материалы из центральных газет о наиболее важных событиях жизни страны. В это время над лесом почти на бреющем полете пролетело несколько самолетов. Поскольку деревья скрывали от нас небо, мы не увидели, что это были за самолеты. Закончив политинформацию, Бродов объявил перерыв на 10 минут. Но он затянулся почти на полчаса, так как следующие по объявленному расписанию занятия должен проводить майор Сидоренко, но его где-то не было.
Мы из леса вышли на опушку, чтобы спастись от духоты. Здесь хоть и припекало солнце, зато ветерок приносил прохладу, а воздух был суше и свежее. Вдруг, уже с той стороны, куда улетели самолеты, послышался гул моторов. Мы увидели, как низко над землей летит наш истребитель. Из крыльев и кабины выскакивали язычки огня, и за хвостом тянулся черный шлейф. Его преследовали два самолета с крестами на крыльях. Через несколько секунд самолеты скрылись за лесом, а затем раздался взрыв. Мы поняли, чем все это кончилось. А со стороны Каунаса продолжали то усиливаться, то ослабевать взрывы.
Мы окружили Бродова и засыпали его вопросами. Он ответил, что это похоже на войну, но точно мы узнаем скоро. Всех командиров подразделений вызвал к себе командир полка. И мы курили, и каждый высказывал свои догадки. Одни говорили, что это, видимо, провокация. Другие, что самый настоящий военный конфликт, который может закончиться и войной. Но большинство считало, что началось то, чего так опасались, — война.
Разговоры прервал лейтенант Рожков. Он прибежал взволнованный. Таким мы его еще не видели. Построил взвод и скомандовал: «За мной бегом — марш!» Мы выбежали на поляну, где уже выстроилась часть подразделений полка.
Когда собрались все, начался митинг. Открыл его старший политрук Неустроев. Он сказал, что гитлеровская Германия вероломно напала на Советский Союз. Сейчас идут ожесточенные бои на всей протяженности границы от Балтийского до Черного морей. Врагу удалось на ряде направлений перейти границу и вклиниться на нашу территорию. Нашей дивизии предстоит встретить врага и дать ему достойный отпор. Он сказал, что только что выступил товарищ Молотов. Старший политрук заключил выступление его словами: «Наше дело-правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами».
Выступавшие на митинге гневно клеймили врага, давали клятву уничтожить его. Было объявлено, что наш особый Прибалтийский военный округ переименован в Прибалтийский фронт.
К вечеру полк снялся с этого места и двинулся дальше, в сторону Каунаса. Ехали медленно, петляли. С наступлением темноты темпы продвижения полка замедлялись. Шоферы, не умевшие водить машины в темноте, часто въезжали в кюветы, сталкивались машины. Поэтому приходилось много останавливаться и подолгу — стоять. Наконец полк прибыл в назначенное место. Здесь уже стояли вкопанные в землю около дороги противотанковые пушки. Было видно, что артиллеристы приехали задолго до нас и успели приготовиться к бою.
Заняв оборону, мы получили приказ окопаться. Большинство из нас волновало то, что полученных в городке боеприпасов не хватит для хорошего боя. Командиры подразделений успокоили, что к утру полк будет полностью обеспечен всем необходимым. Майор Сидоренко прочитал приказ о присвоении званий сержантов выпускникам школы и сказал, что завтра часть выпускников будет направлена в другие подразделения на должности командиров отделений и помощников командиров взводов. Оставшиеся выпускники в школе будут в качестве отдельной роты воевать в составе второго батальона и одновременно выполнять роль резерва для пополнения младшими командирами других подразделений. Старшина раздал нам знаки отличия — металлические треугольники, покрытые красной эмалью. Мне приказом по полку было присвоено звание сержанта. Обычно выпуск из полковой школы раньше, как рассказывали наши командиры, проходил торжественно, как праздник. У нас он прошел как бы между делом. Это был первый выпуск полковой школы во время войны. Выпуск сержантов, которым придется принять первые удары врага.
Что мы представляли тогда из себя как воины? Мы были уверены, что наша армия непобедима. Успехи в создании индустриальных гигантов первых пятилеток, челюскинская эпопея, героические перелеты Чкалова и других летчиков, стахановское движение воспитывали в нас уверенность в том, что нам все по плечу, для нас нет преград. Вся политическая работа того времени порождала в нас жажду подвига. Я хорошо помню встречи с участниками боев на Хасане и Халхин-Голе, которые проводились в школе. Мы с интересом смотрели фильмы «Истребители», «Суворов», «Щорс», «На границе» и другие, воспевающие боевые подвиги, воспитывающие патриотизм и веру в непобедимость.
В школах того времени и среди рабочей молодежи была развита тяга к спорту, работе в оборонных кружках. Мы с гордостью носили значки ГТО (готов к труду и обороне), «Ворошиловский стрелок», ПВХО (противовоздушная химическая оборона). Девушки сдавали на значки ГСО (готов к санитарной обороне). Во всех школах действовали оборонные и спортивные кружки.
Конечно, тогда не было таких стадионов, как сейчас, кортов, плавательных бассейнов. Но массовый спорт был в большом почете. Помню, мы сами сооружали спортивные площадки, футбольные поля. Собирали металлолом и другое вторсырье, чтобы приобрести камеру для футбольного мяча. В те времена это было большим дефицитом.
Любой призыв тогда был сигналом к действию. Так, после призыва «Молодежь, на самолеты!» у нас почти весь класс пошел в аэроклуб Осоавиахима, но только нескольким счастливчикам удалось записаться, и то в парашютный кружок.
Патриотизм, стремление к подвигу поощрялись и в песнях, и в литературе, и в массовых мероприятиях. В середине 30-х годов наш земляк из Кушвы пограничник Баранов был захвачен японцами. Он отбивался от врагов до последнего. Только израненного, потерявшего сознание, его удалось перетащить через границу. Японцы зверски издевались над героем и замучили его до смерти. Во всех областных и местных газетах был описан подвиг Баранова. О нем рассказывали на школьных линейках. Вскоре появилась песня о подвиге героя-пограничника.
А какие песни тогда звучали! Взять хотя бы популярнейшую «Катюшу», «Каховку», «Я на подвиг тебя провожала». Патриотизм, любовь к Родине и призыв к действию — вот что было главной их темой.
Правда, надо сказать и о другой стороне многих песен, особенно на военные темы. Они в большинстве отражали вчерашний день. В них восхвалялась старая военная техника, старый подход к вопросам войны. Например, «Тачанка», «Винтовка», которой помогают острой саблей. Чуть ли не самой грозной силой считалась кавалерия. К сожалению, на армию мы часто смотрели с позиций времен гражданской войны.
Словом, перед вступлением в Великую Отечественную мы приобрели очень много хорошего, что нам помогло выстоять, и в то же время у нас было много ложных, порой наивных представлений о будущей войне. Так, например, мы считали, что все наше оружие лучше, чем у врага, что солдаты из рабочих и крестьян не будут стрелять в воинов Страны Советов, что война будет такой, какой мы ее видели в кинофильме «Если завтра война». За иллюзии, заблуждения и ошибки нам пришлось платить дорогой ценой, переучиваться на ходу, менять многие представления и убеждения. Вот какими были мы, солдаты, встретившие войну. Да, были среди нас и трусы, и предатели, но это единицы. В целом на защиту страны встал народ, горячо любящий Родину, до конца преданный ей, закаленный в преодолении трудностей, каких немало легло на наши плечи, уверенный в правоте своего дела и в победе. Это все мы старший сержант Бродов, сержант Федоров, майор Сидоренко и другие, то есть миллионы советских людей. Не случайно в газете, выходившей в фашистской Германии, «Фелькишер беобахтер» появилась статья, в которой говорилось: «Русский солдат превосходит нашего противника на Западе своим презрением к смерти. Выдержка и фанатизм заставляют его держаться до тех пор, пока он не убит в окопе или не падает мертвым в рукопашной схватке». (Жуков Г. К. Воспоминания и размышления. — М., 1985. — Т. 2. — С. 141.)
Крещение
Я, свернувшись калачиком, спал на дне ячейки, вырытой в полный рост по всем правилам науки, которую нам преподал майор Сидоренко. На дно ячейки я постлал березовые ветки, чтобы было мягче. Спал тревожно, часто просыпался, так как духота не спадала и здесь. Вдруг слышу тяжелые шаги и голос
