смотрели космонавты на то, что осталось от скафандра. Вероятно, Зотов до последней минуты изучал ритм деятельности сфероида: об этом говорил невыключенный внутришлемный магнитокристалл. Из его выходной щели свисал обуглившийся кусок микроленты. Скафандр был расстегнут от верха до низа, в его внутренних складках виднелась темно-серая пыль, похожая на пепел. В какой-то момент Зотов рванул застежки… Остальное довершила тысячеградусная жара. Но почему он сделал это? Зачем?
— Корабль где-то здесь, недалеко, — сказал Королев. С трудом поднялся на ноги, побрел прочь, не оглядываясь. За ним потянулись остальные.
IV
Прошло более двух суток, прежде чем они разыскали двести пятый. Корабль лежал, завалившись на бок, и его сломанные посадочные клешни, устремленные к небу, казались лапами застывшего в агонии зверя. Толстый слой красной пыли осел на обшивке корпуса, на антеннах локаторов, на полураскрытом внешнем люке. Когда они добрались к звездолету, ветер взвихрил эту пыль в громадное непрозрачное облако. Королев и его спутники шли к ракете почти ощупью, держась друг за друга. Наткнувшись на острый выступ в корпусе, они остановились. Пришлось ждать не менее часа, пока рассеется эта странная невесомая пыль. Королев принялся стучать по обшивке рукояткой излучателя. «Кому он стучит? — с недоумением подумал Владимир. — Ведь прошло столько лет!»
Словно угадав его мысли, Королев спрятал излучатель, пошел к люку. Но здесь долго медлил. И Владимир понял, что Королев не может заставить себя войти в мертвый звездолет: Виктор Зотов был его другом.
— Пропусти-ка меня, — сказал Астахов, трогая товарища за плечо.
— Нет, сам, — глухо произнес Королев и протиснулся в щель люка.
В шлюзе их встретил мрак, тишина, запустение. Бахрома мерцающей пыли свисала с потолка, приборов, механизмов, усиливая тягостное впечатление заброшенности и безлюдья. Когда в шлюз вошли все, стало еще темнее. Королев ощупью нашел переключатель, несколько раз повернул его. Свет не зажегся. Значит, батареи разрядились давным-давно.
— И внутренняя дверь не открывается, — сказал из темноты Новиков. — Автомат проржавел насквозь.
Владимир достал небольшой квантовомеханический резак и передал его Королеву. Тот медленно навел аппарат на массивный выступ внутренней двери и заколебался. На миг ему показалось, что там, внутри звездолета, есть люди. Потом он закрыл глаза и, вздохнув, нажал спусковую кнопку лазера.
В салоне, куда они проникли, стояла глубокая тишина. С каким-то суеверным страхом Королев всматривался в темноту. Вот луч фонаря скользнул по темным шкалам приборов, обшарил углы, задержался на пустом кресле главного пилота. И сердце Королева сжалось от боли: он вспомнил, как много лет назад провожал Виктора в этот рейс. Вспомнил его худощавое упрямое лицо, отчетливый голос: «Не беспокойся, Гриша. Все будет в порядке».
— Никого и ничего, — сухо прозвучал за его спиной голос Новикова.
— А на что ты надеялся? — невесело усмехнулся Королев, осторожно, словно ступал по тонкому льду,
