Всегда неприятно, когда знаешь, что кто-то тебя ненавидит, особенно, если на это нет причины. Но это ее проблемы, а не мои, и если она не хочет включать кран для женщин, которые встречаются с вампирами, она могла бы найти другую работу. В любом случае, мне нафиг не нужен открытый ею кран, ей-Богу.
Итак, я медленно пробиралась сквозь толпу, проверяя, нет ли рядом с королевой каких-либо людей, которых необходимо просканировать (нет), и пытаясь увидеть, могу ли я найти
Удача мне улыбнулась, и я неожиданно обнаружила ведьмака-предсказателя погоды. Признаюсь, это позволило мне немного погордится тем, что мои гипотезы были действительно верны. Его присутствие здесь сегодня вечером было наградой за хорошую службу, хоть я и не смогла обнаружить, кто был его покровителем. Предсказатель держал в руках напиток и женщину средних лет. Точнее, она держала его под руку. Г-жа Ведьмак, как я обнаружила, быстро погрузившись в омут его мыслей. Он надеялся, что она не заметит, как сильно он был заинтересован красивой танцовщицей-вампиршей и приятной блондинкой, идущей к нему, которая смотрела на него так, будто знала его раньше. Упс… Это же я.
Я не могла поймать его имя, которое постоянно ускользало, и я не знала, что сказать ему. Но это был человек, который мог привлечь внимание Софи-Энн. Кто-то использовал его против нее.
— Привет, — сказала я, улыбаясь самой широкой своей улыбкой.
Жена улыбнулась в ответ, несколько настороженно, потому что, как правило, на гламурных вечеринках к степенным парам не обращаются молодые одинокие женщины (она бросила взгляд на мою левую руку). Предсказатель погоды улыбнулся с еще большим испугом.
— Вам нравится вечеринка? — спросила я.
— Да, здесь неплохо, — сказала жена.
— Меня зовут Сьюки Стакхаус, — сказала я, источая обаяние.
— Олив Форель, — ответила она, и мы пожали друг другу руки. — Это мой муж, Джулиан.
Она не понимала, что происходит с ее мужем.
— Откуда Вы сюда прибыли?
Я внимательно изучала толпу, настолько ненавязчиво, насколько это возможно. Сейчас, когда я их нашла, я абсолютно не знала, что с ними делать.
— Вы еще не смотрели наше местное телевидение? — с гордостью сказала Олив. — Джулиан — метеоролог Канала 7.
— Как интересно, — абсолютно искренне сказала я. — Если бы вы пошли со мной, я познакомила бы вас с тем, кто бы очень хотел бы с вами поговорить.
Когда я тащила их сквозь толпу, у меня возникла еще одна мысль. Что, если Софи-Энн намерена отомстить? Но это не имело бы смысла. Важно не то, кто был этот предсказатель погоды; важно, что кто-то нанял Джулиана Форель, чтобы сделать долгосрочный прогноз погоды в Луизиане, и каким-то образом отложил саммит до тех пор, пока «Катрина» не нанесла свой разрушительный удар.
Джулиан был достаточно сметлив, чтобы сообразить, что с моим энтузиазмом было что-то не так, и я боялась, как бы он не заартачился. Я с огромным облегчением заметила светловолосую голову Джервейса. Я окликнула его по имени так громко, будто не разговаривала с ним с пеленок. К тому времени, когда я добралась до него, я почти задыхалась от совместной со стайкой Форелей пробежки с такой скоростью и таким нервным напряжением.
— Джервейс, Карла, — сказала я, выставив перед шерифом товар лицом, как на рыбном рынке. — Это Олив Форель и ее муж, Джулиан. Королева очень хотела познакомиться с кем-нибудь вроде Джулиана. Он силен в предсказании погоды.
Ну да, не слишком тонкий намек. И лицо Джулиана побелело. Да, несомненно, совесть его не была чиста.
— Дорогой, ты болен? — спросила Олив.
— Нам нужно пойти домой, — сказал он.
— Нет, нет, нет, — воскликнула Карла, с энтузиазмом подключаясь к разговору. — Джервейс, золотко, ты помнишь, Андре говорил, что если мы услышим о тех, кто является авторитетом в области погоды, он и королева очень хотели бы перекинуться с ними парой словечек?
Она обняла Форелей и радостно улыбнулась им. Олив выглядела неуверенной.
— Конечно, — сказал Джервейс: лампочка в его голове наконец-то зажглась. — Спасибо, Сьюки. Пожалуйста, присоединяйся к нам.
И они проконвоировали Форелей дальше.
Я испытывала легкую эйфорию оттого, что мое предположение подтвердилось.
Оглянувшись вокруг, я заметила Барри, кладущего небольшую тарелку на пустой поднос.
— Потанцуем? — спросила я, поскольку «Данс-бэнд Мертвецов» играл великолепный ремикс старой песни Дженнифер Лопез.
Барри посмотрел с неохотой, но я вытащила его за руку, и вскоре мы отплясывали, потрясая всеми выступающими частями тела, и веселились. Ничто не снимает напряжение и не освобождает так, как танцы, хотя бы на некоторое время. Я не была столь хороша в контроле мышц как Шакира, но, возможно, со временем, если бы я практиковалась…
— Чем ты тут занимаешься? — спросил Эрик, и он не шутил. Он был ледником осуждения.
— Танцую, а что? — я мысленно послала Эрика подальше. Но Барри уже остановился и мысленно сказал мне «пока».
— Я развлекаюсь, — возмутилась я.
— Ты трясешь своими достоинствами на глазах всех мужчин в зале, — сказал он. — Словно…
— Держи себя в руках, приятель! И заткнись к чертовой матери! — я подняла руку, предупредив его.
— Убери свои когти от моего лица, — сказал он.
Я набрала воздух для того, чтобы сказать что-то непростительное, поддавшись волне гнева с неожиданным удовольствием — в конце концов, я не домашняя собачка Эрика, — когда сильная, крепкая рука сжала меня, и незнакомый голос с ирландским акцентом произнес:
— Танец, дорогая?
Когда рыжеволосый танцор, который открывал ночное веселье, закружил меня довольно спокойной, но замысловатой последовательностью движений, я обнаружила, что его партнерша, захватив запястье Эрика, сделала то же самое.
— Просто следуйте танцу, пока не успокоитесь, милая. Я — Шон.
— Сьюки.
— Рад познакомиться с Вами, юная леди. Вы прекрасно танцуете.
— Спасибо. Это сильный комплимент, когда он звучит из Ваших уст. Я действительно занималась раньше.
Я могла почувствовать, как угасает мой гнев.
— Это всё моя партнерша, — сказал он, улыбаясь. Кажется, улыбка редко посещала это лицо, но она превращала его из худого веснушчатого мужчины с острым носом в мужчину, источающего сексуальную притягательность. — Моя Лейла мечтала потанцевать с ним.
— Она очень красива.
— О, да, внутри и снаружи.
— И давно вы партнеры?
— В танцах — около двух лет. В жизни — чуть больше года.
— Из Вашего акцента я предполагаю, что вы прибыли сюда издалека.
Я взглянула на Эрика и красавицу Лейлу. Лейла легко улыбалась и что-то говорила Эрику, который по-прежнему выглядел мрачным. Но уже не сердитым.
— Можно сказать и так, — согласился он. — Конечно, я из Ирландии, но я здесь… — он наморщил брови в размышлении, и это было, как наблюдать рябь на мраморе. — В любом случае я здесь уже сотню лет. Время от времени мы думаем о переезде обратно в Теннеси, откуда Лейла родом, но мы все еще не решились.
