смены, в семь часов, — я остановилась, чтобы сделать глубокий вдох. Лицо Эрика не изменилось ни капли. — Мы вернулись в назначенное время, но она была мертва, убита в магазине. Я прошла в офис, но ленты были сожжены.
— Убита как?
— Заколота, нож остался в ее груди, и убийцу, или кто-то с ним, вырвало. Кроме того, был убит парень, ее сменщик, но я не проверяла, как.
— Мда… — Эрик размышлял. — Что-нибудь еще?
— Нет, — сказала я, и вытянула ноги.
— Барри был разгневан на тебя, — отметил он.
— Да, был, но это пройдет.
— Что же было дело?
— Ему кажется, что я достаточно… Он не думает, что мы должны были уйти. Или… Я не знаю. Он думает, что я бессердечная.
— Я думаю, вы все сделали исключительно верно.
— Ну и замечательно! — но тут во мне проснулась самокритика.
— Извини, — сказала я. — Я знаю, что ты хотел сделать мне комплимент. Но мне плохо из-за ее смерти. И оттого, что я оставила ее. Даже если это было практично.
— Ты такая же, как всегда.
— Да.
В дверь постучали. Эрик не двинулся, и я встала открыть дверь. Не думаю, что это была дискриминация по полу, это был вопрос статуса. Мой здесь был определенно ниже комнатной собачки.
Я практически не удивилась, обнаружив, что стучал Билл. Кто еще мог закончить такой день? Я отошла в сторону, чтобы позволить ему войти. Хрен я собиралась спрашивать Эрика, должна ли я была ему позволить это сделать.
Билл осмотрел меня сверху донизу, проверяя, в порядке ли моя одежда, когда молча, широким шагом подошел во мне. Я уставилась ему за спину. И тут меня посетила бесценная идея: вместо того, чтобы возвращаться в комнату к дальнейшим дискуссиям, я шагнула в открытую дверь и захлопнула ее за собой. Я живо прошагала к лифту и дождалась его в некотором нетерпении. Через пару минут я открывала дверь.
Проблема решена.
Я очень гордилась собой.
Карла была в комнате, опять голая.
— Привет, — сказала я. — Пожалуйста, накинь что-нибудь.
— Ну, ладно, если тебя это напрягает, — сказала она вполне спокойно, и надела халат.
Вау! Еще одна проблема решена. Прямота и честность; очевидно, это и есть ключи к моему благополучию.
— Спасибо, — сказала я. — Пойдешь на судебные слушания?
— Людей туда не приглашали, — сказала она. — Это свободное время для нас. Мы с Джервейсом позже собираемся сходить в ночной клуб. Какое-то нереально экстремальное местечко с названием «Поцелуй Боли».
— Будь осторожней, — сказала я. — Там, где вместе собирается много вампиров и течет кровь людей, может случиться всякое.
— Я могу справиться с Джервейсом, — сказала Карла.
— Нет, не можешь.
— Он без ума от меня.
— До тех пор, пока сдерживает настоящее безумие. Или до тех пор, пока вампир старше Джервейса не положить на тебя глаз, а Джервейс не устроит разборки.
На секунду она выглядела неуверенно — выражение, не слишком частое на ее лице:
— А что насчет тебя? Я слышала, ты привязана сейчас к Эрику.
— Только на некоторое время, — сказал я, и я была в этом уверена. — Это пройдет.
Я никогда не поеду куда бы то ни было с вампирами еще раз, пообещала я себе. Я позволила соблазну денег и волнению от поездки вытащить меня сюда. Но я не буду делать это снова. Бог мне свидетель… И тогда я рассмеялась вслух. Просто Скарлетт О'Хара:
— Я никогда не буду голодать снова, — сказала я Карле.
— Что, так плотно поужинала? — спросила она, сосредоточенно выщипывая брови, глядя в зеркало.
Я засмеялась. И я не смогла остановиться.
— Что с тобой? — Карла оглядела меня с некоторым беспокойством. — Ты сама не своя, Сьюки.
— Это просто шок, — сказала, задыхаясь. — Через минуту я успокоюсь.
Потребовалось больше, минут десять, прежде чем самоконтроль вернулся ко мне. Я должен была идти на судебное заседание, и, откровенно говоря, я хотела чтобы что-нибудь отвлекло меня от моих мыслей. Я вытерла лицо, подправила макияж, переоделась в бронзовую шелковую блузку, табачного цвета брюки и соответствующий кардиган, и обула коричневые кожаные «лодочки». С заброшенным в сумочку ключом от комнаты и облегченным «пока» от Карлы, я вышла в направлении судебных заседаний.
16
Вампирша Джоди выглядела весьма внушительно. Она напомнила мне библейскую Яэль. Яэль, смелая израильская женщина, которая, если я правильно помню, вбила в голову Сисары, вражеского военачальника, кол от шатра. Она совершила свой подвиг, когда Сисару уснул, также как и Майкл, когда Джоди вырвала его клык. Хотя имя Джоди заставляло меня хихикать, я увидела ее стальную решимость и силу, и тут же заняла ее сторону. Я надеялась, что коллегия судей пропустить мимо ушей нытье вампира Майкла о его долбанном зубе.
Все стояло не так, как накануне вечером, несмотря на то, что сессия проходила все в том же помещении. Коллегия судей (думаю, их можно было так назвать) была на сцене, и сидела за длинным столом, стоящим перед аудиторией. Их было трое, все из разных штатов: двое мужчин и женщина. Одним из мужчин был Билл, который выглядел (как всегда) спокойным и собранным. Я не знала другого мужчину, блондина. Женщина была миниатюрная, красивая вампирша с густыми, длинными черными волнистыми волосами. Я слышала, как Билл обращался к ней как «Дэйлия». Ее небольшое круглое лицо кивало, как она выслушивала показания сначала Джоди, а затем Майкла, будто смотрела теннисный матч. Посреди белой скатерти, перед судьями находлся кол, который, как мне думается, был символом вампирского правосудия.
Оба вампира не были представлены адвокатами. Они излагали свою сторону, а потом судьи задавали вопросы, прежде, чем они выносили вердикт большинством голосов. Это было просто по форме, но не по сути.
— Вы пытали человеческую женщину? — спросила Дэйлия у Майкла.
— Да, — сказал он, не моргнув глазом.
Я огляделась. Я была единственным человеком в зале. Неудивительно, что здесь была такая непосредственность в процессе. Вампиры даже не пытались надевать маску для теплокровной аудитории. Они были сами собой. Я сидела среди членов нашей делегации, которые здесь были — Расул, Джервейс, Клео; и, возможно, их близость скрывала мой запах, или, может быть, один ручной человек не считался.
— Она оскорбила меня, и мне нравится такой секс, поэтому я ее похитил, и слегка развлекся, — рассказывал Майкл. — Тогда Джоди вышла из себя и вырвала мне клык. Видите?
Он открыл рот достаточно широко, чтобы показать судьям дырку на месте клыка. (Интересно, он подходил к стенду, где были такие замечательные искусственные клыки?)
У Майкла было лицо ангела, и до него не доходило, что он сделал не так. Он хотел это сделать, и он
