тяжелые, низкие тучи пробился серый рассвет, Асмунд скрепя сердце облегчил перегруженный драккар, выбросив за борт половину добычи. Но через день пришлось выкинуть и все остальное. Ураган разбил мачту, порвал парус и такелаж, расщепил руль. Корпус судна был еще крепок, а ветер, волны, течения продолжали гнать его все дальше в открытое море. Наконец выглянуло солнце, цвет моря изменился, оно стало лазурным, вода — теплой. Асмунд огляделся и понял: «Морской дракон» далеко от знакомых берегов. Почти все викинги погибли в схватке с Эстольдом или были ранены обломками весел. «Это Фатум накрыл нас своим ледяным крылом, — подумал ярл. — Перед ним, говорят скальды, бессильны даже боги. Но я буду бороться». Он надеялся, что рано или поздно разбитое судно прибьет к какой-нибудь земле. Шли дни и недели, а драккар все плыл и плыл, подгоняемый неведомыми течениями. Казалось, Море Мрака не кончится никогда. Неужели правы скальды? Огромный океан, учили они, достигая края мира, изливается в бездонную яму — Утгарду. Там злой Локи вместе с волком Фафниром ждет назначенного часа, когда победит Вотана. В этой последней битве при Рагнаради падут все боги и все герои.
Асмунд не очень-то верил скальдам. С помощью берсерка Ролло он собрал на корме остатки продовольствия и запасы воды. Уцелевшие викинги возмутились, но никто не захотел вступить в единоборство с ярлом. Постепенно викинги съели свою обувь, кожаные части снаряжения. Временами они приближались к корме и злобно выли, требуя воды. Асмунд молчал: к чему пустые слова? Вскоре викинги ослабели и не могли даже встать. Тогда Ролло помог им быстро и легко умереть. Они остались вдвоем.
А течения все тащили корабль — туда, где каждый вечер заходило солнце. Асмунд по привычке отмечал дни. Когда их набралось больше полутораста, кончились пища и вода. Наступила очередь Ролло…
Асмунд пил дождевую воду, а когда не было дождей, выжимал сок морских рыб. Его могучий организм начал сдавать. Ярл с тоской вглядывался в горизонт, ждал — не покажется ли край земли, спуск в Утгарду. Пусть его швырнет в черную яму. Но он еще успеет схватить за горло злого Локи. А потом придет отдых.
Волны крошили драккар. Размокали и гнили борта. Корпус глубоко осел. По ночам из глубин моря поднимались какие-то чудовища, и в их громадных глазах отражался свет звезд.
Асмунд плыл уже на обломках. Он страшно устал и едва удерживался от соблазна навсегда погрузиться в воду. Такое долгое плавание не снилось даже скальдам. Но вот на туманном краю неба, словно мираж, возник берег. Асмунду мерещились деревья, селения, но отчетливо видел он лишь остроконечные конусы гор, розовеющие в лучах солнца… Прошел день, второй, но земля не приближалась: течения тащили обломки драккара к северу. Тогда Асмунд бросился в море и поплыл. Как ему удалось достичь рифа, он не помнил.
2
Позади была песчаная отмель. Едва слышно рокотали валы, медленно выраставшие из сине-зеленой бездны моря. Впереди сверкала лагуна, окаймленная густым лесом. Там и тут поднимались высокие пальмы. Забавные зеленые птички выпорхнули из зарослей. Все здесь было незнакомо, ничто не напоминало родной Вестфольд. Асмунд понял, что ему удалось пересечь Море Мрака. Значит, нет никакого края мира? Есть птицы, деревья, горы, солнце.
Справа несколькими рукавами впадала в море многоводная река. Вдали вышагивали какие-то птицы, похожие на цапель. Только у них были странные розовые перья. За спиной Асмунда прозвучал сварливый крик. Он резко обернулся и увидел пурпурную голову еще одной птицы. Куда он попал? Асмунд подумал, что он умер во время плавания и очутился в Валгалле. Но в песнях скальдов Валгалла очень напоминала суровый Вестфольд. А может, скальды тоже не все знают?
Кто-то дико завыл, захохотал в чаще леса. Рука ярла легла на рукоять меча. Вторая ощупала арабский нож в чехле. Зверь или человек?… Жаль, что пришлось бросить тяжелые доспехи — все, кроме шлема и кольчуги. Он вытер пот, заливавший глаза. В этом мире было нестерпимо жарко.
Голод погнал его дальше, в глубь побережья. Асмунд внимательно изучал местность, с надеждой вглядывался в заросли. Вот, как молния, вскарабкался на дерево небольшой зверек. Разве поймаешь такого?
Ему удалось подкрасться и убить одну из птиц с розовым оперением. В бычьем пузыре у пояса нашлись огниво и кресало. Запылал костер. Он зажарил птицу и съел. Блаженная сытость разлилась по телу, сомкнула веки.
Асмунда разбудил зной. Полуденное солнце стояло в зените, все живое попряталось в тень. Лишь на руке ярла сидел перламутрово-синий жук. Вспугнутый движением пальцев, он расправил крылья и улетел.
…Асмунд упорно шел вслед за опускающимся солнцем. Он искал людей: одному не прожить среди этой дикой природы. В сгущающихся сумерках мелькали зеленые и огненно-красные огоньки светлячков. В ветвях дерева возник журчащий звук. Асмунд поднял глаза и на светлом фоне угасающего неба различил крохотный силуэт птички с трепещущими крылышками. Ярл не мог знать, что это колибри.
Устроившись на ночлег в развилке громадного дерева, он долго смотрел на звездное небо, думал. Прошлое кануло в вечность. Пути назад не было. И будущего тоже не было… Стремительно прочертила небо летучая мышь. Распластав крылья, в воздухе беззвучно повисла сова — сестра тьмы. Асмунд видел огромные глаза ночной птицы. Вдруг небосклон на западе осветило багровым заревом. Послышался глухой гул, чуть дрогнула земля. «Что это?» — спросил он себя. И припомнил: подобное наблюдал он в Средиземноморье, где есть гора, которую италийцы зовут Этна.
Незаметно он уснул.
Утром Асмунд проснулся от того, что кто-то грубо сбросил его на землю. Он даже не успел шевельнуть рукой, как был связан ремнями. Всю жизнь провел он в битвах и походах, но сейчас невольно содрогнулся от страха. Над ним стояли чудовища с причудливыми головами каких-то фантастических зверей. Особенно поразила его морда громадной полосатой кошки. Потом он различил в глубине разинутых пастей горбоносые смуглые лица людей, будто готовые скрыться в глотке чудовища, и понял, что видит просто маски, обтянутые звериной шкурой.
Эти люди были увешаны оружием. Копья длиной в два человеческих роста, луки, согнутые из упругого дерева; длинные деревянные мечи с лезвиями из осколков блестящего камня, палицы, головки которых напоминали сжатый кулак. А за спиной у каждого воина висел топор — тяжелый каменный клин, насаженный на прямое топорище. «Они не знают железа, — с пренебрежением отметил про себя ярл. — Тем лучше».
Воин с маской ягуара наклонился и спросил:
— Йе-кам-ил, цул?
Асмунд непонимающе смотрел в блестевшие из звериной пасти глаза человека.
— Тутуль-шиу? Ица, киче? — еще резче прозвучал вопрос.
Ярл отрицательно качнул головой. Он догадался, о чем его спрашивают.
— Я пришел из Моря Мрака, — пробормотал Асмунд. — А ты кто?
«Полосатая кошка» гордо выпрямилась. Асмунд услышал странное слово «тольтек». Так, видимо, называется племя, к которому принадлежат эти воины.
— Толь-тек, — повторил Асмунд. Воин обернулся и что-то сказал товарищам. Асмунд запомнил слова:
— …Топильцин Кецалькоатль.
Это имя крепко врезалось в память.
Старший воин снял с пояса короткий нож из прямого куска блестящего стекловидного камня. Одним ударом рассек ремень, стягивавший ноги ярла, и жестом велел встать.
Шагая по узкой тропе, пролегавшей совсем рядом с деревом, где он спал, Асмунд пытался угадать, что его ждет. Но страха он не ощущал. Ярл верил в свою звезду. Ведь переплыл же он Море Мрака!
Вскоре отряд вышел к берегу той же реки, ближе к ее устью. Здесь, при впадении ее в океан, на высоком обрывистом берегу стоял дворец из камня, а рядом храм, тоже белокаменный. Вокруг дворца
