Развертывающееся значение

говорим, что восприятие и осуществление нового значения в нашем намерении — это уже изменение.

Этот пункт сущностно значим для понимания психологического и социального изменения. Ибо если значение — нечто отдельное от человеческой реальности, то любое изменение должно производиться актом воли или выбора, направляемым, возможно, нашим новым восприятием значения. Но если само значение — ключевая часть реальности, то, раз общество, личность и их отношения видятся как означающие нечто отличное от того, что они делали прежде, фундаментальное изменение уже имело место. Поэтому социальное изменение требует иного, социально приемлемого значения, такого, как при смене феодализма на формы, следовавшие за ним, или при переходе от автократии к демократии или к коммунизму, и т. д. Согласно принятым значениям двигалось общество целиком.

Эти значения могли быть верными или неверными. Но как только значения станут закрепленными, все должно постепенно разладиться. Или же, говоря другими словами, то, что человек делает, — неизбежное значимо-соматическое следствие того, что весь его опыт, внешне и внутренне направленный, означает для него. Например, как только мир стал означать набор разрозненных механических фрагментов, одним из которых был сам человек, люди не могли не начать поступать соответственно и погрузились в некий непрекращающийся конфликт, который подразумерается этим значением. Значение фрагментации включает в себя конфликт и замкнутость на себе самом — иными словами, не созидательное напряжение, но бессмысленный конфликт.

Однако, если бы человечество могло поддерживать восприятие и осуществлять это восприятие, обозначающее, что миp — ненарушенное целое с множественностью значений, некоторые из которых совпадают и гармоничны, а некоторые — нет, то могло бы развернуться совершенно иное состояние дел. Ибо тогда могло бы существовать нескончаемое созидательное восприятие новых значений, которые схватывали бы старые значения в более широкие и более гармоничные целые, которые развертывались бы в соответствующей трансформации всеобщей реальности, которая бы тоже таким образом охватывалась.

Здесь следует заметить, что наша цивилизация страдает от того, что можно назвать неисправностью значения. В самом деле, с самых ранних времен люди ощущали это как некую «бессмысленность» (meaninglessness) жизни. Превалирует ли это в большей степени сегодня, я не знаю, но люди утверждают, что да. Но в этом смысле значение также обозначает ценность, т. е., бессмысленная жизнь не имеет ценности; ее не стоит жить. Но это, разумеется, невозможно ни для чего — быть совершенно свободным от значения. Ибо, как мы уже объяснили раньше, понятие обобщенной сома- значимости, рассматриваемой как годной для жизни в целом, подразумевает, что каждая вещь и есть всеобщее значение — что, разумеется, должно включать всё его важное в данном случае содержание. Что я имею в виду под «бессмысленным», следовательно, — это то, что есть значение, но оно не адекватно, поскольку механистично и сдерживающе, а значит — малоценно и не созидательно. Изменение в этом возможно, только если воспринимается новое значение, которое не механистично. Такое новое значение, которое ощущается как имеющее высокую ценность, возбудит энергию, необходимую для того, чтобы претворить в существование целый новый жизненный способ. Вы видите, только значение может дать импульс энергии.

В настоящее время люди, кажется, не обладают энергией для того, чтобы встретиться с этой бездной бед, которые грозят нам, говоря вообще. Если мы возьмем механическое значение, то оно имеет тенденцию умерщвлять энергию так, что люди на неопределенный срок остаются теми, какими они были, или в лучшем случае позволяет изменения в ограниченных направлениях — таких, как продолжение развития технологии, и т. д. Поэтому я утверждаю, что значение фундаментально для того, чем жизнь на самом деле является.

Теперь вы можете расширить это на космос как целое. Мы можем сказать, что человеческие значения делают вклад в космос, но мы также можем сказать, и что космос может быть упорядочен согласно некоему «объективному» значению. Т. е., мы можем сказать, что значение пронизывает космос, или даже что оно — за космосом. Например, в физике и космологии ныне существуют теории, подразумевающие, что вселенная возникла из «большого взpыва» (big bang). В самой ранней фазе не было никаких электронов, протонов, нейтронов или иных основньх структур. Ни один из законов, которые мы сейчас знаем, не имел бы никакого значения. Даже пространство и время в своих настоящих, хорошо определенных формах не имели бы никакого значения. Все это возникло из совершенно иного состояния дел. Предположение заключается в том, что, как это бывает с человеческими существами, это появление включало в себя созидательное развертывание обобщенного значения. Позднее, с эволюцией новых форм жизни, могли последовать коренным образом новые шаги в созидательном развертывании дальнейших значений. Т. е., мы можем сказать, что происходят некие эволюционные процессы, которые могли бы быть прослежены физически, но мы не можем на самом деле понять их, не рассматривая какого-то более глубокого значения, ответственного за изменения. Нынешний взгляд на перемены таков, что они были случайны, с отбором тех черт, которые подходили для выживания, но это не объясняет сложных, тонких структур, которые имели место в действительности.

Вопрос в том, как наши собственные значения связаны со значениями вселенной как целого. Мы могли бы сказать, что наше действие по отношению к целой вселенной — результат того, что она означает для нас. А поскольку мы говорим, что все действует согласно сходному принципу, то мы можем сказать, что остальная вселенная действует значимо-соматически по отношению к нам согласно тому, что мы для нее значим.

Не все эти значения гармонично совпадают, но если мы восприимчивы к дисгармонии, мы можем постоянно вызывать увеличение гармонии. Т. е., не существует окончательного значения или окончательной гармонии, но есть длительное движение созидания — или разрушения. В конечном итоге, только те значения, которые позволяют произойти изменениям, имеющим тенденция к созданию согласия между нами и остальной вселенной, будут возможны. Мы можем сказать, что это истинно для вселенной как целого, и что природа экспериментирует со всевозможными значениями. Некоторые из них не будут сообразны и не выживут. Поэтому всё, что смогло выжить в течение довольно длительного времени, неизбежно будет иметь огромную степень совместимости с остальной вселенной.

Мы предполагаем, что это верно и для живых существ, и для материи в общем. Мы можем сказать, значит, что гармония никогда не завершена и не может быть завершена. Даже теперь, в процессе, который включает человечество как часть себя, происходит дальнейшее создание значения. Не просто физическое развитие человека, но постоянное создание новых значений, которое сущностно для развертывания общества и самой человеческой природы. Даже вpемя и пространство — часть всеобщего значения и субъект длительной эволюции. Как я указал, в начале «большого взрыва» время и пространство не означали того, что они означают сейчас. В этой эволюции расширенное значение как «намерение» — это окончательный источник причины и следствия, и, более oбщо, необходимости; то, что не может быть иначе.

Чем спрашивать, каково значение этой вселенной, лучше скажем, что вселенная и есть ее значение. Пока оно изменяется, вселенная изменяется вместе со всем, что в ней есть. То, что я имею в виду под «вселенной», — это «целостность реальности» и то, что за нею. И, разумеется, мы ссылаемся не только на значение вселенной для нас, но и на ее значение «для себя», или значение целого для себя.

Сходным же образом, незачем спрашивать значение жизни, поскольку жизнь тоже есть ее значение, которое самосоотносительно и способно к изменению, в основе своей, когда это значение изменяется через созидательное восприятие нового и более всеохватного значения.

Вы могли бы задать еще один вопрос: каково значение самого созидания? Но как со всеми остальными фундаментальными вопросами, мы не можем здесь дать окончательного ответа, но мы должны постоянно видеть свежо. Пока же мы можем сказать, что созидание — это не только свежее восприятие новых значений и окончательное развертывание этого восприятия внутри явного и соматического, но я бы сказал, что это — и в крайней степени действие бесконечного в cфeрe конечного; т. е., это значение уходит в бесконечные глубины.

То, что конечно, разумеется, ограничено. Эти пределы могут расширяться любым количеством способов, но как бы далеко вы ни зашли, они все равно ограничены. То, что ограничено таким образом, не