Развертывающееся значение

есть истинное созидание. В крайнем случае оно ведет в какому-то механическому перераспределению неких элементов и составляющих, которые возможны внутри данных пределов. Можно думать о чем угодно конечном как о подвешенном в некоем более глубоком бесконечном контексте или фоне. Следовательно, конечное должно окончательно зависеть от бесконечного. А если оно открыто бесконечному, то внутри его может иметь место созидание. Поэтому бесконечное не исключает конечного, но свертывает внутри его, включает в себя и перекрывает его. Каждая конечная форма несколько двусмысленна, поскольку зависит от своего контекста. Этот контекст выходит за все пределы, и именно поэтому созидание становится возможным. Вещи никогда не являются в точности тем, что они означают; всегда есть какая-то двусмысленность.

Думаю, что здесь мы все это и закончим, и перейдем к дискуссии.

?: Утверждаете ли вы, что окончательное, глубинное значение чего-либо не является субъектом сома-значимого и значимо-соматического процесса? Что оно просто есть?

БОМ: Ну, это один способ думать об этом: что значимо-соматический и сома- значимый процесс — это развертывание глубинного значения.

?: Я думаю, что скрытый порядок внутренне самосоотнесен. Я думаю, что это — результат теории хаоса, например, в которой у вас есть функции, где xi + 1 будет функцией xi. Мы не можем уравнять их, и у нас получаются либо стабильные повторяющиеся шаблоны (patterns), которые будут стабильными шаблонами стабильных частиц; либо, при определённых значениях параметров, у вас получается хаотическое поведение. Это мне очень сильно кажется той одной моделью, которой можно воспользоваться для объяснения относительно стабильных шаблонов в этом всеохватном движении или поле и относительно хаотических вещей, необъяснимых для нашего разума. Поскольку случайные события (chance or random events) и строго детерминированные события, кажется, происходят из одного источника.

БОМ: Я бы сказал, что не существует беспорядка, но этот хаос — это порядок бесконечно сложной природы. Одна форма хаоса — это энтропия, но, видите ли, могут сушествовать хаотические формы, не находящиеся в равновесии.

?: Какой-то метод — в безумии.

БОM:…и иногда — безумие в методе, правильно? (Смex.)

?: Если форма вещей — эта планета с ее ментальной субстанцией и ее физической субстанцией — совершенно зависима от того, что происходит, какие значения это…

БОМ: Я бы сказал «окончательно», а не «совершенно».

?: Это ставит человека в интересное положение. Показалось бы, что человеческое сознание обладает способностью содержать значение и трансформировать значение таким образом, который…

БОМ: Быть значением — гораздо более полным образом, чем, скажем, в обычном случае неодушевленная материя.

?: Вопрос в том, зависит ли фактически физическое и ментальное царство, которое мы считаем обладающим собственным существоранием, от человека в том, что касается его существования, поскольку человек обеспечивает значение?

БОМ: Ну, я предполагаю, что нет. Может происходить нечто от значимо- соматическои и сома-значимой природы, что имеет значение для него самого или для более глубоких уровней — еще более тонких. Однако, человек может кое-что выявить. Видите ли, Тейяром де Шарденом приводится аргумент, что если брать современные научные воззрения, то они объясняют все, кроме человека — его сознания и того, что с ним происходит не так, и т. д. А один взгляд заключается в том, чтобы сказать, что это — незначительное искажение, и что с течением времени мы его, возможно, преодолеем. Другой же взгляд — в том, чтобы сказать, что необъяснимая вещь — знак чего-то гораздо более глубинного. В науке часто случается так, что нечто, не могушее быть объясненным, как бы мало оно ни было, показывает или выявляет нечто гораздо более фундаментальное. Как несколько разламывающихся атомов урана выявили громадные возможности. Вы могли бы сказать: ну что ж, это всего лишь несколько атомов урана, какие пустяки. Поэтому человек может выявлять нечто гораздо более глубокое в значении реальности, поскольку его мозг способен к гораздо большему развертыванию значения.

?: Кажется, нам надо допустить возможность этого для того, чтобы на самом деле выявить эту возможность.

БОМ: Да. Это такая штука, которую нам иногда приходится делать — предполагать что-то для того, чтобы его осуществить. Т. е., вы можете видеть его возможность и предполагать его реальность, чтобы вызвать эту реальность к существованию. Вот то предположение, которое нам надо исследовать. Мы говорим, что все, что мы делаем здесь, это предположение, которое мы исследуем. Мы не начинаем и не говорим, что это так, как оно есть.

?: То предположение, что вы выдвигаете, если я понимаю вас правильно, заключается в том, что вашe мышление — это часть моего сознания и затем становится частью моего мышления, которая меняет мое мышление или модифицирует его.

БОМ: И наоборот.

?:…и наоборот, поэтому мы устанавливаем здесь диалог в сознании. А вы предполагаете, что материя ведет себя сходным образом на различных уровнях, согласно диапазону ее сознательной осознанности, чем бы она ни была.

БОM: Да. Но я бы сказал: согласно диапазону значения. Я думаю, сознательная осознанность, ее сущностная черта — это значение. Содержание, которое человек сознательно осознает, — это значение. И это значение активно. Активность сознания определяется значением. Следовательно, вы могли бы сказать, что сознание, как в тех чертах, что мы испытываем, так и в своей деятельности, — это значение. Без значения не существует сознания. И чем больше развитие значения, тем больше сознание.

?: И наоборот.

БОМ: Да.

?: Поэтому нам нужно найти, что такое значение.

БОМ: Ну, я не думаю, что мы можем это сделать, поскольку это по-прежнему будет предполагать значение. Видите ли, значение способно к неограниченному расширению. И если расценивать это как предположение, которое надо исследовать — т. е. если значение суть жизнь, — то изменение взгляда на значение будет изменением жизни, изменением наших жизней — если мы бы на самом деле смогли осуществить его.

?: Когда вы говорите, что наше сознание — это значение, то нам тогда следует иметь некоторое понимание того, что мы имеем в виду под значением, или же мы не сможем продолжать об этом говорить.

БОМ: Ну, я как бы развернул вам кое-что из того, что я имею в виду под значением — что существует восприятие значения, идущее от одного уровня к другому, и значимо-соматическая деятельность, идущая в обратном направлении. Но значение — вся эта деятельность целиком, в которой значение сомы входит в следующий уровень тонкости, а действие выходит обратно наружу. Таковы некоторые из существенных аспектов значения — что значение проникает в бытие. Я думаю, вы не сможете получить целого значения, поскольку наши идеи значения никогда полно не определены, и мы можем лишь как бы развивать это значение.

?: Можете ли вы здесь различать значение и цель, поскольку значение — это необходимость нести бремя значения цели?

БОМ: Ну, я думаю, что цель — это часть значения, т. е., наша цель, наше намерение — я намереваюсь сделать это. Я хочу сказать, что цель вытекает из значения, и посредством выполняемого действия значение изменяется дальше, и мы снова попадаем обратно в цикл. Поэтому значение и цель текут вместе.

?: И все же они должны быть различны, иначе не было бы двух этих слов.

БОM: Я как раз собирался сказать, что это различие — как различие между